Тайна семи циферблатов

– Я знаю, что Джерри был очень предан ей. Он часто заговаривал о ней.

– Она была очень предана Джерри. Удар… удар будет для нее тяжелым.

– Да, неприятная перспектива.

До приорства Дин они доехали молча. Служанка сообщила им, что мисс Лорен находится в саду. Но, быть может, они хотят поговорить с миссис Кокер.

Джимми проявил все свое красноречие, дабы доказать, что они не имеют намерения общаться с миссис Кокер.

– А кто эта миссис Кокер? – спросил Ронни, пока они огибали дом, направляясь к несколько запущенному саду.

– Какая-то старая перечница, которая живет с Лорен.

Они ступили на мощеную дорожку. В конце ее виднелась девушка с парой черных спаниелей. Невысокая, очень светловолосая, одетая в потертый твидовый костюм. Совсем не такая девушка, которую рассчитывал увидеть Ронни. Словом, не из тех девушек, что обыкновенно нравились Джимми.

Придерживая одну из собак за ошейник, Лорен направилась к ним по дорожке.

– Здравствуйте, – сказал она. – Не обращайте внимания на Элизабет. Она только что ощенилась и потому очень подозрительна.

Девушка держалась в высшей степени естественно, и когда распрямилась, посмотрев на обоих с улыбкой, щеки ее зарделись, словно дикий шиповник. Глаза ее светились синевой – как васильки. И вдруг они расширились – не с тревогой ли? Словно она уже обо всем догадалась.

Джимми поспешил заговорить:

– Это Ронни Деврё, мисс Уэйд. Вы, должно быть, помните, что Джерри часто говорил о нем.

– О да. – Лорен повернулась к Ронни с очаровательной, теплой и приветственной улыбкой на лице. – Вы оба гостите в Чимниз, разве не так? Тогда почему вы не привезли с собой Джерри?

– Мы…э… не смогли… – промямлил Ронни и вдруг умолк.

И снова Джимми увидел, как в ее глазах вспыхнул страх.

– Мисс Уэйд, – проговорил он. – Боюсь… то есть мы принесли вам недобрые вести.

Она немедленно встревожилась.

– Джерри?

– Да… Джерри. Он…

Девушка топнула ногой с внезапной страстью.

– Ну же! Говорите… говорите мне. – Она резко повернулась к Ронни. – Вы скажите мне это.

Джимми ощутил острый укол ревности и в этот момент понял то, в чем не решался признаться себе. Понял, почему Хелен, Нэнси и Чулочки оставались для него всего лишь «девицами». И ничем более.

Откуда-то издали до него донесся голос Ронни, отважно произносившего эти слова:

– Да, мисс Уэйд, я скажу вам. Джерри умер.

В мужестве ей нельзя было отказать. Охнув, она отступила назад, но уже через пару минут начала задавать резкие, испытующие вопросы.

– Как? И когда?

Ронни ответил ей со всей возможной в ситуации мягкостью.

– От передозировки снотворного? Джерри?

Голос девушки был полон недоверия. Джимми внимательно посмотрел на нее, едва ли не предупреждая. Он вдруг почувствовал, что в неведении своем Лорен может наговорить слишком много.

В свой черед он по возможности аккуратно объяснил ей необходимость дознания. Лорен поежилась. Она отклонила сделанное ей предложение отвезти ее в Чимниз и пояснила, что приедет попозже. У нее был собственный двухместный автомобиль.

– Я хочу… мне нужно сперва побыть в одиночестве, – с горечью проговорила она.

– Понимаю, – сказал Ронни.

– Это вполне естественно, – согласился Джимми.

Оба молодых человека посмотрели на Лорен, неловко ощущая собственную беспомощность.

– Благодарю вас обоих за то, что вы пришли ко мне.

Назад они ехали в безмолвии, ощущая некоторую напряженность, возникшую между ними.

– Боже мой! Какая девушка, – наконец проговорил Ронни.

Джимми не стал возражать.

– Джерри был моим другом, – заявил Ронни. – И теперь я должен позаботиться о ней.

– Ах да! Скорее всего. Конечно.

По возвращении в Чимниз Джимми был перехвачен рыдающей леди Кут.

– Ах, бедный мальчик, – то и дело повторяла она. – Ах, этот бедный мальчик…

Джимми пришлось произнести все уместные реплики и междометия, которые он смог придумать. Леди Кут самым пространным образом и со всеми возможными подробностями поведала ему обстоятельства кончины своих различных приятельниц. Джимми внимал ей с предельной почтительностью и наконец сумел высвободиться, ни капли не нагрубив.

Он непринужденно взбежал по лестнице и застал Ронни как раз выходящим из комнаты Джеральда Уэйда. Внезапное появление Джимми как будто бы смутило его.

– Заходил, чтобы посмотреть на него, – пояснил он. – Ты тоже хочешь зайти?

– Едва ли, – усомнился Джимми, как и всякий здоровый молодой человек, не любивший напоминаний о смерти.

– На мой взгляд, это следует сделать всем его друзьям.

– Вот как! В самом деле? – проговорил Джимми, отметив про себя чертовски странное поведение Ронни Деврё во всей этой истории.

– Да. В знак уважения.

Джимми со вздохом сдался.

– Ну ладно! Будь по-твоему, – проговорил он и, чуть стиснув зубы, вошел внутрь.

По покрывалу были рассыпаны белые цветы, в комнате прибрали и навели порядок. Джимми бросил нервный и короткий взгляд на спокойное белое лицо. Неужели оно и впрямь принадлежит этому розовому херувимчику, Джерри Уэйду? И эта неподвижная фигура… Он поежился.

Джонни повернулся, чтобы выйти из комнаты. Тут взгляд его упал на каминную доску, и он замер в изумлении. На ней аккуратным рядком выстроились все будильники.

Он резко шагнул к двери. Ронни дожидался его.

– Мир и покой и все такое. Не повезло парню, – пробормотал Джимми и добавил: – Кстати, Ронни, а кто выстроил эти часы в ряд?

– Откуда мне знать? Наверное, кто-то из слуг.

– Забавная, однако, вещь, – проговорил Джимми, – часов стало семь, а не восемь. Один будильник отсутствует. Ты заметил это?

Ронни что-то неразборчиво буркнул.

– Семь, а не восемь. – Джимми нахмурился. – Хотелось бы знать почему.

Глава 4 Письмо

– Неосмотрительно все это, вот что я вам скажу, – промолвил лорд Кейтерхэм голосом мягким и печальным, в котором словно сквозило удовольствие подобранным им прилагательным. – Да и в самом деле, неосмотрительно. Я часто замечаю, что эти, так сказать, «сделавшие себя» люди на самом деле неосмотрительны. Весьма возможно, что именно поэтому им удается скопить такие крупные состояния.