Тайна важнее жизни

– Валерий Юдаев, – представился он. – Роман Леонидович говорил вам обо мне.

Мещереков рассеянно и несколько неуклюже стиснул протянутую ему ладонь.

– Говорил… но… – Он покосился на второго мужчину в кресле, беспечно покуривающего сигарету. – Как я могу убедиться, что это действительно вы?

Юдаев вынул из кармана удостоверение и подал его Мещерекову. Поколебавшись долю секунды, профессор раскрыл документ. Прочел написанное, сличил фото и только после этого вернул удостоверение Валерию.

– Извините…

– Ничего. Я понимаю, – Юдаев грустно улыбнулся. – После всего, что вам пришлось пережить сегодня… – Он вновь повернул голову к напряженно замершей с пистолетом в вытянутой руке Айсане. – Говорю вам, опустите оружие. Вам ничто не угрожает.

– Убедительно, – саркастически заметила девушка.

– Айсана, пожалуйста, – обратился к ней Мещереков.

Она встретилась с ним глазами, затем снова покосилась на Юдаева и уставилась на сидящего в кресле мужчину. Ствол пистолета вновь переместился в его направлении, но, как и в предыдущий раз, со стороны последнего не последовало никакой реакции. Все так же не вынимая сигареты изо рта, он поправил полы своей черной кожаной жилетки и откинул голову назад, нарочито демонстрируя свое полное равнодушие к происходящему. После того как он поприветствовал профессора и его спутницу, им вообще не было произнесено ни слова. Он вел себя, как сторонний и особо заинтересованный наблюдатель.

– А это кто? – коротко спросила Айсана.

Юдаев немного помедлил с ответом. Всего пару секунд, не больше.

– Он работает на французскую разведку. Его зовут Венсан Перетье…

– На французскую? – Айсана изумленно изогнула левую бровь.

– Послушайте, красавица. – Перетье наконец решил, что пришло и его время вставить в дискуссию веское словечко. – Я пока слабо представляю, что вы делаете в компании господина Мещерекова, кто там из вас кого похитил и, вообще, как на самом деле выглядит ситуация, в которой мне еще предстоит разобраться… Но одно я могу сказать совершенно точно. Мне все это дерьмо абсолютно не нравится. Еще меньше мне нравится, когда в меня целятся из пистолета, даже если это делает такая красивая девушка, как вы. Я же, если вы еще не успели заметить, не проявляю по отношению к вам никакой агрессии. На мой взгляд, агрессия – это удел слабаков. Вы в себе не уверены?

Это был откровенный вызов, бросив который Венсан с прежним олимпийским спокойствием отложил сигарету в пепельницу и взял свой уже наполовину опорожненный стакан с водкой. Сделал внушительный глоток и, не поморщившись, вернул его на исходную позицию. Да, вызов в словах француза был, однако что-то в его голосе и интонациях заставило Айсану дрогнуть. Позже она и сама не смогла бы себе объяснить, что это было. Какой-то невидимый импульс, заряд незримой энергетики… Рука с пистолетом плавно опустилась, и теперь уже ствол абсолютно безобидно смотрел вниз.

– Вот так оно будет лучше и спокойнее всем нам, – с улыбкой резюмировал Юдаев. – А теперь давайте присядем и обсудим сложившуюся ситуацию.

Данное предложение относилось ко всем, за исключением Перетье. Мещереков прошел к диванчику у окна и присел на него, как провинившийся школьник, сложив руки на коленях. Айсана последовала за ним и расположилась рядом на том же диване. Для гарантии собственной безопасности, не до конца убежденная в том, что ее окружают люди, которым можно безоговорочно доверять, пистолет она не убрала, а положила его на низенький округлый подлокотник. На то, чтобы вновь вооружиться, девушке потребовалось бы не более секунды. Юдаев взял стул, поставил его между креслом Перетье и диваном, на котором разместилась вновь прибывшая парочка, и уселся на него.

– Итак, – Валерий взял на себя роль председательствующего в этом мини-собрании. – Для начала хотелось бы выслушать вашу историю, – он повел широкими плечами. – И вы уж не обижайтесь, Айсана, но, желательно, из уст профессора Мещерекова. Вы позвонили Роману Леонидовичу и сказали, что вам требуется помощь. В чем? И главное… Что делает в вашем обществе девушка, обвиняемая в убийстве и причастности к крупной террористической организации?

Айсана дернулась, как от пощечины, и, видимо, собиралась ответить Юдаеву что-то хлесткое, но сидящий рядом Олег остановил ее, накрыв ладонь девушки своей ладонью и легонько пожав ее. Этот жест не остался без внимания Валерия, и он попытался немного смягчить ситуацию.

– Одним словом, все по порядку. Я вас внимательно слушаю, профессор.

Мещереков прочистил горло и заговорил. Его обстоятельный рассказ, начинавшийся с того, как он сошел с самолета в аэропорту «Атарот» и заканчивавшийся их с Айсаной бегством из придорожного мотеля на попутке, занял довольно много времени. Однако никто из присутствующих не подгонял и не торопил его. Перетье прикончил остатки водки и по новой наполнил себе стакан, но из новой порции еще не сделал ни глотка. Зато успел выкурить не меньше шести сигарет. Юдаев внимательно слушал профессора, не сводя с него глаз и ни разу не сменив изначально выбранную позу на стуле. Айсана устало закрыла глаза, и у Мещерекова даже закралась мысль, что измотанная событиями сегодняшнего дня девушка все же уснула.

– Мне это не нравится, – покачал головой Юдаев, когда профессор закончил свой рассказ. – Мне это все чертовски не нравится…

– Поддерживаю, – усмехнулся Перетье и тут же без всякого перехода обратился к Айсане. – Вам в принципе знакомо имя Анри Фери?

Девушка мгновенно распахнула глаза, и взгляд ее остановился на небрежно развалившемся в кресле Перетье. Во всем облике француза было что-то противоречивое. С одной стороны, Айсана видела, что тот ведет себя нагловато, вызывающе, откровенно стремясь продемонстрировать, кто тут истинный хозяин положения. Но, с другой стороны, как женщина, она не могла не отметить у Перетье наличие безусловного шарма, некоего внутреннего обаяния. Прежде ей уже доводилось встречаться с людьми подобного сорта. С людьми, чья мощная энергетика умело направлялась в нужное русло и заставляла располагать к себе собеседника. Перетье почти подавлял своей энергетикой.

– Нет, оно мне не знакомо.

– Это занятно.

В свою очередь, Венсан пытался определить, насколько с ним откровенна эта девушка. Ему слабо верилось в то, что она может быть такой замечательной актрисой, когда ложь не выдается абсолютно ничем. Ни глазами, ни голосом, ни мимикой… А ведь он умел неплохо разбираться в психологии людей. Перетье готов был поспорить на что угодно, что и Юдаев озадачен сейчас той же проблемой. Он переглянулся с Валерием, и агенты двух разных стран поняли друг друга без слов. Айсана не лгала.

– Что с вами делали в «Моссаде»? – в очередной раз перехватил инициативу беседы в свои руки Юдаев.

Айсана повернула к нему голову. Она чувствовала себя как на перекрестном допросе. Но и сказать в то же время ничего определенного не могла.

– Я не помню.

– Как долго вы там находились?

– Не помню.

– Возможно, имена, фамилии, описание людей, с которыми вам приходилось общаться?

– Ничего.

Венсан потянулся к стакану, но в последний момент, когда пальцы уже соприкоснулись со стеклом, передумал. Скрестил руки на груди.

– По-моему, все понятно. – В эту секунду он не смотрел на Юдаева, но сидящим на диване профессору и девушке было понятно, что француз обращается именно к нему. – Блокировка сознания с использованием психотропных препаратов. Они поработали на славу. Сразу видно, старались.

Айсана никак не отреагировала на его слова, хотя смысл сказанного ей был непонятен. Зато встрепенулся Мещереков. Он как-то затравленно переводил взгляд с одного представителя спецслужб на другого.

– Что это значит? – спросил он. – Что вы хотите всем этим сказать? Препараты? И… как это… блокировка сознания? В каком смысле?