Тайная каста Ассенизаторов
Шрифт:
– Кстати, я тоже в Москву скоро поеду,- заявляет она,- буду поступать в Университет
имени Патриса Лумумбы, на факультет арабских языков.
– Лучше английский изучай, полезнее,- советую я.
– Английский я знаю.
– Во как.
– В школе повезло с преподавателем, она англичанка.
– Самая настоящая?
– Почти. Русская, но родилась в Лондоне. В своё время её дедушка и бабушка, скрываясь
от царских репрессий, эмигрировали в Великобританию. А вот сейчас, ей предложили
вернуться. Она ярая коммунистка,
– Патриот значит,- слегка улыбаюсь я.
– Наверное.
– Дура она,- встревает в разговор Эдик.
– Ты что, против Ленина?- округляет глаза Катя.
– Причём тут Ленин? Она дурра, шило на мыло поменяла. И что, нравится ей жить здесь, в
Англии плохо было?
– Она говорит, нравится.
– Вот я и говорю, дура.
– Эдик, ты бываешь несносным,- равнодушно говорит Катя.
– А я бы хотела б в Англии пожить, на королеву посмотреть. Да я бы, полжизни отдала, чтоб лишь одним глазком посмотреть на Биг Бен!- мечтательно закатывает глаза Танюха.
– Я б тоже съездил туда, на танке,- дурачится Александр.
– А мне больше Париж по душе. Эйфелева башня, наряды, а какой язык красивый,- с
придыханием говорит Элла.
– Туда б я тоже съездил … на танке,- не унимается Александр.
– Слушай, отстань со своей бронетехникой!- возмущаются девушки.
– Ну, уж лучше, чем на Жульке,- продолжает ехидничать Александр.
Мы смеёмся, действительно, наша жизнь желает быть лучшей, «но крепка броня и
танки наши быстры». По крайней мере, мы сверхдержава и нас, если не уважают, то
боятся. Хотя чему бояться? Наше правительство всегда выступает за мир во всём мире, даже лозунги такие. Вот и в Афганистане воюем за тем, чтоб мир там был. Проклятые
империалисты! То Вьетнам, то Кампучия, Гренада. На Кубу хотели напасть, и если б
Хрущёв не постучал ботинком по трибуне ООН, точно война была.
Как-то незаметно разошлись по домам, мы все живём в одном районе, лишь Катя
поселилась в Камышовой бухте, да и Эдик, он сейчас поселился на Северной стороне -
абсолютно противоположные стороны. Эдик порывался проводить её до дому, но я веско
говорю, что катера скоро перестанут ходить и пусть не волнуется, сам провожу. Вижу, ему не очень понравилось эта идея, но Катя чмокнула его в нос и мы распрощались.
Идём рядом, как школьники, на расстоянии. Что-то меня притягивает к ней, но что
именно, не пойму. Рыжая, несуразная, гордо вздёрнутый нос и острые лопатки. Обалдеть!
Никогда такие не нравились. В то же время проникаюсь к ней уважением. Сразу видно,
сильная личность, хоть вроде ещё совсем «молоко», недавно семнадцать исполнилось.
– У меня такое ощущение, что тебя давно знаю,- она метнула на меня внимательный
взгляд.
– Больше, чем полгода, уже срок.
– Нет, вроде до того ещё знала. Иногда мне кажется, что жила другой жизнью. А иногда
мне снится, как летаю.
–
Растёшь,- откровенно смеюсь я.– Наверное,- искренне соглашается она,- но сны такие странные, я в них дракон.
Смотрю на её тщедушную фигурку: скромное пальтишко, на шейке серебристый
платок, но глаза горят как два прожектора. Хотел усмехнуться, но не стал. Пускай
мечтает, девочка.
– И ты мне снился,- неожиданно заявляет она.
– Неужели,- оборачиваюсь к ней, думая она вновь затеяла какую-то свою игру.
– Снился. Кошмарный сон. Тебя двое, в длинных рясах пытали.
– Тьфу ты!- от неожиданности ругаюсь и сплёвываю.- Что за гадости выдумываешь?
– Они тебе жилы на ногах резали.
– Замолчи!- взрываюсь я.- Другой темы для разговоров нет? Лучше расскажи, как школу
закончила, скольких мальчиков с ума свела.
– Нормально закончила, мальчиков многих с ума свела,- мигом надувается она.
– Не сомневаюсь!- фыркаю я.
Некоторое время идём молча.
– Мне кажется, наши судьбы связаны,- не удерживается в игре в молчанку Катя.
– Влюбилась что ли,- бестактно замечаю я.
– В тебя! Да мне, такие как ты, никогда не нравились! Вечно корчат из себя, а втихаря
пялятся со спины, уже не одну дыру мне прожгли!
– Да нечего там нет на что пялиться,- откровенно ржу я.
Неожиданно у Кати брызжут слёзы и она бежит вперёд. Вот кретин! Ругаю себя.
Она же, совсем малыш. Чего я на неё окрысился?
– Катя! Катюша! Стой! Я не прав,- останавливаю её за руку. Она останавливается как
вкопанная, размазывает слёзы по лицу, такая несчастная.- Извини, Катюша,-
примеряющее говорю ей.
– Проехали,- слёзы быстро высыхают на её конопатом лице.
– Ты симпатичная,- почти не кривлю душой я. В ней есть, что-то, завораживающее, не
могу понять что.
– Не ври,- откровенно ухмыляется она.- А мальчики на меня действительно западают!- с
вызовом выкрикивает она.
Я смеюсь, и неожиданно хочется обнять её. На этот раз она не обижается,
срабатывает женское чутьё, задирает нос:- На троллейбус опоздаем, кавалер.
Успеваем на последний маршрут, троллейбус почти пустой: небольшая компания
расположилась на задних сидениях, молодой человек бренчит на гитаре, худенькая
девчонка, держит скромный букетик, задумчиво улыбается своему отражению в стекле.
Неприятный тип, прислонившись к дверям, не сводит с неё масляного взгляда.
Катя глазами указывает на него.
– Вижу,- киваю ей.
– Точно к девушке пристанет.
– Думаешь, стоит её проводить?
– Обязательно.
– А ты, боец,- хвалю её.
– Просто, меня бесит несправедливость. Она такая счастливая, а этот явно что-то
замыслил.
Подходим к девушке, она вскидывает на нас удивлённые глаза.
– Мы тебя проводим, тот тип тобой заинтересовался, плохой он человек.