Тайная каста Ассенизаторов

Она пустынна и на ней есть освещение, правда не электрическое, светится плесень в углах

стен и на бетонном полу.

Нажимаем на тормоз, визжат колёса, вылетают жёлтые искры, дрезина, словно

делая над собой усилие, останавливается.

– Интересно, а где мы?- Ли первый выпрыгивает на шпалы, озирается по сторонам, беря

под прицел всё, что ему кажется подозрительным.

– Под Москвой,- пожимает плечами Осман.

– Спросить бы у кого?- Ли выбирается на перрон.

– Типун тебе на язык,- усмехаюсь я.- Не хотел бы здесь с кем-нибудь встретиться.

– В любом случая необходимо найти ориентир, чтобы узнать направление к станции

Кропоткинская,- Эдик помогает выбраться Кате, бережно обхватывает её за талию,

ссаживает на землю.

– А что говорит твоя интуиция?- заглядывает она ему в глаза.

– Интуиция говорит, здесь темно, почти темно,- добавляет Эдик.- Найти бы выход наверх, так проще будет сориентироваться.

– Считаешь, что здесь может быть выход?- смотрю на друга, знаю, просто так он ничего не

говорит, значит, у него есть кое какие соображения на этот счёт.

– Оттуда воздух идёт. Хотя не факт,- добавляет Эдик,- очень может быть там переход на

другие линии.

Стоим на перроне, вокруг ни души, даже крыс нет. Меня это начинает сильно

тревожить.

– Крысы исчезли,- подтверждает мои опасения Эдик.

– Что бы это могло значить?- струхнула Катя.

– Боятся чего-то,- пожимает плечами мой друг.

– Когда хочешь, можешь успокоить,- у Кати вырывается короткий смешок.

– Их кто-то жрёт,- Ли спотыкается об кучку обглоданных крысиных костей, отшвыривает

сапогом, с настороженным вниманием оглядывается, водя автоматом по кругу.

Осман освещает стены станции фонарём, их когда-то начинали обкладывать

мраморными плитами, но только успели заложить лишь нижний ярус. В дальнем углу

перрона одиноко притаился трёхметровый вагончик, что обычно используется

строителями – одно из единственных напоминаниях о пребывании здесь людей. Да, вот

ещё, на стенах малярной кистью смачно написано: «Вован козёл!», а чуть ниже: «Сам

козёл!!!», я улыбаюсь, на лицо обычные человечески чувства.

– Вагончик проверьте, только аккуратно,- обращаюсь к сержантам.

Они идут осторожно, но крысиные косточки иной раз хрустят под ногами, разнося

звук достаточно далеко. Конечно, вряд ли кто-то там есть, но переживания захлёстывают

меня через край, даже делаю пару шагов вслед.

– Они сами справятся,- дёргает меня за рукав Катя,- лучше держи на прицеле дверь.

Наконец-то они подходят, Ли отходит в сторону, присаживается на колено, держит

наизготовку автомат, Осман осторожно открывает дверь, светит фонарём и замирает.

Через некоторое время, так же тихо отходит, пятится, дёргает недоумевающего Ли и,

почти бегом направляются к нам.

– Что там?- с испугом смотрю в серое от ужаса лицо аварца.

– Там женщин спит,- выпучив глаза, шёпотом говорит он.

– Какая женщина?- едва не выкрикиваю я.

– Большая, растянулась на весь вагон, она лежит на человеческих костях и у неё один глаз.

– Очень интересно,- Эдик скребёт бороду.- Может пробовать разбудить?

– С ума сошёл?- Катя вздрагивает.

– Очень может быть,- соглашается он.- Пойду и я посмотрю,- не успеваю ему запретить, а

он уже шагает в направлении строительного вагончика. Хочу выругаться, но он идёт на

удивление тихо, на косточки не наступает. Вот подходит к двери, слегка открывает, светит

фонарём, затем, так же тихо закрывает, на цыпочках бежит к нам:- Уходим отсюда и как

можно быстрее - это не женщина, даже не человек.

– Так кто же это?- его страх передаётся и мне.

– Это то, с чем мы не справимся. Боюсь, даже от упоминания имени, она может

проснуться, тогда нам крышка.

– Какая крышка?- помертвев от страха, округляет раскосые глаза Ли.

– Гробовая, причём в буквальном смысле,- цедит сквозь зубы Эдик.

– Эдик, зачем ты нас пугаешь,- пискнула Катюша.

– Сам напуган, причём так, первый раз в жизни,- откровенно заявляет он.

Слышать это признание из его уст, весьма непривычно. Поэтому отношусь к его

словам очень серьёзно:- Выход поищем в другом месте?

– Я бы здесь не остался ни на секунду,- Эдик спрыгивает с перрона, помогает Кате.

Взбираемся на дрезину, дёргаем рычаги, с громыханием проворачиваются колёса, с

испугом смотрю в сторону строительного вагончика, но дверь не открывается, кто бы там

не был, но спит богатырским сном. Вот и славу богу! Дрезина с грохотом проезжает мимо

станции и ныряет в туннель. Разгоняемся и несёмся в темноте, словно в скоростном

поезде.

Минут через двадцать оборачиваюсь к Эдику:- Так, кто же там был?

Он некоторое время молчит, затем ухмыляется, смотрит на меня, на лице

дурашливое выражение, но в глубине глаз замечаю какой-то первобытный страх:- Лихо

Одноглазое,- улыбаясь, говорит он.

– Кто?!- выкрикиваем все хором.

Гл.26.

– Я поняла, ты шутишь,- смеётся Катя. Она пытается обнять его за шею, но он

отстранятся, дурашливое выражение исчезает с лица, глаза каменеют.

– Я не шучу.

– Как такое может быть, это же абстракция, вымысел, фикция, аллегория, наконец,- Катя

едва не плачет.

– Всегда знал, дыма без огня не бывает, не просто так наши предки страшились этих

существ. Вероятно, что и приукрасили, выдумали, но факт налицо, нам посчастливилось

лицезреть то, с чем никогда не стоит встречаться. Как хорошо, что они иногда тоже спят,-

хмуро ухмыляется мой друг.

Мой камень жжёт под одеждой, словно просит, чтоб его омыли кровью. У меня