Тайная магия

Мы спустились в лагерь, Кас что-то говорил, видимо, пытался меня отвлечь, но голова моя была погружена в раздумья. Даже если Рипичип и его мышата проберутся в замок, где гарантия что их не убьют. Тот же вопрос можно задать и мне, но если замаскироваться, надеть плащ и все время молчать, никто не заметит подмены.

– Я не понимаю, почему он так со мной.

– А я понимаю. Если бы Сьюзен поступала как ты, я бы отреагировал так же.
– Озвучивает Каспиан мрачно.

– Это другое, у вас любовь, чувства и прочее.
– Отмахиваюсь от нелепого сравнения, в глубине души прекрасно понимая, что если бы Питер сказал, что хочет быть шпионом, я бы первая возразила.

– Либо ты претворяешься, что не видишь, либо ты действительно глупая.

– Смеется Кас.
– Питер хотел пойти спасать тебя в одиночку, пришлось вбить в его голову, что один он в поле не воин.

– Тогда почему за мной пришел ты?

– Он боялся увидеть тебя мертвой.

========== Глубины сердца ==========

Солнце стремительно двигалось на запад, окрашивая небо в нежно оранжевый и предвещая конец этого дня. Я сидела на холме в одиночестве, наслаждалась видами и разглядывала нарнийцев. Все такие разные, но готовы жертвовать своими жизнями раз за разом за своих королей. За Нарнию. За Аслана. Их сердца наполнены отвагой граничащей с великой глупостью, потому что Верховный король не желает слышать способы решения проблемы, которые предлагаю я.

Я сидела на холме уже несколько часов, наблюдая над бурлящей жизнью внизу. Они все, воины Нарнии, готовились без надежды на победу. Это внушало страх. Я видела как Люси носилась по лагерю в поисках, вероятно, меня. Видела, как Эдмунд обсуждал что-то с Рунвитом и Трампиком, красным гномом, и как Каспиан и Сьюзен неспешно прогуливались взявшись за руки.

На свободной поляне меж скалами бегали юные кентавры, с их стороны доносились звуки мечей, копыт и крики. Грифоны мирно посапывали на верхушках холмов, коих здесь было несметное множество.

Вскоре солнце спряталось за лесами, а небо заиграло новыми красками. Появились первые звезды, которые чуть позже заведут свои песни. Я бы хотела сидеть так вечно и просто созерцать, но фляга, которую я крутила в руках все это время, покоя не давала.

Я видела как уже по темноте из своего шатра вышел Питер и побрел прочь из лагеря, озираясь по сторонам словно нашкодивший школьник. Я ждала его, сейчас кажется, целую вечность, хоть и наслаждалась этим спокойствием. Спустившись с холма, я последовала за Верховным королем, озираясь точно так же по сторонам и стараясь не выпускать его из виду. Что-то было в этом шпионстве такое, что веселило меня, а каждый шорох позади пускал табун мурашек по коже и заставлял сердце йокнуть от неожиданности.

Мы миновали друг за другом близлежащий лес и вышли на поляну, окруженную стеной из деревьев. Питер улегся на траву, отложив свой меч с эфесом в виде головы льва, и тяжело вздохнул, наполняя тишину этого места молчанием недовольства. Я пряталась в деревьях.

– Негоже на холодной земле лежать больному человеку.
– Выхожу на поляну, освещенную луной и звездами, что уже завели свои колыбельные, усыпляя всех и каждого, кто слышит и слушает.

– Негоже девушке гулять одной по лесу темной ночью, - фыркает Питер, соизволив повернуть лишь голову в мою сторону.
– Если ты пришла просить стать шпионом, то этот разговор закончен.

Молча подхожу ближе, вслушиваясь в каждое слово, в каждый шорох и даже звуки ветра, что сегодня невероятно тих. Питер продолжает говорить, смотря на звезды, с явным раздражением в голосе. Сажусь рядом, хорошенько его разглядывая, будто бы вижу в последний раз, и если бы Питер знал сейчас, что эта ночная прогулка может стать для нас последней, стал бы он так злиться на меня? Жаль мы не можем знать, что было бы.

– Выпей, это лекарство, - улыбаюсь, протягивая флягу, и ловлю изумление в глазах садящегося короля Нарнии, Великолепного Питера Певенси.

Он дрожащими руками берет флягу у меня из рук, неуверенно откручивает крышку, и я понимаю эту дрожь, ибо проблема, мучавшая его на протяжении нескольких недель, в один миг может быть решена. Я улыбаюсь, а внутри все сжимается от страха, что быть может сок яблока не действует на незнакомые болезни. А сверху пели звезды свою песню.

Ба-а-ю-ба-а-ю-ю-бай

Ветер, ветер улетай

И до самого утра

Я останусь ждать тебя

Питер делает небольшой глоток, а сердце замирает, как и дыхание прекращается невольно. И в этот момент ты ожидаешь что что-нибудь да поменяется, но вокруг не происходит ничего. Лихорадочно высматриваешь изменения в больном, только вот опять не разглядеть изменения. Кажется Питер тоже ничего не почувствовал, глаза его стали похожи на испуганные оленьи. Он делает второй более уверенный глоток.

Баю-ба-а-ю-ю-бай

Ничего не бойся там

Где густые облака

Голос мой ведет тебя

Его глаза закрываются, а тело падает бессильно тяжелым грузом. Его руки быстро холодеют, а лицо бледнеет с каждой секундой. Ты начинаешь понимать, что во всем виновата сама, паника берет верх. Поляна наполнилась воплями, всхлипами и мольбами отчаянными. “Питер очнись.” Не сразу поняла, что сама зову на помощь в истерике, пытаясь всеми силами оживить бездыханный труп короля. Звезды все поют свою песню.

Баю-ба-а-ю-бай

Ты плывешь в далекий край

В том краю. что в долгом сне

Кто-то помнит о тебе

– Нет! Прекратите!
– Кричу с надрывом звездам, потому что их песня жестокая.
– Нет-нет-нет-нет, пожалуйста, Питер. Пожалуйста, очнись.

Склоняясь к нему, не желая мириться с произошедшим, не понимая до конца, что произошло и кто в этом виноват. Его голова лежит на моих коленях, и выглядит он таким спокойным, словно просто спит. Словно видит хорошие сны, правда не дышит и холодный как лед.

Баю-ба-а-а-ю-бай

Убаюкаю сама

Укачаю на руках

Точно в белых облаках

Верховный король не собирается открывать глаза, не собирается слушать мои просьбы. Он даже сейчас упрямый как осел, не желает просыпаться. Поток слез не прекращается, так же как поток слов, которые я не выговорила ему чуть раньше.

Лишь упустив момент, начинаешь ценить его. Лишь промолчав когда-то, жалеешь об этом. Я молчала слишком долго, а сейчас мне хотелось лишь ругаться. Отчитывать этого мальчишку за то, что вел себя как придурок, ругался со мной и очаровывал. Бранить за то, что кинулся в логово теней, дабы спасти меня. Мне хотелось вылить свой негатив, потому что даже сейчас он сбежал от меня, но уже не просто от лечения травяными отварами, а насовсем.

Я сидела и плакала до тех самых пор, пока не иссякла вовсе. Не осталось никаких слез, так же как и эмоций, кроме одной. Злости. Злости на себя, на весь мир и на Хелен, которая дала наводку на лекарство. Я готова была сама повести народ Нарнии в атаку на тьму, потому что на них я тоже злилась. Да только злость эта граничила с эмоциями выбивающими из колеи. Одновременно с сворачиванием гор, мне хотелось остаться на этом месте и ничего не делать. Возможно в будущем мы станем деревьями и сможем жить долго вместе.