Тайны Космера (сборник)

Кельсер все равно схватил ее за плечи и увидел в физической реальности. Когда она успела стать такой уверенной, такой искушенной? Раньше она сутулилась, но теперь стояла как женщина, у которой все под контролем. Распахнутый от удивления взгляд сменился проницательным прищуром. Волосы отросли, и от ее хрупкой фигурки теперь веяло гораздо большей силой, чем во время их первой встречи.

— Вин, — сказал Кельсер. — Вин! Послушай, пожалуйста. От этого человека одни неприятности. Не приближайся к нему. Не…

Склонив голову, Вин спрыгнула с крыши, подальше от Бродяги.

— Проклятье, она и правда меня услышала?

Или это просто совпадение? Кельсер спрыгнул за Вин, не беспокоясь о высоте. Он больше не владел алломантией, но почти ничего не весил и мог падать безо всякого вреда для себя. Мягко приземлившись, он побежал за Вин по пружинистой земле. Он старался не отстать и мчался сквозь дома, не обращая внимания на стены. И все-таки она от него отрывалась.

«Кельсер…» — прошептал голос Охранителя.

Его прошила вибрация — знакомая дрожь силы, тепло внутри. Похоже на то, как горят металлы. Его наполнила суть самого Охранителя.

Кельсер мог бежать быстрее, прыгать дальше. Это была не настоящая алломантия, а нечто более грубое и изначальное. Оно прокатывалось через него волнами, согревая душу. С его помощью Кельсер настиг Вин, когда она остановилась перед большим домом. Она тут же понеслась дальше по улице, но на этот раз ему, пусть и еле-еле, удавалось держать темп.

И она знала, что он рядом. Кельсер чувствовал это по тому, как она прыгала, пытаясь оторваться от погони или хотя бы увидеть преследователя. Хороша, ничего не скажешь, но Кельсер играл в эту игру десятки лет до ее рождения.

Вин его чувствовала. Почему? Как?

Она ускорилась, и он тоже, хотя и с трудом. Его движения были неловкими. Сила Охранителя толкала вперед, но без изящества истинной алломантии. Он не мог притягивать и отталкивать металлы, лишь, подскакивая, хвататься за зыбкие стены домов и неровными прыжками бросаться дальше.

И все же Кельсер широко ухмыльнулся. Он и не осознавал, как сильно скучал по тренировкам с Вин в тумане, когда состязался с другим рожденным туманом и наблюдал, как его подопечная понемногу приближается к совершенству. Теперь она была хороша, даже чудесна. Она с поразительной точностью оценивала силу каждого толчка и баланс собственного веса относительно якорей.

Столько энергии, столько восторга. Он почти позабыл обо всех проблемах. Погоня за Вин почти затмила все остальное. Если бы он мог танцевать с ней в ночном тумане, поиски способа вернуться к жизни в физической реальности отошли бы на второй план.

Они добрались до перекрестка и свернули к окраине города. Вин понеслась вперед на лучах стали. Кельсер, в котором пульсировала сила Охранителя, приземлился и приготовился к очередному прыжку.

На него опустился угольно-черный туман — чернота кромсающих шипов и царапающих воздух паучьих лап.

— Надо же. — Голос Разрушителя раздавался со всех сторон. — Ну и ну, Кельсер? И как я не заметил тебя раньше?

Сила душила Кельсера, придавливала к земле. Вдалеке за Вин увязалась фигурка из черного тумана, пульсирующая в знакомом ритме, — обманка.

«Как раньше, — подумал Кельсер. — Он уже изображал Мутного, чтобы обдурить Вин». Он тщетно попытался вырваться.

Охранитель в голове Кельсера по-детски всхлипнул и покинул его. Согревающая сила истаяла. Удивительно, но вместе с этим ослабла и способность Разрушителя удерживать Кельсера. Ему удалось подняться на ноги и, пробившись сквозь завесу колючего тумана, шагнуть на улицу.

— Где ты был? — спросил Разрушитель.

Сила позади Кельсера сгустилась и приняла форму уже знакомого парня с рыжими волосами. На этот раз шевеление паучьих лап под кожей было не так заметно.

— Везде понемногу. — Кельсер поглядел вслед Вин. Ее уже не догнать. — Решил ознакомиться с достопримечательностями. Выяснить, что может предложить смерть.

— Ах, как уклончиво. Ты навещал Айри? И, полагаю, вернулся ни с чем. Да, нетрудно догадаться. Я только хочу узнать, почему ты вернулся. Я был уверен, что ты сбежишь. Твоя роль подошла к концу, ты сделал все, что мне было от тебя нужно.

Кельсер опустил мешок на землю, надеясь, что удастся скрыть световой шар, и обошел вокруг проявления Разрушителя.

— Моя роль?

— Одиннадцатый металл. — Разрушитель забавлялся. — Думаешь, это совпадение? История, о которой больше никто не слышал, тайный способ убить бессмертного императора? И его преподнесли тебе прямо на блюдечке.

Кельсер воспринял эти откровения спокойно. Он уже понял, что Разрушитель коснулся Джеммела и что сам Кельсер был его марионеткой.

«Но почему меня слышит Вин?»

Что он упускает? Кельсер снова посмотрел ей вслед.

— А, дитя, — произнес Разрушитель. — Все еще думаешь, что она меня победит? Даже после того, как она меня освободила?

Кельсер развернулся к Разрушителю. Проклятье, как много известно этому существу? Разрушитель улыбнулся и шагнул к Кельсеру.

— Отстань от Вин, — прошипел Кельсер.

— Отстать? Она моя, Кельсер. Как и ты. Я знал это дитя со дня ее рождения, а готовил еще дольше.

Кельсер заскрежетал зубами.

— Так мило, — продолжал Разрушитель. — Ты и правда думал, что все это твоя идея? Падение Последней империи, конец Вседержителя… собственно, вербовка Вин?

— В идеях не бывает оригинальности, — заметил Кельсер. — Оригинальность есть лишь в одном.

— И в чем же?

— В стиле.

И он врезал Разрушителю по лицу.

Вернее, попытался. Как только к Разрушителю приблизился кулак Кельсера, он испарился, а через мгновение рядом с Кельсером появилась его копия.

— Ах, Кельсер. Разве это мудро?

— Нет, — согласился Кельсер. — Просто в тему. Отстань от нее, Разрушитель.

Разрушитель жалостливо улыбнулся, и тысяча черных шипов-игл выстрелила из его тела сквозь одежду. Они пронзили Кельсера как копья, раздирая душу, и накрыли ослепляющей волной боли.

Он с криком упал на колени. Его потянуло, как в самом начале, когда он сюда попал, только гораздо сильнее и требовательнее.

Рухнув на землю, он забился в конвульсиях. От души отлетали клубы тумана. Шипы исчезли, а вместе с ними и Разрушитель. Но, разумеется, на самом деле никуда он не делся, продолжая следить с неба, затянутого извивающимися отростками.

«Ничего нельзя уничтожить, Кельсер, — прошептал голос Разрушителя, вторгаясь прямо в разум. — Люди никак не могут это понять. Все лишь меняется, ломается, превращается в нечто иное… нечто совершенное. На самом деле мы с Охранителем две стороны одной монеты. Ибо когда я закончу, он наконец получит желанный покой, незыблемость. И не останется ни человека, ни души, чтобы этот покой потревожить».