Тайны магического следствия

— Всплыли новые обстоятельства. Они будут вам интересны.

— Повторяю: полиция нашла убийцу. Если узнали что-то новое, обращайтесь к ним. Тем более вы сам полицейский.

— С недавних пор больше нет.

— Мне очень жаль.

— О, право, не стоит жалости. Но мы ушли в сторону от основной темы. Нам обязательно нужно увидеться, причем вне стен посольства.

— Господи! — простонал Ахмараджи. — Вы это серьезно?

— Более чем. Только после нашего разговора я приму решение: стоит идти в полицию или нет. На свет могут выплыть факты, которые негативно повлияют на имидж вашей страны. Поверьте, это не шутки!

— Да уж, какие тут могут быть шутки! Ладно, вы заинтриговали меня. Где и когда планируете провести эту встречу?

Я сообщил. Собеседник тяжко вздохнул, но в итоге согласился:

— Хорошо, я буду на месте.

— Договорились. Если чего-то опасаетесь, можете взять телохранителя. Думаю, Джафар гарантированно обеспечит вашу безопасность. Я не возражаю.

— Я прислушаюсь к вашему совету. До завтра.

Разговор закончился.

Я снова заехал в лавку Шнобеля. Заискивающе заглядывая в глаза, он сообщил, что мой заказ готов.

— Обращайтесь к нам! Мы готовы пойти навстречу любым пожеланиям наших клиентов, — затараторил Айзек.

— Все может быть, — туманно сказал я и отправился домой, стараясь выкинуть из головы мысли о том, что со мной будет, если ловушка, которую я приготовил, не сработает.

Перед сном набрал полную ванну воды, лег в нее и, уставившись на побеленный потолок, попытался расслабиться.

Что бы ни произошло завтра, я должен быть к этому готовым!

Меня быстро разморило — сказывалось напряжение нескольких дней. Я еле добрался до кровати и, не раздеваясь, обессиленно рухнул на нее.

Зазвеневший будильник заставил меня оторвать голову от подушки. Я сел, опустив ноги на холодный пол. Серое промозглое утро не предвещало ничего хорошего. Меня охватила полнейшая апатия. Я начал жалеть, что затеял эту игру.

Силой воли заставил себя приготовить завтрак. Есть не хотелось, желудок протестовал, но я впихнул в себя порцию яичницы с беконом. Сделал пару тостов, намазал их абрикосовым джемом и принялся жевать, запивая крепким кофе.

Чтобы окончательно проснуться, включил приемник. Оттуда полилась веселая джазовая мелодия, преувеличенно бодрая для этого времени суток.

Я прошел в ванную, сполоснул лицо холодной водой. Немного подумал и принялся бриться. Если что-то пойдет не так, умру выбритым до зеркального блеска. Не так стыдно потом будет.

Автомобиль словно чувствовал мое настроение, двигатель долго не заводился. Я почти отчаялся и собрался ехать на такси, но кто-то на небесах сменил гнев на милость. Мотор фыркнул и заработал.

— Пора! — сказал сам себе я, выжимая сцепление и плавно дожимая газ.

В общественном парке не было ни души, разве что в самом дальнем конце у забора стоял фургон электрической компании. Правильно, давно пора позаботиться об освещении. По утрам и вечерам здесь темно. Гулять страшновато.

Я шел по красной дорожке и, дойдя до знакомой беседки, остановился. Все началось именно здесь и здесь же должно закончиться.

В утренней тишине хорошо слышались сторонние звуки. Ветер качал верхушки деревьев и гнал рябь по воде в пруду, шуршали опавшие листья. Чуть погодя в эту симфонию добавился шум остановившегося автомобиля. Хлопнули двери.

Я посмотрел на часы. Арабиец оказался пунктуальным. Качество не очень распространенное среди восточных людей.

Ахмараджи был не один. Чуть позади, подстраиваясь под темп начальника, шагал Джафар. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, оделись весьма неброско: плащи поверх костюмных «двоек», купленных в магазине готового платья, широкополые фетровые шляпы.

«Все в сборе», — подумал я. В руках у меня был коричневый саквояжик.

Они остановились напротив. Глаза у мужчин были хмурыми и неприветливыми, как это утро.

— Я слушаю вас, Рик, — заговорил Ахмараджи. — Надеюсь, мы тут не зря.

Голос его был усталым и скучным. Ну да, я заставил их подняться в такую рань и тащиться в центр города, да еще по такой погоде. Симпатии просто неоткуда взяться.

Я показал Ахмараджи коричневый саквояж. Щелкнул замком и раскрыл, демонстрируя пустое дно.

— Сюда спокойно поместится пятьдесят тысяч хрустов. Я прикинул заранее и потому подготовился. Сейчас тут пусто, а я не переношу пустоты.

— Вы спятили? — разозлился арабиец.

Он крутанулся на пятках, разворачиваясь спиной ко мне.

— Ни в коем разе. Именно во столько я оцениваю информацию. Или Ларсен запросил у вас больше?

Ахмараджи снова повернулся лицом ко мне.

— Какой Ларсен? Что вы несете?

— Ларсен-то? — хмыкнул я. — Разве вы о нем не слышали? Коп-отставник, ныне покойный.

— Это переходит все границы, — разозлился Ахмараджи. — При чем тут какой-то мертвый коп? По-моему, вы злоупотребили моим доверием. Я напрасно потратил на вас уйму времени. Жаль, Рик, очень жаль.

— Повторяю, моя информация стоит пятьдесят кусков. В противном случае я иду в полицию и выкладываю им все.

— Что?! — вскричал Ахмараджи. — Что вы собираетесь говорить в полиции?! Не говорите загадками! Я вас не понимаю.

— Сдается мне, что нас пытаются шантажировать, — зло произнес дотоле не проявлявшийся Джафар. — Позвольте, я разберусь с этим нахалом.

— Еще успеешь, — заверил Ахмараджи. — Сначала пусть выговорится. Мне бы не хотелось прибегать к чересчур радикальным мерам раньше времени.

— Ваш прихвостень не ошибся. Я действительно намерен шантажировать вас.

— Чем? — без особых эмоций поинтересовался Ахмараджи.

Вид у него был такой, словно он делает мне одолжение.

— Информацией. Речь идет о Визире. Женщина, которую обвиняют в его убийстве, не виновата. Я знаю истинного убийцу.

— Да? И кто же он? — Ахмараджи демонстративно зевнул.

— Сейчас расскажу. Его убили вы, неуважаемый второй секретарь посольства. Не знаю, чем помешал вам бедный Визирь. Наверное, кому-то страшно не хотелось, чтобы он стал султаном. Вы получили заказ, остальное — дело техники.

— Ерунда! — усмехнулся Ахмараджи. — Ваше психическое состояние вызывает у меня тревогу. Не понимаю, почему я вообще слушаю эти бредни?

— Потому, что это правда.

— Это слова. — Он бросил на меня тяжелый взгляд.

— У меня есть доказательства. Помните, я говорил вам про Ларсена?