Тайны затерянных звезд. Том 6

К счастью, мы не попадали в сектор обстрела, да и наш корабль тоже, и все сгустки просто прожигали насквозь стены, добавляя в них новых дырок, и пропадали в космосе.

А потом лучемёт внезапно смолк. Гаргос своими заполошными очередями превысил выдаваемую реактором расчётную мощность, ведь лучемёты никогда не предназначались для подобного стиля стрельбы, они скорее наоборот должны были работать в формате «Один выстрел — много трупов». И теперь Гаргосу требовалось подождать несколько секунд, пока реактор снова выдаст нужное количество энергии.

Но бандит не стал ждать. Вместо этого он отпустил лучемёт, даже скорее отбросил его, и схватил за вытянутую руку Жи. Совсем как это делал самый первый бандит. И точно так же оголил при этом уязвимую зону.

И Жи точно так же, как в первый раз, нацелился в неё своим буром. Он же робот, он всегда действует по алгоритмам.

А вот люди — нет.

Поэтому Гаргос, уже знающий, чего ожидать от робота, в последний момент перехватил руку робота своей клешней, остановив бур в дециметре от оболочки бронескафа.

— Хер ты угадал, железяка грёбаная! — процедил он сквозь зубы. — Я, сука, знаю, что ты задумал!

И он потянул на себя, буквально стаскивая Жи со своей спины!

Приводы скафа завизжали так громко, что этот звук даже по броне передался в микрофоны и донёсся до наших ушей через общий эфир!

Жи упёрся обеими ногами в плечи и спину бронескафа, но всё равно по сантиметру, по дециметру его лапы скользили по броне, сдирая чёрную краску, под которой блестело всё то же самое лазерное покрытие!

В конце концов, сколько лет Жи… А сколько бронескафам. Нет ничего удивительного, что приводы экзоскелетов оказались мощнее, чем робот, которому больше полувека. Ещё немного — и он просто стащит Жи со спины и растянет перед собой огромными бронированными клешнями, распиная его без всякого креста! А то и вовсе оторвёт к херам конечности, превращая робота в бесполезный хлам!

Когда бьются такие исполины, обычным людям рядом делать нечего. Зашибут — и не заметят даже.

Но я же не рядом.

Поэтому я быстро скинул с себя ремень бластера, с которым, конечно же, не расставался, перевёл его в режим луча, прицелился в реакторный блок на спине Гаргоса и выжал спуск. И не отпускал его.

Расчёт был прост — если Гаргос перегрузил реактор заполошными выстрелами лучемёта, то и напряжённость щита должна была просесть тоже. И, возможно, я смогу его перегрузить раньше, чем энергия снова хлынет в него потоком, делая его непробиваемым. И если это случится, и я смогу повредить реакторный блок, то бронескаф Гаргоса натурально превратится в неподвижный железный гроб!

Луч бластера (который называть «лучом» было бы на самом деле намного правомернее, чем выстрел лучемёта, ведь он состоял из непрерывного потока пусть и относительно холодной, но все же плазмы) упёрся в голубоватую преграду в сантиметре от реакторного блока и начал плясать и виться на ней, растекаясь по выпуклой поверхности, как капля масла по поверхности воды. Края плазменного облака яростно светились, выжигая глаза даже через автоматически затемнившийся визор, а вокруг точки контакта уже начали образовываться видимые облачка сгустившегося газа…

И щит не выдержал. За мгновение до того, как батарея бластера опустела, щит моргнул, всего на мгновение отключившись из-за очередной перегрузки, но этого хватило. Поток плазмы ударил в броню реакторного блока, и почти половину секунды грыз её, прожигая и проплавляя. Ещё чуть-чуть и…

А потом батарея у меня кончилась.

Я потянулся за второй, чтобы попробовать ещё раз, хотя уже понимал, что за то время, пока я перезаряжаюсь надутыми пальцами-сосисками в гражданском скафандре, щит восстановится полностью и пробить его вторично мне не светит…

Но это и не нужно было.

Жи, продолжая цепляться за спину Гаргоса одной ногой, оторвал вторую, вытянул её в сторону, на мгновение застыв в позе, которую человек и принять бы никогда не смог в силу физиологических ограничений, — и дотянулся до ближайшего к нему предмета. До того самого провода от реакторного блока второго убитого бандита. Стальные пальцы сомкнулись на нем, и в мгновение ока метнулись к спине Гаргоса и вонзили конец провода точно в то же самое место, куда только что стрелял я.

Вопль Гаргоса по общему каналу невозможно передать словами. Кайто тоже заорал, но уже от страха, и даже я поморщился и на автомате уменьшил громкость динамиков в своём скафандре. Оно и понятно — бронескафы они только снаружи защищены от таких вещей, как электрические разряды, ведь представляют из себя замкнутый контур. Как только в этом контуре образуется дыра, как только ток, минуя кокон экзоскелета, попадает на внутренние системы, не предназначенные для двойного напряжения, как только вся проводка внутри начинает дымиться и гореть, выделяя удушливый дым, а все конечности, которых касается хотя бы что-то металлическое, превращаются в дополнительные проводники… Ещё не так заорёшь.

Впрочем, вопль длился недолго. Буквально через две секунды он превратился в надсадный хрип, а через три — окончательно стих. Слишком высокое напряжение для того, чтобы выдержать его дольше, ни мозг не справится, ни сердце.

Гаргос перестал дёргаться и остановился на одном месте, медленно вращаясь вокруг своей оси. Одна его рука продолжала сжимать конечность Жи, и робот неторопливо, будто рисуясь, перетёк к ней и, пользуясь всеми тремя свободными, принялся неторопливо разжимать сведённые электрической судорогой приводов пальцы бронескафа.

— Можно вылезать, — констатировал я, переводя взгляд на Кайто и закидывая наконец перезаряженный бластер за спину. — Всё закончилось. Магнус?

— Я цел! — ответил здоровяк из-за стены. — Даже не задело.

— Что у вас там произошло? — заговорил капитан в комлинке, и я внезапно понял, что всё то время, которое Жи потратил на бандитов, от тех, кто остался на борту «Затерянных звёзд», не донеслось ни слова.

Хотя ладно, тут времени-то семь секунд прошло… Это только в моём восприятии, в восприятии того, кто привык к подобным движухам, всё растянулось на условные полторы минуты, за которые я успел и как следует рассмотреть, что происходит, и даже прикинуть дальнейшие варианты развития событий… Остальные-то, наверное, и испугаться толком не успели.