Тайные признания

– Я помню, ты говорила, что тебе не нужно мое сердце и что ты не намерена отдавать свое. – На его губах обозначилась робкая улыбка. – Мне казалось, что так будет всегда.

Из горла Каролины вырвался наполовину смех, наполовину всхлип. Она обняла его, уткнулась лицом в его шею и разрыдалась.

– Каролина, любимая, – услышала она его голос и зарыдала еще сильнее. – Боже милостивый, я не хотел, чтобы ты плакала. – Каролина увидела, как он достает из кармана сюртука носовой платок. – Вот, – сказал он, вкладывая в ее руку сложенный вчетверо белый платок. – Извини. Мне не следовало говорить тебе об этом сейчас. Особенно после того, что ты пережила сегодня…

– Не смей… – она высморкалась, – извиняться. И даже не думай взять свои слова обратно. Я не позволю.

Дэниел пристально смотрел на нее несколько мгновений, потом кивнул.

– Ты опять становишься похожей на тигрицу.

– Возможно. Какой мужчина говорит женщине, что любит ее, а потом извиняется за это?

Дэниел подумал немного и сказал:

– Не знаю, что ответить.

– По сути, это риторический вопрос, но не важно. Главное – я тоже люблю тебя.

Дэниел замер. Было слышно, как он проглотил комок в горле, после чего тихо произнес:

– Каролина, когда я говорил, что мне нужна твоя любовь, я не хотел принуждать тебя отвечать мне тем же. Такие слова должны исходить от самого сердца.

Она обхватила ладонями его лицо.

– Мой дорогой Дэниел, я отдаю тебе свою любовь добровольно, без каких-либо оговорок. Я хотела сказать тебе о своем чувстве, но боялась. Я очень любила Эдварда, была счастлива в браке с ним и, честно говоря, никогда не думала, что у меня может возникнуть глубокое чувство к другому мужчине. Но ты убедил меня, что я ошибалась. Мое влечение и мои чувства к тебе возникли еще на вечеринке у Мэтью и с тех пор становились только глубже и сильнее. Я тоже должна сделать признание: тогда на маскараде я с самого начала знала, с кем танцевала и кто целовал меня.

Дэниел повернул голову и поцеловал ее ладонь.

– Я не верю своему счастью.

Каролина на мгновение заколебалась, затем сказала:

– Я всегда буду хранить память об Эдварде, но теперь хочу, чтобы у меня появились новые воспоминания, связанные с тобой.

Дэниел снова поцеловал ее ладонь.

– Ты должна знать, Каролина, что я не против твоей любви к Эдварду и очень рад, что в твоем сердце нашлось место и для меня.

– Эдвард владел моим сердцем, когда был жив, а теперь я отдаю его тебе. Всецело и навсегда.

У нее перехватило дыхание, когда она увидела огонь любви, вспыхнувший в его глазах.

– Я буду нежно лелеять его. – Дэниел молча опустился перед ней на одно колено. – Ты выйдешь за меня замуж, Каролина?

Ее сердце радостно забилось. Она готова была принять его предложение, но сначала решила напомнить ему:

– Я… я не смогу родить тебе ребенка, Дэниел.

Нежность в его красивых синих глазах тронула ее до глубины души.

– Это не имеет значения. У меня есть два младших алчных брата, которые будут рады услышать это. – Он поднес ее руку к своим губам. – Для меня главное – ты, Каролина. Ребенок – прелестный дар, но не абсолютно необходимый. А ты нужна мне, как воздух.

Ее губы дрогнули.

– Ты всегда знаешь, что сказать в утешение.

– Можно считать это утвердительным ответом? Ты выйдешь замуж за меня?

Каролина снова всхлипнула и обняла его.

– Да! – сказала она и опять заплакала, уткнувшись в его галстук.

– Господи, похоже, мне следовало запастись не одним платком, – насмешливо сказал Дэниел. – Я подарю тебе целую дюжину… и заодно расплачусь с долгами.

– Долгами?

– Да. Кажется, я должен Мэтью и Логану Дженсену по пятьдесят фунтов.

– За что? – спросила Каролина, озадаченная тем, что Дэниел нисколько не был расстроен, что должен расстаться с такой значительной суммой.

– У мужчины должны быть свои секреты, – сказал он с легкой усмешкой.

– Понятно. А что касается подарков, у меня их достаточно, – запротестовала Каролина, вытирая глаза. – Кстати, вспомнила… Надеюсь, ты не обидишься, но должна признаться: мне не нравятся марципаны.

– Почему я должен обижаться? Я тоже не люблю их.

– А я думала, поскольку ты прислал мне… Учти на будущее – я предпочитаю шоколад.

Дэниел нахмурился:

– О чем ты говоришь? Я никогда не посылал тебе марципаны.

Каролина, в свою очередь, сдвинула брови:

– Как не посылал? В моем столе до сих пор лежит коробка с марципанами и твоей запиской.

Дэниел покачал головой:

– Каролина, я никогда не посылал тебе марципаны.

По ее спине пробежал холодок. Она встала и, ни слова не говоря, пошла в другой конец комнаты. Дэниел последовал за ней.

Выдвинув верхний ящик стола и достав коробку, она поставила ее на стол и протянула Дэниелу записку.

– Похоже на мой почерк, – сказал он мрачным голосом, – но это писал не я.

– Меня немного удивило, что записка без подписи, но я нисколько не сомневалась, что она от тебя. – Они взглянули друг на друга, и до нее вдруг дошло: – Ты думаешь, это леди Уолш?

– Подозреваю, что она. Позволь, я посмотрю.

Она открыла крышку и поморщилась от резкого запаха миндаля.

– Запах довольно странный, – сказала Каролина. – Я подумала об этом, когда впервые открыла коробку.

На скуле Дэниела пульсировала жилка. Он закрыл крышку и взял Каролину за плечи. Его глаза потемнели от волнения.

– Я полагаю, марципаны отравлены. Судя по запаху, цианидом. Миндаль должен был скрыть характерный запах этого яда.

Каролина побледнела:

– Вот что означали ее последние слова. Таким образом она хотела осуществить свою месть из могилы.

– Да. – Дэниел на мгновение зажмурился. – Слава Богу, ты не любишь марципаны, – сказал он глухим голосом.

Каролина, похолодев, крепко прижалась к нему.

– Теперь все закончилось, – сказала она, расслабившись.

– Напротив, моя чрезвычайно красивая, милая, весьма одаренная, обладающая чувством юмора, удивительно умная, с самыми привлекательными губами, какие я когда-либо видел, с превосходной памятью, завладевшая моим сердцем, будущая леди Сербрук, – сказал Дэниел с любовью в глазах. – Это только начало нашей новой совместной жизни.