Тайные судьбы

– Думаю, Чосеру будет неинтересно твое мнение о ней, – усмехнулась Марина.

– Я совершенно серьезно, Марина. Как ты думаешь... – начала Чарли, презирая себя за то, что собиралась сказать. – Как ты думаешь, Тесс... лесбиянка?

– Не имею представления. Ты ее спрашивала?

– Господи, Марина, зачем ты шутишь.

– Я не шучу.

– Ты думаешь, я права?

– Тебя это беспокоит?

– Ну конечно... Нет. Я не знаю.

Марина опустила ноги на пол.

– Если она и лесбиянка, то ко мне она не приставала. А к тебе?

Чарли покачала головой:

– Но она не ходит на свидания...

– Ну и что? – рассмеялась Марина. – Странные вы люди, американцы. Все-то вас беспокоит. Вы требуете, чтобы все были стрижены под одну гребенку.

– Но... Она меня видела в душе.

– Ну и что?

Чарли вздрогнула, как от холода.

– Не знаю, как тебе объяснить... Но мне это не понравилось.

– Ты считаешь Тесс своей подругой?

– Да. Конечно. Тесс и ты – мои самые лучшие подруги.

Марина сложила руки на груди.

– Я, правда, не назвала бы ее своей лучшей подругой, но я точно знаю одно: если Тесс действительно твоя подруга, то какая тебе разница, лесбиянка она или нет.

Внезапно со стуком закрылась дверь в коридор. Чарли испуганно повернула голову. Но там никого не было.

На следующее утро, когда Чарли убирала кухню после завтрака, она приняла решение больше не встречаться с Венсом. Надо было подыскать кого-то получше, кого-то, кому все равно, в каком общежитии ты живешь – в «Квадрате» или в Моррис-хаусе; и сколько у тебя денег на расходы – одна стипендия или открытый счет в банке.

И еще этот кто-то не должен баловаться наркотиками.

Чарли вытирала длинный стальной прилавок и гадала, что это будет за человек, где и когда она с ним встретится. Она думала обо всем на свете, за исключением Тесс.

– Чарли О’Брайан к телефону, – донесся громкий голос из столовой.

Чарли положила губку и быстро направилась к двери. Она надеялась, что это не Венс или еще какой-нибудь тип, который хочет пригласить ее на свидание. Сейчас она стремилась целиком и полностью сосредоточиться на учебе.

– Я здесь! – крикнула Чарли, входя в столовую.

– Тебя к телефону в гостиной, – сказала ей знакомая старшекурсница.

В гостиной Чарли сняла трубку и заткнула пальцем свободное ухо, чтобы не слышать топота девушек, сбегавших вниз по лестнице.

Ей звонил не Венс или другой парень, а мать.

– Мама! – воскликнула Чарли. – Почему ты не позвонила мне на этаж?

– Я звонила, но тебя там не было.

В голосе матери чувствовалось непонятное беспокойство.

Чарли опустилась на продавленный бархатный диван рядом с телефоном.

– Что-нибудь случилось, мама?

– Нет, все здоровы. Не беспокойся, никто не умер, – торопливо добавила мать.

Чарли смутилась, потому что мысль о смерти кого-нибудь из родных никогда не приходила ей в голову. О’Брайаны были здоровяками. Непостижимо, чтобы кто-то из них вообще мог умереть.

– Но есть одна проблема, дорогая, – продолжала мать. – Это касается отца.

– Он заболел?

– Нет, дорогая, он здоров.

Пауза затягивалась, и Чарли вообразила, что отец сбежал с какой-нибудь секретаршей с завода или, что было бы для матери еще большим ударом, отказался идти к воскресной мессе.

– Его уволили, – наконец произнесла мать.

– Боже мой, мама, как ужасно.

– Да, – согласилась она.

Чарли вспомнила, что когда-то отца уже увольняли. Чарли тогда было лет восемь или девять, и для нее единственная перемена заключалась в том, что днем папа был дома.

– На этот раз все по-другому, – объяснила мать. – Теперь они вообще закрывают завод.

– Но наверное, он может найти работу еще где-нибудь? – спросила Чарли, глядя в пол.

– Он очень устал. Похоже, что закрывают все заводы. А те, что остаются, они компьютеризируют. А ты знаешь, как отец относится к компьютерам.

– Он что-нибудь себе подыщет, мама.

На этот раз пауза была еще более долгой.

– Он устал, – наконец вновь повторила мать.

Чарли охватила тревога:

– Когда его уволили, мама?

– На той же неделе, когда ты вернулась в колледж.

– И вы мне ничего не сказали?

– Дорогая, мы не хотели тебя волновать. Ты все равно ничем не могла помочь...

– Чем я могу помочь теперь?

– Похоже, он очень не скоро снова найдет работу. Мне ужасно не хотелось тебе звонить, но я решила не откладывать это до Дня благодарения, когда ты приедешь на каникулы.

– В чем дело, мама?

– Дело в том... Мы с отцом боимся, что ты не сможешь вернуться в колледж на следующий семестр.

Чарли смотрела в пол.

– Что? – переспросила она слабым голосом.

– Дорогая, мы знаем, сколько сил ты положила, чтобы получить стипендию и учиться в колледже. Мы очень гордимся тобой. Но наверное, будет лучше, если ты вернешься домой. Ты можешь учиться в здешнем университете.

– Но почему, мама? – Слезы уже подступили к глазам. – Вы ничего не тратите на мою учебу, а я еще подрабатываю на всякие расходы.

– Дорогая, боюсь, отец убьет меня, если я тебе скажу, но мы уже пропустили две выплаты за дом. У нас нет никаких сбережений, все деньги уходили на вас, ребят.

– Я знаю, мама.

– Если ты вернешься домой, то сможешь работать в магазине у Фелисии или еще где-нибудь, а учиться по вечерам... Мы как-нибудь выкарабкаемся... Это только на время. Пока отец не найдет работу.

Чарли не могла поверить тому, что слышала.

– Твой брат Бобби не может ничем помочь. Он еле сводит концы с концами, ведь у него жена и маленький ребенок.

Чарли с возмущением подумала о старшем брате, который «должен» был жениться и так и не завершил учебу в колледже.

– Что, Данни тоже уволили?

– Конечно. Вот что значит следовать по стопам отца.

Остальные трое детей, Морин, Шейла и Шон Патрик, были младше Чарли, а Шону Патрику было всего восемь.

– Морин работает в супермаркете, но ей нужны деньги на наряды. Ты помнишь, сколько расходов было у тебя в школе. А Шейла по вечерам подрабатывает няней...

Голос матери почти замер. Потом послышались всхлипывания.