Тайный брак 2
Шрифт:
– Лейса? Лейса!
– Эйлерт не поверил своим глазам.
Нет, этого не может быть! Похоже, он переутомился, вот и мерещится то, чего так желается…
Опасаясь спугнуть сладкое видение, Эйлерт осторожно опустился рядом. Легонечко, едва дыша, прикоснулся кончиками пальцев к покрытой нежным румянцем щеке Синеглазки. Ощутил подушечками бархатистую теплую кожу.
Нет! Это не видение! Не иллюзия!
Жена - любимая, желанная жена - сама пришла в его постель!
Эйлерт застонал от прилива чувств, от противоречивых желаний, что начали разрывать его сердце в мелкие клочья. Он
Или уйти самому? Сделать вид, что он вовсе не приходил ночевать к себе в спальню?
Нет! Это было бы выше его сил…
Эйлерт прижал ладонь к лицу Лейсы. Склонился, прижался к манящим сладким губам. Замер, пережидая, когда пройдет резь под веками.
Синеглазка томно потянулась, просыпаясь.
– Эйлерт… - позвала шепотом.
– Да. Это я.
– Он, не открывая глаз, поймал свое имя, произнесенное низким грудным голосом, впитал его в себя жадно, как впитывает иссохшая земля первые капли дождя.
– Скажи, что не оттолкнешь, не прогонишь!
Лейса ответила тем, что обхватила его за шею руками, притянула к себе, вынуждая прилечь сверху, сама вжалась ртом в его губы.
– Мои ночи - твои ночи. Навсегда, - заверила после страстного поцелуя. И снова принялась целовать его.
Эйлерт хотел бы узнать - а что будет днем? Одних ночей ему мало!
Но его тело уже откликнулось на мягкую женскую ласку. Напряглось, выгнулось, стремясь ощутить долгожданную близость. Дыхание сбилось, в голове поплыл туман - темный и сладкий.
– Моя. Днем и ночью!
– все же сумел высказать он свое главнейшее требование.
– Твоя, - согласилась Анналейса.
– Только твоя!
И Эйлерт сдался окончательно.
Не умел он держать зла и обиды, лелеять их в сердце, будто главнейшую ценность. Стоило Синеглазке поманить - и он упал в ее объятия, забылся, потерялся в огне жарких прикосновений, тихих стонов и рваных движений.
Лейса была отзывчивой и смелой - намного смелее, чем в первую и прошлую ночь. Она будто повзрослела, познакомилась с силой женственности и теперь без стеснения пользовалась ею, покоряя Эйлерта больше прежнего.
Как ни пытался он сдержаться, как ни сжимал зубы, но все же не выдержал и, содрогаясь, выдал себя в самый последний момент признанием:
– Любимая! Родная! Жизнь моя!
Выдал - и затих, чувствуя пустоту и легкость в теле и смутную опаску в груди: неужто снова не услышит ответных слов?
Анналейса взобралась на него, улеглась, уткнулась носом в мягкую бородку. Пощекотала ее носом, заглянула в глаза и так, не отпуская его взгляда, сказала:
– Люблю тебя, муж мой.
***
То утро было первым, когда Эйлерт не встал с рассветом, потому что так и не уснул сам и не дал спать жене, пока небо не окрасилось утренней синевой.
Первый секретарь до полудня мужественно держал напор, не пуская посетителей в пустующий рабочий кабинет короля и уверяя их, что его величество Эйлерт совещается со своими магами.
Сам молодой король в это время безмятежно и сладко спал в объятиях супруги. Когда же проснулся и вспомнил прошедшую ночь -
тихо выбрался из рук Лейсы и первым делом поклонился на все четыре стороны, прося Столпы, чтобы между ним и его Синеглазкой больше никогда не было разлада.Столпы, видно, для разнообразия, в этот раз услышали его просьбы и решили их исполнить.
Потекли дни, полные напряженных трудов, и ночи, полные тепла и любви.
На удивление, вдруг выяснилось, что для разлада у королевской четы и причин-то особых нет. Чем больше говорили Лейса и Эйлерт друг с другом, чем больше обсуждали важных вопросов, тем чаще обнаруживали, что сходятся во мнениях. Практичный и сметливый ум девушки из простонародья видел истину без всякой магии и находил неожиданно простые, красивые решения для самых запутанных дел.
– Не была бы ты моей женой, Лейса, я тебя взял бы на должность первого советника, - порой смеялся Эйлерт.
– Я и без того всегда тебя выслушаю и подскажу, если сумею, любимый!
– отвечала жена. И сердце Эйлерта, наконец-то согретое и наполненное счастьем, сладко замирало от этих слов.
Вместе с Анналейсой Эйлерт объехал все четыре провинции королевства, посетил самые крупные города в каждой из них, везде объявляя аристократам о предстоящем небывалом событии - выборах новых глав Домов и членов Совета.
Вместе с женой провел эти выборы, с радостью убедившись, что главой Дома Ночи сыны Столпа Ночи выбрали старшего брата Эйлерта. Так молодой король исполнил обещание, данное матери, и не нарушил своей задумки.
Патроны Анналейсы, квелл и квелла Лёре, стали главными помощниками нового командора Ордена Молчунов. Вместе с королем и королевой они начали открывать мужские и женские школы для магов из народа во всех провинциях, в пяти крупнейших городах Лантерры.
На удивление, школы эти и пансионы при них не пустовали. Вдруг выяснилось, что безродных магов - сотни сотен по всему королевству, и все они готовы развивать свои Дары!
Лейса с подругами и сама записалась в первую столичную магическую школу.
Эйлерт хотел бы учить ее сам, но не имел ни времени, ни навыков обучения. Зато у жены появилось еще одно важное дело, которое сближало ее с народом, отчего любви к молодой королеве среди простых людей становилось только больше.
И лишь одно тревожило Эйлерта с каждым месяцем все больше. Амулет-ограничитель, что носила на груди Анналейса, приходилось менять каждые десять дней, так много магической силы испускал растущий в чреве жены наследник. Похоже, ему предстояло родиться великим магом. Только как оно будет - когда настанет Синеглазке время разрешиться от тягости?
Этого Эйлерту никто не мог сказать: ни лучшие целители Лантерры, ни сфера истины, ни сами Столпы…
25. Эпилог
Три месяца зимы с ее холодами и три месяца весны с праздником возрождения солнца пролетели как один миг. Впрочем, нет, не миг - за три года столько всего не сделаешь, сколько успел Эйлерт за полугодие при помощи и поддержке жены, побратимов и нового Совета. Да и Ордена Темпларов и Молчунов в стороне не остались.