Тайный враг

Вот вроде бы плюнул наш герой на данное Ариадне слово. Тессия он нашел, и не его вина, что этот упрямый герой-осел не хочет возвращаться. Так нет. Не может. Совесть не позволяет. Потому сидит, и думает, как тот диванный интеллигент-эксперт, с вечным вопросом в сонных глазах: «Что делать?», и непременным, без тени сомнения ответом на все: «Что-то надо».

Тут эта демагогия не пройдет. Тут мир другой. Рассуждениями о невозможности выполнения данного обещания, ввиду непредвиденных обстоятельств, сопливыми слезами, и попыткой надавить на жалость, тут не отделаешься. Сказал, значит сдохни, но сделай, сдержи слово.

— Так значит из зала в центре лабиринта он не выходит? — Прервал затянувшееся молчание, нарушаемое только шипением огня факела, Федогран, крутя задумчиво клубок ниток Ариадны в руках. К этому путеводному мотку претензий нет, привел точно к задуманной цели. Туда куда надо. Путь к пропавшему герою указал правильно.

— Нет. — Мотнул головой Тессий. — Не любит тоннели, слишком большой, неудобно ему тут ходить.

— Так давайте к нему сами сходим, посмотрим, что это за Чудо-Юдо такое. — Подпрыгнул шишок. — Там и подумаем. Чего тут попусту сидеть. Темно, сыро, и вообще противно. Вон раны у Тессия затянулись уже. Бегать конечно еще рано, но двигаться сможет. Потерпит если больно. Чай не девка красная.

— Я готов. — Поднялся, поморщившись, на ноги новый знакомый. — Надо будет умру…

— Что ты заладил все: «Умру да умру». — Пробурчал недовольно Илька. — Вот все вы герои — эгоисты. О нас подумай, дурья башка. Нам-то потом как возвращаться без тебя, как в глаза твоей ненаглядной смотреть прикажешь. — Он гулко постучал себя костяшками пальцев по голове, выпучив глаза, показывая степень своего отношения к умственным способностям Тессия. — То-то. Думай прежде, чем говорить.

— Можешь помолчать. Балабол. — Улыбнулся Федогран. — Хотя, наверно, в чем-то ты прав. Нужно посмотреть на этого Минотавра. Разглядим поближе, может что на ум придет. Тем более что никакой опасности по пути к его логову нам не грозит. — Он встал, потянулся, расправив плечи, и кинул клубок на землю. — Веди катушка, показывай путь.

— Перун нам в помощь. — Засмеялся, запрыгнув на свое излюбленное место, на плече у богатыря, довольный Илька.

— Защити нас Зевс. — Буркнул угрюмый Тессий.

Дорога оказалась довольно длинной. Петляла и изворачивалась, пытаясь запутать путешественников, закрутить в нескончаемом лабиринте все новых и новых проходов. Если бы не блекло-розовая светящаяся на земле подсказка, оставленная убежавшим куда-то глубоко во мрак клубком, то вряд ли наши герои достигли цели. Сгинули бы в бесконечных коридорах, построенных извращенной волей Гермеса. Но все когда-то заканчивается.

Впереди, из-за очередного поворота, блеснул тусклый огонек, который при приближении, все более и более наливался, превращаясь в залитый светом от факелов, вход в огромный подземный зал.

— Ты не говорил, что тут будет так ярко. — Прикрывая ладонью, привыкшие полумраку глаза, пробурчал обращаясь к Тессию шишок. — Глаза режет и ничего не видно.

Новый знакомый, не зная, что ответить, только пожал плечами.

— Постоим, подождем немного, глаза привыкнут. — Федогран остановился, и поморщившись отвернулся. — Не думал, что от факелов может быть столько света.

— Эти светочи зажжены от огня, пылающего в божественной кузнице самого Гермеса, на вершине Олимпа. Их свет изгоняет злых духов и очищает души. — Заговорил зажмурившийся, спасенный герой, гордо подняв подбородок, и едва не уперевшись носом в свод пещеры

— То-то тут Минотавры развелись, а великие герои от них убегают. — Не мог в ответ не съязвить Илька и ехидно усмехнулся. — Прямо святое место, а не гадюшник с быками переростками.

— Хватит. — Одернул друга Федогран. — Твой язык тебя, когда ни будь погубит… У меня, по-моему, глаза уже немного привыкли.

— И у меня. — Кивнул тот в ответ.

И… — Тессий договорить не успел.

— А вот и гости пожаловали. — Загремел из слепящего прохода мощный бас. — Одного я знаю, недавно пообщались душевно. Как нога? Герой. — Разразился голос мощным хохотом. — А вот второй, новенький, да еще и с говорящим крысенышем на плече. — Смех сменился на зловещий шепот. — Проходи, новичок. Поболтаем.

— Это кого это чучело-переросток крысенышем назвало? — Илька вытянулся во весь рост, ехидно сощурив глаза и уперевшись кулаками в бока. — На себя посмотри, ошибка природы, неудачная шутка богов. Смердящая туша мяса…

— Ого! Наконец-то достойный собеседник. Не боится и в драку не кидается. Заходи. Поболтаем. Я вином угощу. Триста лет ни с кем за столом не сидел. — Голос минотавра стал заинтересованным.

Глаза друзей наконец окончательно привыкли к свету и появилась возможность рассмотреть говорившее с ними существо. Впечатляющее надо вам сказать зрелище.

Все эти сказки про то, что минотавр имел гигантский размер: или вранье, или плод панического состояния духа рассказчика во время его трепетной встречи с монстром, как говорится в поговорке: «У страха глаза велики». Да, очень большой, этого у человека-быка не отнять, в два человеческих роста, но Федогран видел чудовищ и побольше, например Баш Челика, или того-же крылатого червя, от которого освобождал рощу Березении, так что размерами был не удивлен, но вот в остальном…

Тело мужчины, сплошной клубок перекатывающихся под коричневой, цвета молотого кофе, кожей стальных мышц, перевитых канатами выпирающих жил. Клочки черной, кучерявой шерсти пуделя переростка, слегка подернутых налетом пепельного цвета, покрывали грудь и кряжистые короткие ноги, не затрагивая ступни, кубики пресса и широкие плечи, зато сползали по предплечьям на кисти рук, на манер наручней. Талию и узкие бедра прикрывала короткая набедренная повязка красного цвета, единственная присутствующая одежда.

В руке, с кулаком, размером больше головы нашего героя, он держал огромное, черное, с пылающим бликами отблесков огня на стальным наконечнике, копье, выглядевшее как зубочистка, воткнутая в канапе.

Но главное, все же, это голова. Как будто отрезанная от животного, и прилепленная к человеческой фигуре руками хирурга — скульптора извращенца, и так ловко, что смотрелась естественно на своем месте, словно так и было задумано природой.

Короткие загнутые ко лбу, стальные рога, красные, налитые кровью, маленькие глаза, и вздернутые в верх черные ноздри на вытянутой, коричневой, звериной морде, пышущие клубами густого пара, из-за пылающего внутри груди огня, дополняли сюрреалистическую картину.

— В гости говоришь? — Хмыкнул шишок и спрыгнул с плеча на землю. — Ну что же накрывай на стол, я иду.

— Куда?.. — Попытался остановить друга Федогран.

— Туда. — Мотнул головой Илька, смело входя в огромный зал, где встал напротив минотавра, словно блоха напротив собаки. — Ну и чего стоишь? Звал так угощай, что там у тебя за чудо такое, что вином называется, не пробовал ни разу.

— Ну раз так, то и я хочу попробовать. — Федогран, вошел следом и встал рядом, плечом к плечу.