Тайный заговор Каина

– Музыку любят многие, - мрачно ответил я.
– Мне знаком профессор Делакорте. Так вот, этот человек - мерзавец и подлец, но тоже любит музыку. Я никогда не мог понять...

– ...Почему он тоже обожает Девятую симфонию Бетховена?
– спросил Парадин.

– Вот именно!

– Человек - сложное существо, его трудно постигнуть, - сказал генеральный прокурор.
– Пока мы ожидали твоего прихода, майор прочитал, вернее сказать, перевел абзац из Спинозы. Этот абзац как нельзя лучше выражает суть нашей беседы. Не будете ли так любезны, майор, перевести этот отрывок еще раз.

Майор кивнул головой, взял в руки книгу, полистал ее, нашел нужную страницу и довольно легко перевел следующие строки: "Я не смеялся, не осуждал, не презирал человека за его поступки, а упорно пытался понять их". Майор положил книгу на стол.

– Чтобы понять поведение человека, нужно знать его прошлое, - сказал я.
– Чтобы понять его образ мышления и что человек представляет собой сегодня, нужно знать, о чем он думал и кем был вчера.

– Тебе известно многое, почти все, о тех, кто был замешан в этом преступлении, - сказал Парадин.
– И твои данные об их прошлой деятельности - это именно то, что сейчас требуется. Ты совершенно правильно сказал, что только сплав прошлого с настоящим приведет нас к истине.

А истина заключалась в следующем...

...С наступлением ночи я, как обычно, распоряжался включить специально приготовленное музыкально-вокальное сопровождение, и в нашем ночном клубе начиналось стриптиз-шоу. Белокурая Ванесса со статной, развитой и гибкой фигурой сразу же принималась за работу. Первая часть ее выступления представляла собой довольно обычное шоу. Девушка не спеша раздевалась под музыку в поисках мнимых блох...

– 25

Вторая часть носила сенсационный характер: бесподобная красная свеча Ванессы и поистине дьявольская мастурбация. Публика ревела от восторга! Цены в нашем баре были довольно высокими, но клиенты считали, что деньги уплачены не зря. Зал с зеркальными стенами приятно гармонировал с загадочным красным освещением, небольшими уютными столиками и черными кожаными креслами, где при желании можно было разместиться вдвоем.

Поначалу Ванесса, содрогаясь всем телом и извиваясь словно сладострастная змея, сбрасывала с себя дорогое вечернее платье. В поисках мнимой блохи она снимала длинные, доходящие до локтей, черные перчатки. Затем под музыку шла между столиками, снимая на ходу предметы своего туалета, прибегая иногда к помощи посетителей.

Девушка строила недовольную гримасу, когда воображаемая блоха кусала ее в самые интимные места. Ванесса садилась мужчинам и женщинам на колени, и они разрывали на ней остатки одежды и нижнего белья. Она прерывисто вздыхала, темпераментно всхлипывала и сладко стонала... А иногда строила очаровательное непорочное личико и невинно подмигивала, "стреляя" по сторонам своими голубыми глазками.

Ванесса, натуральная блондинка двадцати двух лет с гибкой талией и потрясающим бюстом, была настоящим сокровищем, жемчужиной нашего роскошного стриптиз-клуба.

Театр стриптиза располагался в центре Франкфурта-на-Майне. В ночном клубе было также два бара со множеством маленьких уютных столиков, танцевальная площадка, освещаемая снизу яркими фонарями и еще одна сцена для артистов стриптиза.

Все они были восхитительны в своем амплуа, но Ванесса всегда вызывала подлинный фурор. Борис Мински, мой партнер, подписал с ней выгодный контракт. Многие статьи этого контракта предусматривали защиту наших прав и санкции в отношении Ванессы в том случае, если она попытается нас покинуть.

– Она не уйдет от нас, - часто говорил я.
– В конце концов, мы ей существенно помогли в свое время, и она благодарна нам обоим.

– Если мы помогли очаровательной женщине и она хоть чем-то нам обязана следует быть осторожным вдвойне!
– неизменно повторял в ответ Борис.

Обычно мы нанимали артистов всего лишь на несколько недель, поскольку часто меняли программу выступлений в первом зале бара. Я умышленно говорю "первый зал", так как был еще и другой зал с зеркальными стенами и не столь ярким светом. Здесь выступала Ванесса для клиентов с тугими кошельками. Мы раздвигали в стороны черные лакированные столики и кожаные кресла, в результате чего зал вмещал значительно большее количество посетителей. В пятницу и субботу бар был набит до отказа. Сегодня, в понедельник, в самый "бедный" день недели, зеркальная комната была заполнена лишь на три четверти. В то время Франкфурт с его банками, индустрией, туристами, ярмарками и выставками был идеальным местом для такого ночного клуба, как наш. Стриптиз приносил нам огромные доходы.

В зале, куда допускались лишь самые щедрые посетители, мы подавали дорогие напитки с изысканными закусками. А на десерт - несравненную Ванессу.Разумеется, у нас было немало постоянных клиентов и среди них - весьма состоятельная лесбиянка Петра Шалке, безумно влюбленная в Ванессу. Она приходила

– 26

дважды в неделю, обычно в сопровождении седого, как лунь, модельера. Он шел с гордо поднятой головой, на руках его сверкали золотые браслеты, пальцы были унизаны кольцами с крупными драгоценными камнями, а глаза скрывались за массивными черными очками в роговой оправе. Петра Шалке часто приходила сюда также со своими многочисленными поклонницами, содержанками и друзьями обоего пола. Но большинство наших клиентов были, как мне казалось, нормальными людьми со здоровыми инстинктами и вполне естественными наклонностями.

С началом очередной песни, Ванесса принималась тщательно осматривать бюстгальтер и свои увесистые груди в тщетных поисках воображаемой блохи. Очевидно, "блоха" прячется в ее трусиках, решала про себя озабоченная Ванесса и начинала искать неуловимое насекомое у себя между ног...

Вскоре кто-нибудь из состоятельных клиентов, возбужденных откровенным зрелищем, любезно соглашался помочь распаленной Ванессе в ее безуспешных изысканиях, предварительно расстегнув ей бюстгальтер и спустив трусики...

Публика ревела от восторга.

"Как, все-таки, мила и прелестна Ванесса даже в самом непотребном виде!" - снова и снова думал я, с восторгом наблюдая за эротическим шоу сквозь зеркальную стену своего кабинета. Точнее, зеркальной стена выглядела лишь из зрительного зала, в то время как при взгляде из моего кабинета, стена была абсолютно прозрачной, что позволяло мне не только любоваться трепетными прелестями Ванессы, но и своевременно призывать на помощь штатных вышибал, когда разгоряченная винными парами и скабрезным ночным зрелищем публика уже готова была разорвать прелестницу в клочья...

– 27