Те, кого нет

— Владелица животного идет с моим ассистентом, — распорядился Борис Наумович. — Будете держать кошечку. Сначала анализы, рентген и узи, затем попрошу ко мне в кабинет…

Александра почувствовала себя бедной родственницей. Настроение у нее упало. Стоило ли тащиться сюда, если все равно толком поговорить с невесткой невозможно? Потоптавшись в приемной, она решила вернуться к машине, тем более что сигареты остались в сумочке на заднем сиденье.

Родион уже вернулся — «рено» у бордюра, дверца приоткрыта, а сам он сидит в наушниках. Как только она приблизилась, племянник вырубил музыку и выбрался наружу.

Александра щелкнула зажигалкой и осторожно поинтересовалась:

— Как отец?

— Бурлит. В особенности по поводу собственного юбилея. Собирает кучу народу. Вы ведь будете?

— Приглашение поступило, а там посмотрим… Ты не в курсе, кто приедет?

— Более-менее. Список составляли родители, в первую голову мама. Она у нас по этой части топ-менеджер. Чтобы все совместились и притом не скучали. Парочка деловых партнеров отца с женами, кое-кто из соседей по поселку, мамина приятельница — она врач-диетолог… Главная фишка — областной прокурор, тот самый, у которого идиотская четырехэтажная дача, похожая на буддистскую пагоду, на другом конце поселка. Некто Шерех, слыхали?

— Нет. Откуда?

— Обедал у нас как-то, мать пыталась удивить его китайской стряпней да не удивила. Прокурор всему предпочитает украинскую водку и квашеную капустку с клюквой. Я с ходу просек, что этот законник — хитрая трусливая задница. Простой и пушистый, а глазки как пара видеокамер над входом в райотдел.

— Не приглянулся тебе господин Шерех?

— А что мне до него? — Родион хмыкнул. — Я знаком с его дочками — нормальные девчонки, старшая в юридическом, младшая со мной на одном курсе. Сейчас сидят в Македонии в каком-то международном студенческом лагере.

— Ты Марту забрал с дачи? — Александра сменила тему.

— Спрашиваете! Доставил в целости и сохранности. Только она, упрямая, обедать со мной отказалась наотрез.

— Ничего удивительного. Ее никогда не удается заставить нормально поесть. Даже в воскресенье, когда собирается вся семья. Все на бегу и желательно всухомятку… Между прочим, в этом мы с ней похожи.

Она усмехнулась и вдруг поймала себя на том, что ей не нравится выражение глаз племянника.

— Мне поначалу казалось, что Марта — вполне домашний ребенок. Сам-то я был в детстве тот еще фрукт. И потом тоже. По крайней мере, она не околачивается до полуночи во дворе со сверстниками, обалдевшими от дешевого пива… — начал Родион, но Александра быстро перебила:

— Боже упаси! Марта, конечно, не штопает носки и не смотрит сериалы в обнимку с мамочкой, но всегда возвращается вовремя. В любом случае мы с отцом знаем, где она, с кем и когда ее ждать. Поводов нервничать она нам пока не давала.

Издали донесся взволнованный голос невестки.

— Идут… — проговорила Александра. — Ты подбросишь меня хотя бы до площади, Родя?

— Ну, зачем же так, тетя Саша? Доставим профессора, а вас я высажу прямо у подъезда.

— Подниметесь к нам?

— Не знаю, как мама… И вообще — у нас все решает Джульетта.

В машине, пока везли домой вполне удовлетворенного Бориса Наумовича, Александра окончательно убедилась, что разговора не получится. Кошке были назначены какие-то примочки и инъекции, а Инна пребывала в полной боевой готовности. По ее словам, у Джульетты вялотекущее воспаление, а до родов дней десять, не больше, и действовать нужно без промедления. Всю дорогу она пытала Александру: «Ты ведь сделаешь, Сашенька? Быстренько, как только можно… Завтра получится? Я ему обещала…» — она кивала на ветеринара и умоляюще сжимала запястье невестки.

Речь шла об анализе крови Джульетты — от этого зависело, какой препарат назначит по телефону Борис Наумович.

— Не сомневайся, — успокаивала Александра. — Прямо с утра отнесу девочкам в лабораторию.

— Я дам тебе его визитку. Как только будет результат, позвонишь и зачитаешь. Ты же медик, разбираешься в этом, а доктор после свяжется со мной и тогда… — вполголоса внушала невестка.

Александра рассеянно кивала.

Как только они остались одни в машине, а Родион нацепил наушники и повернул в сторону ее дома, Александра придвинулась к жене брата.

— И ты сделай мне небольшое одолжение, — вполголоса проговорила она.

— Дорогая! Я твой должник по гроб.

— Савелий нас пригласил на юбилей. Тебе об этом известно?

— Конечно. Как же без вас?

— Но он категорически против того, чтобы с нами приехал Валентин.

— Разве? — голос невестки звучал ровно, но фальшь Александра чуяла за версту.

— Да, Инна, это так. И мне наплевать на причину их раздора. Без него мы не поедем. Потому что это будет выглядеть странно, ты согласна? Вы, разумеется, вполне можете обойтись без родни на юбилее твоего мужа, у вас будут всякие важные люди…

— Как тебе могло прийти в голову такое, Александра! — воскликнула Инна Семеновна. — Савелий мечтает показать вам новый дом, к которому так привязался, пообщаться по-родственному… Места хватит всем.

— Так ты поговоришь с мужем? — в упор спросила Александра.

— Надо признать, это будет непросто, — вздохнула невестка. — Но я попробую… А разве он в городе?

— Кто?

— Валентин Максимович. У него, я слышала, постоянные поездки по работе…

— Валентин так хочет восстановить нормальные отношения с братом, что сделает все возможное, чтобы лично поздравить его с днем рождения, — проговорила Александра. Голос ее звучал предельно убедительно. — Сделаешь это для меня?

— Я постараюсь, — неожиданно твердо сказала Инна. В ее безупречно накрашенных глазах мелькнуло странное выражение. — Савелий сам тебе перезвонит.

— Спасибо.

Александра протянула руку и легонько похлопала по плечу племянника, давая знак остановиться. Ей хотелось немного пройтись, присесть где-нибудь на скамейке, выкурить сигарету и привести растрепанные нервы в порядок. Появляться дома в таком состоянии было нельзя.

«Рено» притерся к тротуару. Невестка протянула ей закупоренную пробирку с кошачьей кровью и глянцевую картонку визитки. Александра дождалась, пока они отъедут, помахала вслед и только тогда взглянула в сторону своего дома.

На третьем, в комнате Марты, все еще горел свет.

Поджидая жену и сына, Савелий Смагин мерил шагами кабинет на втором этаже своего просторного загородного дома, отделывать который строители закончили минувшей осенью. Время от времени он останавливался, подходил к окну и вглядывался в темное пространство спящего озера за полосой тростников. Принадлежащий ему участок выходил прямо к воде, но дом располагался повыше — там, где грунт был надежным и не подмокал даже в половодье.