Театр наизнанку

Полчаса спустя, мы прибыли к зданию театра. Отогнав, на всякий случай, машину в соседний двор, мы направились на «операцию по поиску последних улик», как метко выразился Миша. «А что же будем делать, если найдём подтверждения моим доводам? – отпирая входную дверь, запоздало подумал я. – Сдадим их полиции? Да они нам лишь пальцем у виска покажут! Попробовать разделаться с ними самостоятельно? Так сами преступниками окажемся. Ладно, посмотрим по обстоятельствам». Включив фонарики (зажигать свет было опасно), мы вошли внутрь. Меня вновь обдало тем самым унылым запахом ненужности, который ощутил, войдя сюда в первый раз. – Фу, пахнет как в заброшенном бараке, - брезгливо сморщился Михаил. – Сергей, ты не перепутал здание, это точно вчерашний театр, с такой воодушевлённой атмосферой? – Не говори глупостей, ты сам неоднократно меня сюда возил, и заходил внутрь. К тому же, - видел ли ты где-нибудь, второй идентичный дворец, с точно таким же двором? – Да знаю, знаю я, что глупость сморозил, - печально отозвался он, - но такое чувство, что здесь никого не было лет восемь!

Да, тут я был согласен с ним. Но с учётом того, что хозяева – чудовища непонятного происхождения, удивляться было нечему. Для начала мы обыскали раздевалки и комнату с реквизитом – ничего подозрительного. Осмотрели главную гримёрную – тот же результат, полный порядок. Что ж, можно переходить к изначальной цели визита.

Пройдя в ту самую красную дверь, я, первым делом, подёргал дверь чёрного хода: она была наглухо заперта. Всё ясно. Вынув связку ключей, я подошёл к двери кабинета Самвела, и стал по очереди примерять ключи. Но не один из них не подошёл.

– Уж не думал ли ты, что ваш босс откроет доступ к своему кабинету всем подряд? – глядя на мои потуги, усмехнулся Михаил. – Он был бы круглым дураком в таком случае! Ведь это равносильно плану дома, отправленному в подарок домушнику. – Верно, - покраснел от стыда я. Надо же, в связи с обстоятельствами последних дней, мои мозги так перекосило набекрень, что я перестал соображать самое очевидное!

– Не расстраивайся, я предвидел этот случай, - Миша вынул из саквояжа непонятный предмет, похожий на пластмассового жука, - кое-что из моего реквизита… Отвернись! – скомандовал он мне, подойдя к двери, - и не подглядывай! Я послушно отвернулся. Позади раздался тихий, вибрирующий звук. – Всё! – возвестил Михаил, - дело сделано! Я обернулся: дверь была открыта настежь. – Смотри и учись, – мрачно сострил Михаил, - но не вздумай повторять!

Войдя в кабинет, я огляделся: письменный стол, вешалка, кулер для воды, - ничего необычного. Никакой другой двери из кабинета, не было и в помине, - я, впрочем, и не сомневался, что это – обман, придуманный специально для таких, как я. Подойдя к рабочему столу, я по очереди начал открывать ящики, пребирая содержимое. В основном там были какие-то бумаги, - будь у нас больше времени, изучил, но сейчас не до того. – Что ты там потерял? – удивлённо наблюдал за моими действиями, Миша. Ничего не отвечая, я продолжал выворачивать один ящик за другим. Наконец, в последнем нижнем ящике, под кипой документов, я нашёл то, что искал: связку маленьких, запылённых ключиков. – А теперь – кульминация! – заявил я Михаилу, - идём осматривать то за чем пришли. Если моя догадка не верна – смываемся. Кстати, - не к месту решил пошутить я, - обратно дверь слабо запереть?

Покинув зрительный зал, мы направились к той самой каморке в стене, куда мне ранее запрещено было заходить, и через которую якобы ушли напуганные зрители. Вутащив из кармана добытую связку, я начал наугад совать ключи в навесные замки на дверце. Промучившись несколько минут, мне удалось их откупорить, и мы протиснулись в крошечную грязную комнатушку, очевидно служившую тут кладовкой. Нет, не кладовкой – тюрьмой! Потому что буквально от порога, мы увидели фигуру с поднятыми руками, похожую на статую, но осветив её, мы поняли, что перед нами живой человек. Молодой измождённый человек, прикованный цепями к потолку. Но в каком он был виде! Совершенно нагой, с настолько безобразными шрамами по всему телу, что я поначалу принял его за больного проказой. Однако, подойдя ближе, я понял, что это были следы сильных побоев. Беднягу явно колотили всем, что под руку попадётся.

– Кто это? – растерялся Михаил.

– Сценарист. Явно не такой, как они. В начале нашего знакомства, Самвел упомянул их сценариста, болеющего в настоящий момент, но его глаза при этом, очень уж недобро блеснули. И потом, - за время репетиций никто даже не упомянул о сценаристе, как будто и нет человека! И болел он как-то уж долго. А ведь нормальные актёры всегда переживают из-за отсутствия компаньонов. Дальше: свёрток, который они затаскивали сюда в день приезда, по форме очень походил на человека. Впоследствии, я не один раз слышал тихий звук за этой дверью, но долго не мог понять, что он мне напоминает – тяжёлое дыхание. – Но с чего ты взял, что это именно тот сценарист? – Михаил был озадачен, - извини, но твой вывод очень притянут за уши. Это может оказаться кто-либо ещё, не угодивший им!

– Может быть и так, - вынужден был признать я, - но давай прежде выведем его отсюда, а после – разберёмся. Теперь на повестке стоял вопрос: как освободить пленника? Я дёрнул цепи. Конечно, они были совсем старые и держались на честном слове – можно было просто их содрать с верхних закреплений, но это наделало бы шуму, а шуметь нам было никак нельзя. – Миш, можешь отомкнуть цепи, как тот замок? – Вот уж не знаю, - он полез в свою сумку и извлёк что-то мелкое, - попытаюсь.

Пыхтел он довольно долго. Я уже было подумал, что ничего не выйдет, когда когда заложник наконец, с глухим стуком грохнулся на пол. – Ну, понесли что ли? – шёпотом вопросил Михаил. Бедный парень настолько ослаб, что был почти невесомым. Мы безо всякого труда дотащили его до раздевалки. – Беги в гримёрную, подбери ему одежду, - кинул я ключи Михаилу, - ключ от неё – серебряный с ржавчиной с краю. Тот мгновенно удалился. Я наклонился к бывшему пленнику: он явно был в отключке. Я принялся хлопать его по щекам. С громким стоном он открыл глаза, и принялся бессмысленно вращать ими по сторонам. При виде кулера с водой, его глаза загорелись жадным блеском. Я догадался, что он дико хочет пить, и поднёс ему наполненный стакан, - осущив его залпом, он жестом попросил ещё. Повторив «процедуру» раз семь, он наконец пришёл в себя. – Как твоё имя? – поинтересовался я. – Степан, - отзвался он тихим шелестящим шёпотом. Затем, взглянув на меня мутными глазами, поинтересовался: – Ты тоже… новенький? – Да, - отозвался я, - новый исполнитель плохих ролей. А ты случайно не сценарист? – Он самый, - выдавил подобие улыбки Степан. Я оглянулся на дверь: куда запропастился Михаил? Отсюда до гримёрки - минута, туда и обратно! – Сначала, они приняли меня с распростёртыми объятьями, - продолжал Степан, - а затем, они начали заставлять меня писать по-настоящему гадкие сценарии, чтобы люди с ума сходили от страха! Я отказался – и тогда… И тогда, те люди начали тебя пытать! – закончил я. Люди? – усмехнулся он, - они ВООБЩЕ не люди! Они били меня и…и… У него перехватило дыхание, и он рухнул на пол. – Ладно, расскажешь по дороге, - проворчал я, - а сейчас, тебя надо вывести отсюда. Подхватив его под руки, я потащил его к двери. У Миши явно возникли непредвиденные обстоятельства, иначе как объяснить его долгое отсутствие? Ладно, дотащу нашего товарища по несчастью до гримёрки сам. Но как только я открыл дверь, то увидел до боли знакомые рожи, кои в данный момент хотел видеть меньше всего: у входа в каморку, с мрачными лицами стояли Алик и Света. Света держала наперевес какую-то синюю трубу.

– Докопался таки, - процедил сквозь зубы Алик. Света, ни сказав не слова, ударила меня трубой по голове, и я отключился…

Придя в себя, я, первым делом, понял, что связан. Пошевелить ни руками, ни ногами, не было возможности. В придачу у меня жутко кружилась голова, и любая попытка пошевелиться, отзывалась резкими вспышками боли в ней, и рвотными спазмами. Мои компаньоны стояли передо мной полукругом, и внимательно разглядывали, словно увидели впервые. – Ну браво! – похлопав в ладоши, подал голос Самвел, - отличную работу проделал! – Вот говорил же, не надо принимать его в команду! – неожиданно взял право голоса Роберт, быстрым движением, размотавший свою маску. Представшее передо мной лицо, трудновато было увидеть даже в кошмарном сне. Нет, это даже не лицо, - у здоровых людей не бывает таких лиц, - это была отвратительная рожа неуравновешенного хищника, имеющая челевеческие черты. – Он с самого начала вечно что-то вынюхивал! – Закрой рот! – оборвал его Самвел. Затем, повернувшись ко мен, продолжил: - Очень жаль, Сергей, очень жаль! – Не тяни резину Самвел, - заговорил Алик, - давайте впитаем его сразу, пока его сообщник подмогу не вызвал. – Сообщник? – Самвел недоумённо повернулся к нему. – Да, этот умник пришёл не один. Второй направился в сторону гримёрной, мы со Светой попытались перехватить его там, но он куда-то исчез! – Бестолочи, - буркнул Самвел, - Иди, ищи его, где хочешь! – рявкнул он на Алика. Тот послушно удалился. – Что, теперь меня на цепь посадите? – с сарказмом в голосе, поинтересовался я. – Может и посадим, - усмехнулся Роберт, - но прежде выясним, что этот дурень успел тебе про нас рассказать, - он кивнул головой себе за спину, и я заметил там валяющегося на полу и трясущегося от страха, Степана. – Ничего он не рассказывал, - отозвался я. – Ах, не рассказывал? – Роберт присел на корточки рядом со Степаном, - хорошо, давай действовать плохими методами. И ррраз-пальчик! – раздался тихий хруст, и Степан завопил от боли.

– Ты что творишь?! – заорал я. – Ты не человек даже! – Верно, - маньяк добродушно улыбнулся, - это он рассказал? А дальше? – Я промолчал.

– Два-пальчик! Три-пальчик! – крики Степана едва не оглушили меня. – Имей в виду, колченожка, чем больше будешь тянуть время, тем больнее ему будет!
– Стоп! – властно прикрикнула Света, - Он не врёт, этот несчастный действительно не успел ничего рассказать, мы с Аликом слышали их через дверь. – Роберт тяжело вздохнул и поднялся. – Убирайся отсюда, - повернулся он к Степану. – Вы… вы меня отп-пускает-те? – заикаясь от страха, спросил сценарист. – Отпускаем, - хором ответили они. – Иди, иди убогий, - добавил Роберт, - даже этот инвалид сильнее тебя. Знает, что ему конец, но мужественно держится, не впадает в истерику, как ты. Толку от тебя всё равно нет, единственное что ты умеешь делать – отказывать. А отказунчики никому не нужны.

Глотая слёзы, Степан неловко поднялся и побрёл к выходу. Но едва он приблизился к двери, Роберт, молниеносным движением выхватив из-за пояса секиру, метнул её в спину сценаристу, будто копьё. Она пригвоздила его к двери, предварительно прошив насквозь. Бедняга умер, не успев даже охнуть. – Налетай, ребята! – взвизгнул Роберт, и вся троица мгновенно кинулась к мёртвому телу, прижав к нему ладони и широко разинув рты. И тут произошло нечто совсем уж несуразное: тело Степана начало вытягиваться в разные стороны, и, словно сок, вливаться в раскрытые рты убийц. Они буквально всасывали его в себя! Раздался отвратительный звук разрываемой плоти, во все стороны брызнула кровь. Минуты полторы спустя, от тела бедняги осталась лишь горстка костей.