Театр наизнанку

Глава 6

– Всё правильно, Сергей, мы – не люди, - произнёс Самвел, вытирая губы, - мы являемся неизвестными ранее и неизученными существами, но тем не менее – мы реальны. Нас можно сравнить с привидениями, но это немножко не то. Мы родились в средних веках, но поначалу были лишь малозаметными, неосязаемыми сгустками тумана, не имеющими ни сил, ни чувств. Но мы всё прекрасно видели и слышали! Постепенно, у нас стала появляться плоть. Мы долго не могли понять, чем это вызвано, но потом узнали: страх! Обыкновенный человеческий страх! Возможно, вы сами случайно создали нас своей неимоверной, беспричинной трусостью. В конце концов, мы окрепли настолько, что внешне стали неотличимы от людей. И тогда решили действовать.

– То есть, сжирать людей!

– Ну назовём это не «сжирать», а восстанавливать с их помощью собственную энергию. Не одни вы имеете право на счастье, - мы тоже хотим полноценной жизни! Перед нами встала задача: как заставить вас бояться? Но вскоре выяснили и это, - наибольший выброс эмоций у вас происходит тогда, когда вам демонстрируют различные квривляния с переодеваниями, - то, что вы зовёте представлениями. Освоив это нехитрое дело, мы поначалу действовали жёсткими методами, - в качестве оплаты за представление, выбирали любого из зрителей и… поглощали его. Таким образом, мы за очень короткое время, вызвали к себе чувство страха. Но счастье наше было недолгим: в один прекрасный день, нас поймали и убили. Но мы не исчезли полностью, а перешли обратно в состояние невидимой полуживой энергии. Спустя многие года, мы вновь материализовались, правда, нас стало меньше. На этот раз пошли по новому пути, - уже больше не съедали, а телепатически «выпивали» эмоции наших жертв. Но они умирали и от этого, хотя на этот раз мы совсем не хотели их смерти. Разве могли мы знать, что люди настолько слабы? Нам пришлось поспешно пуститься в бега, поскольку власти тех времён, что-то пронюхали. Скрываясь от людей много лет, мы эволюционировали уже до нынешнего состояния, - научились «впитывать» людей, - вот, как ты только что видел, и долгие годы это прекрасно работало. Но стоили нам попасть в Россию, как мы вновь оказались побеждены, - при помощи радиоактивной кислоты, нас уничтожили в этом самом доме! Вы настоящие герои, что ещё можно сказать?! В тот раз везенье было не на нашей стороне – реинкарнироваться сумели только мы четверо, но наша новая сущность оказалась более чем примитивной, - бесформенные чудовища с зубами, живущие в тёмных углах заброшенного дома. Теперь нашей надеждой на полноценное восстановление, были лишь случайные прохожие…

– А-а-а, так и это вашей работой было! – закипел от злости я, - перепугали насмерть всех, кто имел неосторожность пройти этой дорогой, а потом сожрали детей, «оккупировавших» ваше убежище!

– Не будь так категоричен, - изобразил невинное лицо Самвел, - не думай, мы – не безжалостны! Нам было жаль детей, но! Их цветущий вид… против нашего безобразия…

Вот тут мне стало по-настоящему противно. – Значит, дети с цветущим для вас – лекарство, вы слопали без остатка, а случайного нищего вы, лишь слегка покалечив, оставили на свободе по причине вида нецветущего? Он был настолько безобразен, что вы поначалу приняли его за своего? – Остри, остри, умник, - Роберт неодобрительно покачал головой, - твоё время всё равно уже сочтено, так что пошути на прощанье. На самом деле, мы просто не поняли сразу, что он такое. Просто не ожидали, что среди людей присутствуют индивидуумы, более падшие, чем мы. Мы не рискнули впитать в себя эту развалину, лишь Алик его раз надкусил, поэтому и бросили.

– И кстати! – просиял Самвел, - именно за тот период мы заметили, что лучше всего люди выделяют нужные нам эмоции, когда пугаются! Поэтому, восстановившись и вернувшись к прежнему ремеслу, мы решили работать в совершенно новом направлении – ужасы! В то время, этот жанр как раз вошёл в моду, что оказалось нам только на руку. С тех пор это стало нашей визитной карточкой, своеобразный театр наизнанку – мы вам страх…

– … а вы нам - свои тела! – раздался голос со стороны выхода в раздевалку. Мы все повернулись туда, - в проёме стоял Михаил со здоровенным револьвером в одной руке, и каким-то пакетом в другой. – Браво и бис, ребята! А теперь будьте так добры, развяжите Сергея! А то ведь и подстрелить могу!

– Парень, нас не убьёшь мелким оружием, - хихикнула Света, - ножи, пули, дробь, - это не берёт нас! – Она демонстративно выставила на обозрение свой шрам.

– А кто сказал, что в револьвере пули? – удивился Миша. – У меня там – пиропатроны!

После этих слов, самоуверенность на лице убийц сменилась страхом. – Вижу, вы боитесь, - спокойно продолжал Михаил, - кстати, один ваш товарищ уже выбыл из строя, тот клоун в зелёной одежде. Он напал на меня, так что пришлось его повоспитывать – его голова «поцеловалась» со столешницей. Они нервно заскрипели зубами, но ничего не ответили.

– А ещё, - Михаил показал на пакет, - я тут изъял ваши лекарства, которыми вы, по рассказам Серёжи, глушили голод. Ими на на всю уборную пахло!

– Там спирт, - подал голос Самвел.
– Обыкновенный спирт! То, что любите глотать бутылками вы, для утоления собственных ленивых горестей, стало отличным обезболивающим для нас. После него мы не превращаемся в оборванных, кривомордых уродов, как это любите делать вы, - нет, во время диких, неконтролируемых признаках нашего голода, мы делаем себе инъекцию в руку – и это возвращает нас в норму до тех пор, пока не найдётся пища. Или – не начнётся новый приступ. – Оригинальное, однако, применение - пробормотал я, - надо бы попробовать на досуге. Но последний вопрос: что вчера шумело в подвале, после того, как вы загрызли зрителей? – Кровь смывали, - процедил, с отвращением, Роберт, - поливали пол из шланга! И ведь проделали бы всё блестяще, не сунь ты свой любопытный нос.

– Кстати, попрыгунчик, - Михаил перевёл прицел на Роберта, - не ты ли тогда изображал у нас в подъезде почтальона? На спектакле, мне показалось кое-что очень знакомое в твоих движениях. Тот тип убегал от меня такими же акробатическими скачками. Признайся, ты накидал ту рекламу в ящик? - Я, - мрачно буркнул тот, - Самвел придумал идиотскую идею, искать себе сторонников методом распространения мусорных реклам. – Закрой пасть!!! – заорал как резанный, Самвел, - что ж ты сам никакую идею не подал? Ах да, - твой же мозг только на резню настроен, других мыслительных процессов у тебя там нет! Ты с каждой реинкарнацией всё тупее становишься! – Выясните отношения потом! – рявкнул Михаил. – Я же чётко попросил, - кивнул он на меня, - развяжите его!

– Сам развяжи, - отозвался Самвел, узел прямо под твоей рукой. – Ох и дилетанты, - пробурчал мой друг, потянув за узел, - он даже не крепкий! Мог бы освободиться и сам…

В этот момент, Света с рёвом бросилась на него, словно бешенная пантера, явно намереваясь разодрать его на куски. Но Михаил среагировал быстрее: молниеносно скакнув в сторону, он вскинул руку и трижды выстрелил. Тело твари мигом вспыхнуло, словно пропитанная бензином вата, и, по мере сгорания, начало растекаться по полу, словно огромный сгусток слизи. Её рёв превратился в свист, как у закипевшего чайника, после чего она затихла. – А ты гадина! – заорал Самвел на Михаила. – Погоди, сейчас я обеспечу тебе такое…

Но он так и не успел привести свою угрозу в исполнение, - окончательно распутавшись, я отстегнул от ноги свой металлический корсет и, подскочив к Самвелу, со всей силы треснул его им по затылку. Без единого звука, он рухнул на пол без сознания. Боковым зрением я заметил стремительно улепётывающего Роберта. Злость придала мне сил: забыв про корсет, я запрыгал на одной ноге вслед за психом. Догнать его удалось лишь за дверями зрительного зала, - я навалился на него, и мы покатились по полу, нанося друг другу тумаки. Но при всей его ловкости, он явно уступал мне в физической силе, и вскоре мне удалось подмять его под себя, предварительно от всей души дав ему под дых. Оказавшись сверху, я принялся колотить его кулаком в левый глаз, и месил так до тех пор, пока левая сторона его лица не превратилась в красно-лиловую субстанцию.

– За колченожку, - тяжело дыша, пояснил я. Неподалеку от нас валялся какой-то серебристый предмет. Его секира! То, что надо. Дотянувшись до неё, я воткнул её в лодыжку левой ноги Роберта, - тот взвыл, как обиженный щенок. – Теперь ты тоже не сможешь ходить, - продолжал я, - а впрочем, и дышать – и я вонзил секиру ему в грудь. Издав последний хриплый вздох, убийца навсегда затих.

К тому времени, как я приковылял обратно в зрительный зал, Михаил основательно подготовил всё к ликвидации «вражеского лагеря»: оборвав половину занавесок, он расстелил их по всему периметру зала и тщательно поливал спиртом из бутылок, чтобы потом поджечь. Декорации он свалил хитрым образом друг на друга, в центре сцены, и перевязал их длинной бечёвкой. – Ага, вовремя ты свою месть закончил. Вот что, пока тот «гений креатива» на полу, не очнулся – указал он на Самвела, - давай устроим тут на прощанье воспитательный фейрверк. Возьми из моей сумки…

Увы, это оказались его последние слова. За его спиной внезапно возник, окровавленный Алик, с двумя метательными ножами в руках, один из которых он отточенным движением швырнул в Михаила, прежде чем я успел подать ему хоть какой-то знак. Выпучив глаза, мой друг рухнул на карачки: нож попал ему точнёхонько в сонную артерию. Показав дрожащей, ослабевшей рукой на что-то, находящееся рядом с моими ногами, он упал замертво. Волна неописуемой злости, всколыхнула мой мозг: вот теперь-то я их точно уничтожу! Вытащив из его мёртвой руки револьвер и проверив его заряд (ещё было достаточно), я выпустил несколько пиропатронов в декорации, и два патрона в верхние крепления кулис. Расчёт мой оказался правильным, - всё это мгновенно оказалось объято пламенем, и рухнуло в аккурат между мной и двумя оставшимися убийцами, причём я оказался у выхода, а они – в ловушке, в глубине зала. Алик и пришедший в себя Самвел, завыли от собственного бессилия. Между тем я, покопавшись в саквояже Михаила (именно на него он показал), извлёк из неё крайне необходимую вещь, - длинный газовый баллончик. – Говорят, снаряд в одну воронку дважды не попадает! – прокричал я, решив подразнить вурдалаков на прощание. – Но, видимо, к таким как вы, это не относится. Нужно иметь отменное везенье – умереть в одном и том же месте два раза подряд! Наскоро пристегнув корсет обратно к больной ноге, я поднял баллон над головой, и, прокричав: «Вот вам салют на прощание. Горите ярче!», бросил его прямо в центр пламени и поскакал на выход, сопровождаемый жалобными воплями тех, кого недавно считал компаньонами. Спустя несколько секунд, за моей спиной раздался оглушительный взрыв. Оказавшись на улице, я едва успел уползти на безопасную дистанцию, - пламя вырвалось наружу, и то, что ещё секунду назад было красивым театром, превратилось в гигантский костёр. Перепуганные прохожие, конечно же сразу засуетились, но мне было уже наплевать: лёжа в траве, я бессмысленно таращился в небо. Вот и всё - конец моей карьере! Моё заветное желание привело меня в логово чудовищ, из- за которых погиб мой лучший друг, искренний желавший мне добра, которые были подозрительны моей тёте, на которых даже моя интуиция реагировала отрицательно! Но разве была моя вина в произошедших событиях? Я всего лишь стремился исполнить заветную мечту. Разве это плохо, иметь цель в жизни и заниматься чем нравится? Я ведь не хотел такого результата! В ЧЁМ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, МОЯ ВИНА??!