Тебе конец, хапуга!

Мобильник предательски молчал. Руки у Пефтиева подрагивали. Он еле сдерживал себя, чтобы не схватить трубку и не позвонить самому.

В томительном ожидании прошло минут пятнадцать. Наконец-то экран ожил, моргнул синеватым светом, и трубка, завибрировав, разразилась трелью.

– Это он, – тревожно выкрикнул Пефтиев и тут же подхватил телефон. – Да-да, я слушаю… Ну что, удалось? – Владлен Николаевич весь превратился в слух.

У Мандрыкина от волнения даже вспотели ладони. Он нервно вытирал их о брюки. Волнение усиливалось с каждой секундой, ведь с Пефтиевым происходило что-то неладное. Глаза его округлялись от удивления, сам он не произносил ни слова, а только слушал.

– Ну, что? – не выдержал и зашептал Мандрыкин.

Пефтиев замахал на него руками – мол, отстань, не мешай, все узнаешь в свое время. Еще с полминуты Владлен Николаевич слушал. Мандрыкин слов, долетавших из наушника, не разбирал. Но абонент явно выговаривал Пефтиеву, причем, судя по интонации, делал это с издевкой.

– Не может этого быть, – проговорил Владлен Николаевич в трубку, – я же сам видел… ладно, извините за беспокойство. – Глава дорожно-строительного холдинга выключил трубку и положил ее перед собой.

– Уговорил-таки снять с эфира? – выдохнул Мандрыкин.

Владлен Николаевич дышал неровно, глаза его выражали полное недоумение.

– Ромушка, Романчик, – тихо молвил он, – я ничего понять не могу. Таких людей потревожил, столько пообещать пришлось, а главное – придется и выполнить. Не было в здешних краях никакой съемочной группы «Вестей».

– Да я же сам их видел, – растерялся Роман.

– И я то же самое говорил. Но то, что здесь их не было, – это точно. Никакого сюжета с долбанутым ветераном и полицией к эфиру никто не предлагал.

– Самозванцы, выходит, – сориентировался Мандрыкин.

– Получается, что так. Не сам же ветеран их организовал.

– Конечно же, не он. Он сам в них поверил. Кто-то под нас глубоко копает, и пора с этим кончать.

Пефтиев вновь потянулся за телефонной трубкой.

– Кому звонить собрались, Владлен Николаевич? – насторожился заместитель по связям с общественностью.

Глава холдинга даже не удостоил его ответом – просто набрал номер по памяти и произнес в трубку:

– Юра, привет. Дело к тебе есть срочное… никакие возражения не принимаются… один косяк разрулить надо… так что жди, я сейчас подъеду… да поговорил я уже с Мандрыкиным, больше он волну гнать не будет, мозги я ему вставил.

Когда разговор окончился, Мандрыкин с недоумением смотрел на Пефтиева.

– Зачем вам этот отморозок понадобился?

– Бывают ситуации, Рома, когда только отморозок и может спасти ситуацию.

Глава 9

Тихо шумел лес в надвигающихся сумерках. Солнце уже еле-еле угадывалось за горизонтом, затянутым полоской облаков. Последние уходящие лучи дневного светила озаряли только верхушку горы с истерзанным строительной техникой крутым склоном.

В обычно шумном дачном поселке было совсем тихо. За окнами уцелевших домов не проглядывались мерцающие экраны телевизоров, не звучала музыка. Лишь кое-где горели свечи да керосиновые лампы.

Ветеран Новицкий неторопливо катил по узкому проезду тачку с тяжелым бидоном, заполненным водой. Ему помогала управляться пенсионерка – Анна Васильевна Протасеня.

– Вот же гады, – приговаривала она, помогая Федору Юрьевичу перебраться через стрелу поваленного строительного крана. – Провода порвали и два столба спилили. Я в аварийную службу звонила, сказали, что восстанавливать не будут. Наша подстанция на их балансе уже не числится. Может, плюнуть, Юрьевич, на все да уехать отсюда? Если бы не журналисты с телевидения, ночевал бы ты сегодня в участке.

– Уехать? Не дождутся они от меня такого удовольствия, – гордо заявил ветеран. – За ним деньги, а за нами с тобой правда. Посмотрим, что сильнее.

– Ты уже, Юрьевич, не молодой, поберег бы себя.

– Сил у меня еще хватит. – Новицкий, как бы желая продемонстрировать свою крепость, отстранил Васильевну, поднял тяжелый бидон и снова водрузил его на тачку. – Покатили, Васильевна. Грядки полить надо, а то огурцы засохнут.

Навстречу парочке стариков попался сосед с пластиковой канистрой.

– В деревню за водой ходили? – вместо приветствия поинтересовался он.

– А то куда ж? Мы теперь как на необитаемом острове живем, словно в каменном веке – при свечах да керосиновых лампах.

– У тебя же колодец на участке есть, – улыбнулся сосед.

Новицкий немного напрягся, но ответил с улыбкой:

– Колодец-то есть, а что толку? Разбаловали нас цивилизацией. Электричество, водопровод… вот я и не смотрел за ним. Сперва илом дно заплыло, а теперь и вовсе пересох. Не то у меня уже здоровье, сосед, чтобы колодец вручную чистить.

– Оно и правда. Да и смысл чистить-то? Снесут скоро наши дома.

– Это мы еще посмотрим, – сказал ветеран и приналег на тачку.

Алюминиевый бидон глухо стучал о борта, когда колеса перекатывались через неровности.

– Не верю я уже в справедливость, – произнес сосед совсем тихо и поковылял дальше.

Ни Новицкий, ни Протасеня не обратили особого внимания на старый «Мерседес», стоявший на полевой дороге перед дачным кооперативом. Мало ли кому понадобилось остановиться по пути. А обратить внимание на него стоило. Не просто так машина Юры Граерова оказалась в здешних местах.

Матерый уголовник сидел за рулем, нервно пускал дым в приспущенное стекло и недобро щурился на идущих вдалеке старика со старухой, тащивших за собой тачку с алюминиевым бидоном.

Владлен Пефтиев располагался рядом с Граеровым на переднем сиденье и давал вводные:

– Так что старикашку, Юра, надо убрать. Он нам всю малину портит.

– Убрать? – вскинул брови Граеров. – Это в каком смысле? Закошмарить, что ли, чтобы свалил отсюда и больше не возвращался?

– Нет, Юра. Убрать его придется в самом буквальном смысле этого слова.

– Завалить, значит, ветерана войны… Звучит, знаешь ли, совсем бездуховно, не по понятиям. На зоне за такое…

– Мы, Юра, с тобой не на зоне. А бизнес – понятие изначально бездуховное. Он – делание денег, и ничего больше.

– Понятно. И чем же тебе старичок не угодил?

– От него больше убытков, чем пользы. И с каждым днем убытки становятся все круче. Сегодня, к примеру, он мне на четыреста тысяч зеленых вреда нанес. Так что убить его будет дешевле.

Граеров проводил взглядом ветерана и пенсионерку – они вкатили тачку на подворье и поволокли бидон в дом.