Технотьма Пароль: "Вечность"

Ошейник пищал всё чаще. Несмотря на смертельную опасность ситуации, глаза слипались, я то и дело зевал. Похлопав себя по щекам, прошёлся по комнате. На стене возле приземистого лабораторного шкафа висело зеркало с отбитым углом, и я заглянул в него. Свет в эту часть комнаты почти не попадал — в зеркале появился смутный силуэт с бледным овалом лица.

Зеркало. Ошейник.

Ведь там не может быть никакой хитрой электроники, правильно? Какая-нибудь примитивная схема, в которой не разберётся простой наёмник-южанин… зато разберётся Егор Разин.

Я стал вытаскивать ящики из шкафа, но не нашёл в них ничего полезного, кроме скрепок, клочков жёлтой бумаги и сломанного скальпеля.

Мысли путались. Писк слился в один протяжный звук. Встав перед столом с излучателем, я развёл руки в стороны, зажмурился и сильно ударил себя по щекам.

Немного заболел бок. Вот так! Я потёр уши, пощипал мочки. Ещё раз дал себе звонкую пощечину.

Зеркало. Ошейник.

Схватив фонарь, я шагнул к зеркалу и направил луч в него. Лицо, выхваченное из темноты отражённым светом, казалось уродливой маской с глубоко запавшими тёмными глазницами и чёрной трещиной рта. Задрав подбородок, я искоса оглядел ошейник. Вот она, едва заметная щель, очерчивающая крышку в том месте, где сходятся концы металлического браслета. Над крышкой крошечная дырочка — скважина замка. Ключ для него, наверное, размером со спичку, потому-то я и не разглядел его в руках Амазина.

Ногтем указательного пальца я попытался подцепить крышку, но сразу отдёрнул руку.

Нет, не так. Надо иначе.

Ошейник протяжно звенел на одной ноте, и звон этот тонким сверлом ввинчивался в мозг. Сколько ещё осталось — десять минут, меньше? Схватив карабин со стола, я выскочил в коридор.

Бок болел сильнее, но в голове немного прояснилось.

И кое-какая идея появилась там.

* * *

Четыре ствола уставились на меня, когда я сбежал с холма и выкрикнул, тяжело дыша:

— Нашёл его! Но эта штука сейчас взорвется!

На траве был расстелен кусок брезента, где лежали инструменты. Сидящий рядом Амазин вскочил и вопросительно посмотрел на Сельгу Инеса.

Расстегнув френч, старшина откинул полу и вытащил из кобуры небольшой «люгер». Ствол упёрся мне в висок, и я застыл, выпустив из рук карбидный фонарь. С отвёрткой и пинцетом в руках старик подступил ко мне, бормоча:

— Поднимите подбородок, юноша. Выше, выше…

Рост, сняв с моего плеча карабин, встал рядом.

— Ты видел излучатель? — спросил Инес.

— Да, — сипло прошептал я, но сквозь пронзительный звон ошейника он не расслышал и сильнее надавил стволом.

— Да! — повторил я. — Там, внизу… не знаю, коридоры какие-то, темно, шкелеты лежат. Комната, в ней шкаф железный, запертый, в дверце решётка. И внутри эта сфера твоя. То есть не сфера, а такая… как половина…

— Полусфера, — сказал Инес.

— Да, да… Отключайте вы его!!! — крикнул я, и тогда звон смолк.

Раздалось тихое стрекотание. Щелчок.

Амазин, закрыв ошейник, с довольным видом отступил от меня.

— А ведь едва успел, едва, — пробормотал он, потирая руки. — Ещё сорок минут жизни у вас есть, юноша.

— На крышке не было царапин? — спросил старшина.

— Что? — не понял старик. — А… нет, ничего такого. Откуда царапины?

Опустив «люгер», Инес перевёл на учёного холодный взгляд:

— Наёмник мог попытаться вскрыть ошейник.

— И зачем? — удивился Амазин. — Юноша, вы что, и правда…

— Открыть? — переспросил я. — Зачем мне его открывать? Чтоб оно взорвалось?

— Ну да, ну да, — закивал старик. — Просто если вдруг у вас шевельнулась такая мысль… Имейте в виду, вы ведь всё равно не разберётесь в этом, а любая попытка извлечь заряд, перерезать проводки или как-то повредить электронику приведёт к немедленному взрыву. Вы понимаете это?

— Почему ты не принёс излучатель? — спросил Инес.

— Дайте пить, — потребовал я. — Слышишь, Рост? Воды мне дай! От вашей микстуры в горле сухо и в башке всё перепуталось.

Инес кивнул, и один из бойцов передал мне флягу.

— Рассказывай, — приказал старшина.

Я сделал несколько глотков. Сельга Инес поверил, что я простой наёмник, не способный разобраться в устройстве ошейника. Надо поддерживать эту иллюзию.

— Шкаф заперт, — сказал я, закупорив флягу и сунув её в карман. — Замок такой… ну как до Погибели делали, не снаружи висит, а внутри там, в дверце. Железо толстое. Через решётку эту бадью круглую видно, но внутрь никак. И чё мне делать?

— Прострелить замок из карабина, — отрезал Инес. — Сломать дверцу. Выбить решётку.

— Да не можно этого никак! — едва не закричал я ему в лицо. — Ты, умник, сам бы пошёл туда и…

Рост двинул меня кулаком в челюсть, и я упал на колени. Закашлялся, изо рта полетела слюна с кровью. Достал флягу, открыл, поднёс к губам, но бородач ногой выбил её из рук, а потом пнул меня в плечо и опрокинул на бок.

Твёрдая, как железо, рука вцепилась в воротник, дёрнула, перевернув на спину, и надо мной возникло лицо старшины Южного братства.

— Как ты собираешься принести мне излучатель? — спросил он.

Разбитыми губами я прошамкал:

— Я замки умею вскрывать. На Южном базаре, на Крыме, то бишь, когда-то… лавки шманал, сундуки запертые…

— Почему не вскрыл шкаф?

— Времени не было уже! А ещё инструмент нужен. Никак без инструмента, шкаф тот… ну, как сейф всё одно. Тяжёлый, крепкий. К стене прикручен.

Он по-прежнему держал меня за шиворот, прижимая к земле.

— Какой инструмент?

— Кусачки, проволока. Щипчики, только маленькие. Пару гвоздей тонких, чтоб в замок вставить.

Появившийся в поле зрения Амазин спросил с любопытством:

— Остальное я могу понять, но зачем вам проволока?

— Дурень! — фыркнул я. — Вроде умник — а всё одно дурак, раз такого не знаешь! Проволоку сгибаешь так по-особому да в замок вставляешь, в скважину. Это если гвозди не влазят. Язычок там можно поддеть или шестерёнку за зубец цапануть да дёрнуть её…

Сельга Инес выпрямился, когда из-за холма донёсся далёкий звук пулемётной очереди. Взглянул на Роста, тот кивнул и побежал вокруг холма.