Телохранитель для дочери генерала драконов

— Вы что-то хотели? — улыбнулась.

— Жена разболелась, лекарь поблизости есть? — произнес принюхиваясь. Пытался определить, что на кухне свежее из еды.

— Нет, целителя нет.

— Сборы или травы лечебные? — я снова уставился на девушку.

Но в ответ она лишь покачала головой и снова неуместно улыбнулась. А может, это я был настолько зол, что меня все раздражало.

Оттолкнувшись от стойки, я направился к торговцам.

— Неужто оставил зазнобу свою или выпроводила? — Алиф сидел с кружкой медовухи.

— У нее горячка, мне нужны травы или лекарь. Среди твоих есть такой?

— Да откуда, — веселье вмиг покинуло лицо главы гильдии. — А травы... Яшка!

Услышав свое имя, паренек встрепенулся.

— А хворь какая? Легочная или просто насморк? Кашель есть?

— Да какой кашель, она два дня как муха сонная с перинки своей не сползала. А мы все - изнеженная, тоже дурачье. Разболелась девочка, — шикнул на него Алиф.

— Мне нужно знать, что и как, глава. Это важно! — набычился Яшка.

— У него мамка не родная. Приютила его еще совсем малым ведьма. Вырастила как родного. Научила многому, так что ты, волк, на возраст его не смотри, он толковый. Если спрашивает, то по делу, — пояснил мне мужичок в годах, сидящий слева. — У него лучшие сборы. Мы их специально везем, чтобы перед ханымом за товар не стыдно было. Говорят, кровь в нем ведьминская.

— Мне нужны травы, малец, — я уставился на Яшку. — Только жар и слабость. Два дня как, но вчера я не заметил, что горит она. Спала...

— Пойдем, Руни, я тебе соберу трав. А если появится кашель или еще что, так мне сразу скажешь, и подправим букет лечебный. Моя мамка только так сборы свои и называет — букеты здоровья.

Глава 75

На улице похолодало. В кромешной тьме Яшка шел неуверенно, приглядываясь к окружающему пространству. Не выдержав, я взял его за локоть и повел к нужным телегам, ориентируясь на запах.

Кожа... Пряности... Сушеные фрукты...

Травы...

Остановившись, я взглянул на паренька.

— Твоя?

Он закивал и, откинув ткань, забрался внутрь.

На нас взглянул охранник постоялого двора и, опознав как хозяев обоза, вернулся в небольшое строение.

— Руни, подробнее опиши хворь. И наших слушай меньше. Мамка моя никогда не принимает больную, если рядом с ней муж стоит. Выпроваживает куда подальше. У них же всего два вида женских болезней, вернее — три. Пустяк, само пройдет. Это уже не лечится, скоро помрет. Ну и, разродится и оправится.

Я усмехнулся.

— Значит, ведьма тебя растила.

— Да, моих хворь покосила. В тот год она селеньями жизни забирала. Я один в доме и остался. Плохо все помню. Лежали на кроватях и мать, и батька, и братья старшие. А я так есть хотел. А потом дверь в дом открылась, и вошла матушка моя. Меня на руки взяла, вот с тех пор я ее сын. И батька был... Но сгинул. Плохо без него. Но ты мне, волк, зубы не заговаривай расспросами своими, по делу давай. Насморк, горло болит...

— Ничего такого, — я заглянул в мешки через его плечо. — У нее жар. И разбудить сложно. Два дня как.

— Она орина, видимо, раньше не знала походной жизни. Холод, страх. В телеге на сене спать с непривычки — какая же женщина выдержит. Так...

Он принялся спешно вытаскивать небольшие мешочки. Развернул на небольшом ящике плотную ткань и деревянной ложечкой отсыпал на нее порошки. Пахучие такие.

— Это перетертые травы, высушенные особым способом, — пояснил Яшка. — Я долгое время лекарем мечтал быть, да таланта магического во мне не нашли. Но от этого знаний в голове меньше не стало. Заваривать необходимо как чай простой. Прямо в кипяток и, чтобы постояло немного. Как вся взвесь на дно опустится, так можно отпаивать.

— Вот и запаришь все, — я уважительно кивнул. — Опытнее меня будешь.

— Да кто на кухню таверны пустит? — он развернулся и удивленно взглянул на меня.

В тусклом свете фонарей телеги он казался совсем мальчишкой. Наверное, я был таким, когда в нашу деревню вошли драконы. Еще помнил, как страшно было осознавать себя слабым.

Все еще слабым.

А этому пострелу хватило мужества забраться в телегу и поехать не пойми куда.

— Чтобы стать лекарем, Яшка, необязательно быть магом. Разве не так? — я приподнял бровь.

— Да, если у тебя в кармане есть золотые монеты, волк. Учиться у мастеров — удовольствие дорогое. Они берут или магически одаренных учеников, или золотом увешанных. А я ни то ни другое.

— И поэтому сюда поехал? — догадался я.

— Да, — он закивал. — Если мои травы и порошки понравятся ханыму, то будет шанс возить их в Рэдкаим на особенных условиях. А это золото, волк. Это мой шанс стать кем-то больше, чем я есть.

Никогда бы не подумал, что я такой важный. Эта мысль по-настоящему удивила.

— Поторапливайся, моя девочка в комнате совсем одна, — пробормотал негромко.

— Не торопи, — Яшка продолжал ссыпать порошок.

Среди мелкой взвеси, практически схожей с пылью, имелись и частички крупнее. Они больше напоминали скрученные в трубочку мелкие листочки. Лепестки цветов, изломанные, но узнаваемые.

— Готово, — пока я рассматривал травяную смесь, паренек закончил. Все смешав, он убрал ложечку и, завязав ткань в узелок, протянул мне.

— Сколько должен? — спросил не подумав.

— В таких случаях деньги брать зазорно. Ты не со стороны, а идешь вслед за нашим обозом. Но при этом мы тебя не нанимали и золота не обещали.

— Угу, — я кивнул. — Тогда идем со мной на кухню.

— Не пустят, — запротестовал он, но, натолкнувшись на мой тяжелый взгляд, умолк...

... Подавальщица оказалась на месте. Сидела за стойкой, смотря в никуда.

— Хозяин таверны кто? — спросил я прямо.

Она вздрогнула и подняла голову. Моргнула.

В этот момент я вспомнил, почему редко имел дело с женщинами... Выдохнул.