Телохранитель Генсека. Том 1

— Когда будете спрашивать, спросите в каком банке у него счет в Западном Берлине, — заметил я. — Заодно поинтересуйтесь, за что на этот счет перевели полтора миллиона марок. И счет института проверьте — там из крана немецкой компании Ruhrgas регулярно капает сумма. Вопрос: за что такая поддержка товарищу Гвишиани и его институту от наших потенциальных врагов?

— Интересно вы ставите вопросы, Владимир Тимофеевич, — Андропов внимательно посмотрел на меня. — Я уже наслышан о том, что вы головой ударились и теперь сны вещие видите. Но не до такой же степени, чтобы сумма на иностранном счету приснилась?

— Нет, удар головой здесь не при чем, — не смутился я. — Эту информацию я случайно подслушал в Пицунде. Гвишиани обсуждал свои планы. К сожалению, я не видел человека, с которым он разговаривал. Дело на рынке было, когда я туда ездил купить подарки семье.

Ну да, я соврал, честно глядя Андропову в глаза. Но ведь для благого дела…

Глава 24

«Как будто он что-то не договаривает…», — подумал про меня Андропов, но вслух сказал:

— Вы сходите поешьте, Владимир Тимофеевич. А то потом некогда будет. Александр Яковлевич, пройдемте со мной?

И они с генералом Рябенко вошли в дом. Я послушал совет Андропова, да и желудок требовательно заурчал. Зря я с утра не позавтракал.

Гостиничная столовая больше походила на ресторан. Столики под ажурными скатертями, на столах цветы в низких вазочках из чешского стекла, воздушные занавески на окнах. На каждом столе меню в аккуратной папке.

Я взял в руки меню. Подумал, как много мелочей мы в обычной жизни не замечаем. Например, я как должное воспринимал ламинирование или «файлы». Удобно ведь, чтоб не пачкался и не изнашивался документ или фотография. Привыкаешь настолько, что не обращаешь внимания. Пока не столкнешься с таким вот… Даже в столь неплохом заведении меню оказалось уже изрядно потрепано посетителями. Впрочем, это ведь можно посчитать и комплиментом — значит, пользуется большим спросом.

Подошла подавальщица, милая девушка в белом фартуке и кружевной заколке в волосах. Называться официанткой ей не позволял статус заведения. Суть работы та же, но в ресторане были официанты, а в столовой только подавальщицы — и никак иначе. Тоже, вроде бы, мелочь, а многое говорит о социальной стороне жизни в Советском Союзе времен так называемого застоя.

Я попросил принести солянку. Память Медведева подсказала, что здесь она была отменной. Также заказал порцию котлет с макаронами и кофе. Как же хочется хорошего кофе! А выбор невелик даже в столовой для гостей самого Леонида Ильича. Выбрать эспрессо или капучино здесь я не могу. Вот ведь не думал, что я настолько зависимый от кофе. Организм другой, а зависимость осталась. Все в голове! Тем более, оказалось, что наши с Медведевым вкусы тут совпадали.

Но подавальщица меня удивила.

— Вам свежемолотого сварить или растворимый принести? — уточнила она.

— Свежемолотый, две чашки. Одну принесите сейчас, и вторую после обеда, — обрадовавшись, попросил я ее.

Девушка ушла и через пять минут я наслаждался невероятным ароматом настоящего кофе. Как же я со вчерашнего дня мечтал о нем! Попенял себе, что когда были в Пицунде, не сходил к Григорию. Этот грек готовил совершенно умопомрачительный кофе, и был своего рода визитной карточкой города. В следующую поездку обязательно зайду к нему.

Поел быстро, с удовольствием взялся за вторую чашку кофе. Сделал глоток, наслаждаясь ярким горьковатым вкусом.

В Завидово часто приезжают иностранные гости. Недавно, к примеру, здесь гостил Менгисту Хайле Мариам — председатель временного военного административного совета Эфиопии. Это было в памяти Медведева. Эфиопия — родина кофе, и в подарок товарищ Менгисту привез кофе лучших сортов. Такое я не пробовал даже в две тысячи двадцать пятом году. А вот сам Леонид Ильич кофе не любил, да и чай тоже не очень. Предпочитал молоко, соки и взвары — проще говоря, компоты.

(От автора: я в курсе, что визит будущего первого президента Эфиопии состоялся позже, но очень уж хотелось дать герою возможность выпить хорошего кофе, а то слишком страдал, бедняга).

Как-то незаметно мои мысли перетекли с мелочей на то, чем был статус в стране Советов. Вроде бы в СССР для всех открыта дорога. Учись — и ты будешь занимать любую должность. Ну, до определенного положения это работало. А дальше, как в анекдоте: у генерала свой сын.

В брежневскую эпоху правило «генеральского сына» уже работало, но еще не стало железобетонным. И анекдот этот тоже возник куда позже семьдесят шестого года.

А пока, чтобы вырасти по карьерной лестнице, нужно было попасть в социальный лифт. Для этого требовалось поступить в институт. И учиться, учиться и учиться, как завещал нам великий Ленин.

Надо признать, что хорошо работали в это время горизонтальные лифты. Проводились оргнаборы на различные стройки, тот же БАМ, например. Да что говорить, я сам попал в КГБ в своей прошлой жизни именно по андроповскому набору.

Во время нашей прошлой встречи — у него в кабинете, на Лубянке — Андропов подумал о том, что меня надо повысить в звании. Полковником я стану скорее всего раньше, чем в 1981-м, как реальный Медведев. Но вот с генеральским званием куда сложнее. Для этого желательно отучиться в Академии Генштаба.

Внезапно в столовую вошел Гвишиани. Меня прямо обожгла волна его ненависти. Я поставил на стол пустую чашку, встал и вышел, сделав вид, что не заметил его.

Не став заглядывать в зал для конференций, я сразу направился к Леониду Ильичу. Генсека нашел в оружейной комнате, вместе с ним у стенда с ружьями стояли два егеря и Михаил Солдатов. По распоряжению Андропова в поездке Брежнева не оставляли одного ни на минуту.

Леонид Ильич готовился к охоте. Казалось, предстоящее совещание его совершенно не интересовало. Охота была его большой страстью. Леонид Ильич был в прекрасном настроении.

— Ну что, Володя, поохотимся? — подмигнув мне, спросил Брежнев. — Вот твое ружье.

И он сунул мне в руки гладкоствольное итальянское ружье марки «Косми». Восьмизарядный полуавтомат, работает без осечек. Легкое, ухватистое, качественное. Красота, а не ружьё.

— Поохотимся, Леонид Ильич! — охотно подтвердил я.

— Сколько там времени? До совещания успею пристрелять ружье? — он взял в руки свой любимый двуствольный штуцер МЦ-10–09, изготовленный тульскими оружейниками.

— А что его пристреливать? Вы же недавно охотились, Леонид Ильич, — сказал один из егерей, — винтовка в полном порядке.

— Ну, хорошо, — Брежнев передал штуцер егерю и направился к выходу. Я сделал то же самое. Отдал ружье, егерь тут же поставил его на стенд. Мы с Михаилом Солдатовым последовали за Генсеком.

— Володя, ты меня сопровождаешь на совещание. Миша, ты пока свободен.