Телохранитель

— Кофе будете? Здесь хватит на двоих, правда у меня с собой только одна чашка.

— Нет, спасибо.

Я опустила руку. Сталь отошел на пару шагов и присел на соседний пенек. Наполнив чашку, он жадно проглотил кофе, словно умирал от жажды.

— Так вы местная? — снова спросил он. — Хорошо знаете этот лес? Хозяйка рассказывала, здесь есть какая-то птичья башня. Вы что-нибудь слышали про нее? Где она находится?

— Нет, я здесь в гостях. Друзья пригласили пожить у них на даче. — И я повторила Сталю ту же байку, которую уже много раз рассказывала не в меру любопытным соседям. — А птичья башня совсем в другой стороне. Надо идти на север, потом от перекрестка налево.

— Может, как-нибудь выберете время прогуляться туда со мной? Я здесь в отпуске, у меня масса времени, а народу здесь вообще нет.

— К сожалению, завтра уже уезжаю.

— Жаль… Ну, может, тогда я могу пригласить вас в какое-нибудь симпатичное местечко?

Я не ответила. На полянке росло несколько сыроежек с яркими шляпками, под березой я увидела пару груздей, а рядом веселую россыпь лисичек и принялась собирать их. Наверное, мне и на самом деле лучше провести со Сталем какое-то время, чтобы иметь возможность понаблюдать за ним. Не может ведь такого быть, чтобы он оказался в этих местах случайно, ничего не зная обо мне. Зачем тогда он стал бы бродить рано утром вокруг моего дома?

А Сталь, похоже, верил, что я не видела его раньше и сейчас считаю случайным знакомым. Решил поиграть со мной в кошки-мышки. Но домашний кот Сталь и не подозревал, что рядом с ним не мышь, а самая настоящая рысь, от острых когтей и зубов которой ему не скрыться.

Майк Вирту частенько упрекал меня в излишней импульсивности и склонности к неоправданному риску. Знакомый голос снова пытался меня предостеречь, но я попросила его замолчать и, улыбнувшись, дружелюбно ответила Сталю:

— Знаете, я одета для леса, а не для посиделок в баре. Мне нужно сходить домой переодеться, и мы могли бы встретиться часов в восемь. Если попросить хозяина, он закроется попозже.

По лицу моего спутника разлилась улыбка искренней радости, но я-то хорошо понимала, чему он радуется на самом деле.

— Вот и отлично. Посидим, поболтаем, познакомимся поближе. А эту птичью башню схожу поискать как-нибудь в другой раз.

Он залпом допил кофе и закрыл термос. Затем, секунду поколебавшись, решительно направился в мою сторону. Интересно, он считает, что уже завоевал мое доверие, и теперь готовится напасть?

Но он лишь протянул руку:

— Пожалуй, пора познакомиться. Меня зовут Давид, Давид Сталь. — Он произнес свое имя на шведский манер, так, как оно пишется. — Я, в общем-то, космополит, но по паспорту числюсь гражданином Финляндии. Ну да поговорим об этом вечером.

— Хилья Илвескеро, — ответила я, пожав протянутую руку. — Уверена, вечер будет интересный.

9

Сталь — теперь я знала, как произносится его имя, — исчез в чаще, а я направилась вдоль озера в сторону дома. Стоило ему пропасть из виду, как я снова разобрала телефон и еще раз проверила, нет ли жучка. Лишних деталей не нашлось, но я все равно решила выбросить его в воду. Однако в последний момент сообразила, что если Сталь наблюдает за мной, это покажется ему более чем странным. Что ж, сегодня вечером я должна быть на высоте.

Я было потеряла интерес к грибам, как вдруг меня посетила хорошая мысль: словно сам лес вдохновил меня, подсказал простой способ избавиться от врага. Время мухоморов уже прошло, да и в корзине они бы выглядели странно. А вот бледные поганки будут в самый раз. В «Книге грибника» напротив этих грибов стояло три жирных креста. Немного побродив по лесу, я нашла два бледных зонтика на тонких ножках и, осторожно срезав их, завернула в носовой платок. Между ними и лисичками я положила толстый слой листвы и хвои. Двух поганок вполне достаточно, чтобы покончить даже с очень крепким человеком. Со Сталем произойдет то же самое, что недавно с Александром Литвиненко: сначала он не поймет, что случилось, а потом уже будет поздно. Яд пропитает все внутренние органы, и он умрет мучительной смертью. И вряд ли кто-нибудь из числа тех, кто увидит нас вместе в баре, догадается, что он умер из-за грибного супчика.

Скорее всего, Паскевич велел Сталю выяснить, что именно я рассказала полиции и связывают ли официальные органы гибель Аниты с его именем. Верная своему принципу, я решила как можно меньше лгать. Чтобы войти в доверие к Сталю, лучше всего прикинуться одинокой девушкой, страстно мечтающей о мужском внимании.

По дороге домой я ломала голову, как лучше сыграть эту роль. Со времени моего последнего романа прошли годы, да к тому же все мои отношения с мужчинами заканчивались плачевно. И Сталь должен был об этом знать, если удосужился изучить мою биографию, перед тем как выходить на охоту.

Дома я тут же вытащила бледные поганки и, мелко порезав их, бросила подсушиться на сковородку. Затем сложила ядовитые кусочки в чистую баночку из-под специй и тщательно вымыла нож и сковородку. Приняла душ и обдумала, как одеться: пожалуй, надо выглядеть как можно более нежной и женственной. Я принялась подбирать одежду. В принципе, это было похоже на перевоплощение в Рейску, но нужно еще начать думать как одинокая легкомысленная девушка. Косметику и облегающую блестящую блузу я приобрела давно — чтобы сопровождать Аниту на вечеринки. На мгновение задумалась, выбирая между красной замшевой юбкой и кожаными брюками в обтяжку, и в итоге остановилась на последних, поскольку в них удобнее двигаться. Положила в багажник велосипеда туфли на высоких шпильках. В этой обуви я буду всего сантиметров на десять ниже гиганта Сталя. Кроме того, каблуки подбиты железными набойками, что будет очень кстати, если придется обороняться. Эти красные туфли были очень похожи на обувь моей мамы, но у нее была миниатюрная ступня, а я носила сорок первый размер. Тональный крем на лице казался маской, тушь для ресниц мешала смотреть. Помаду того же цвета, что и туфли, я нанесла перед самым выходом из дома.

Пистолет аккуратно лег в сумочку, без проблем поместившись в центральное отделение на молнии. Туда же я положила баночку с высушенными поганками, завернув в чистый носовой платок. Обычно в женских сумочках чего только нет — пудреница, косметика, флакон духов, телефон, поэтому тяжесть и объем моей не привлекут внимания. К тому же сумку можно использовать как средство самообороны. Помимо туфель я бросила в багажник велосипеда карманный фонарик и лампу на ленте, которую можно надеть на голову: в это время года темнеет рано.

Разумеется, я немного волновалась. Села на велосипед и принялась неспешно крутить педали, чтобы не вспотеть. Я надеялась, что делаю все правильно, как и подобает настоящей женщине. Возле ресторана не было специальных рамок, в которые ставят велосипеды, и я оставила свой на парковке. Темный двор освещала пара фонарей, вдали кричала ночная птица. В прихожей я повесила ветровку на крючок и зашла в туалет привести себя в порядок: сполоснула руки, взбила волосы, поправила косметику. Взглянула на себя в зеркало — в глазах плескался страх, и даже забавная картинка на стене не смогла вернуть мне спокойное расположение духа.

В зале ресторана обнаружился один-единственный посетитель: Давид уже сидел за столиком и болтал по-английски с хозяйкой заведения. В руке он держал стакан, источавший характерный запах кальвадоса. Увидев меня, он вскочил, схватил за руки и расцеловал в обе щеки. Похоже, он недавно побрился, от него приятно пахло хорошим парфюмом. Одет он теперь был в черные джинсы, темный пиджак и белую рубашку, но без галстука. Осмотрев меня с головы до ног, задержал довольный взгляд на моих брюках в обтяжку.