Телохранительница его темнейшества

Алиан, усмехнувшись, откинулся на спинку кресла. Ладони расслабленно лежали на подлокотниках.

– И какой наградой за молчание ты удовлетворишься, Айрес?

– Денег и должностей мне не нужно. Отдайте мне в жены вашу дочь, мэтр Алиан.

Архимаг расхохотался.

– Магистр, боюсь, ты переоценил и себя, и меня. Сельо сами выбирают себе мужей, и мнение родителей тут не учитывается. Но, если ты сумеешь понравиться Лике, я вас благословлю, так и быть. Куда я денусь…

Щека Айреса дернулась.

– Вы знаете, как влюбить в себя сельо, если у вас дочь от одной из них. Научите меня.

– Глупец, – вздохнул архимаг. – Ты меня разочаровал, Айрес. Уйди с моих глаз со своим глупым шантажом. Советую пойти прямиком в библиотеку и прочитать о лунных девах хотя бы популярные брошюры. Ну а если рискнешь распустить язык, то не забудь, что онемение на тридцать часов – мелкое, но не самое приятное наказание. Это на первый раз. На второй – три года. Если и это не научит молчанию, счет пойдет на три десятилетия.

Пальцы ректора слегка шевельнулись, незаметно погладив вырезанные в подлокотниках цветы эдельвейса – мощнейшие артефакты, о которых знал только сам архимаг. Собственноручно вырезал как-никак. И вот уже двести лет напитывал заклинаниями на все случаи жизни.

Молодой маг насупился, сунул руки в карманы, но так и не решился ни на слово, ни на дело.

– Постой-ка, – остановил Алиан незадачливого шантажиста, когда тот дернулся к двери. – Моя маленькая негодница тебя целовала?

– Д-да. Дружески, – парень покраснел до корней волос. – Как побратима, но…

– Все с тобой ясно, – в голосе архимага мелькнуло сочувствие. – Да ты, милейший, попал под магию Лойт!

– Если бы знал, что она сельо, и близко не подошел бы. Когда я ее увидел на испытаниях, то еще не знал, кто она. Лика мне сразу понравилась. А потом эта вечеринка, и…

– Не тлей уже в твоем сердце искра, она бы не разгорелась в пожар. Но это колдовское пламя, Айрес. Я помогу тебе погасить его.

– Не надо. Не хочу. Вы говорите так, словно я болен.

– А давай проверим, – блеснули голубые глаза. Покопавшись в бесчисленных ящиках стола, архимаг извлек пурпурный флакон, горевший, как яркий уголек, и походную фляжку с забористым коньяком. – Если твое чувство не магической природы, то мое лекарство не подействует. Ты будешь любить, как любил, только чувство станет чище, и ты сам не захочешь добиваться взаимности любой ценой, даже самой мерзкой. А если дело в каверзах Лойт, то ты уйдешь из-под влияния лунной богини и оставишь ее с носом.

Айрес мялся в нерешительности.

– Почему вы хотите помочь мне, мэтр? Ведь я оскорбил вас.

– А я наказал, – в уголках глаз мага появились смешливые морщинки. – Так что мы в расчете. Видишь ли, за свои годы я научился различать, где оскорбление, идущее из глубин затемненной злостью души, а где растерянность и отчаяние, прикрытые напускной наглостью. А помогаю из мужской солидарности. Кроме того, я давно зол на богиню Лойт, отнявшую у меня единственную дочь.

Ректор призвал кубок из шкафа, плеснул в него коньяк и капнул из флакона пять капель, вспыхнувших искрами. Жидкость в прозрачном стекле заиграла закатными красками.

– Выпей, – Алиан подвинул кубок к краю стола. – Самый лучший антидот от лунной отравы. Мы снабжаем таким зельем всех наших послов в Серых Холмах.

На негнущихся ногах молодой магистр подошел к столу, настороженно глянул на улыбавшегося архимага.

– Не бойся, не отравлю, – успокоил тот. – Но вот закуски нет. Пять глотков надо сделать.

– Да тут и для одного маловато, – решившись, Айрес мелкими глоточками выцедил коньяк. Постоял, выпучив глаза и не в силах вздохнуть. И рухнул на ковер.

Ректор кликнул секретаря.

– Диэлларэн, помоги перенести магистра в гостевую спальню.

– Что с ним?

– Переутомление, нервы и алкоголь с дозой успокоительного. «Драконья звезда» уложит и тролля с одного глотка. Проследи, чтобы к полудню Айрес проснулся и позавтракал. Что-нибудь мясное. Резкий переход адептов Тьмы от демонической диеты к светлой пище плохо сказывается на их характере.

– Все-таки он – соглядатай Сатарфа? Вы получили доказательства?

– Последнее доказательство дал мне он сам. Как я и подозревал, его хитрые, якобы лично им разработанные порталы – маскировка. Сегодня он, побоявшись оставить меня наедине с Ликой, подслушивал и подглядывал за нами из тени. Как ты знаешь, это недоступная светлым магия.

– И что теперь? Суд ковена?

– Зачем? Используем этот факт на благо Белой империи. Пусть Сатарф будет уверен, что мы не раскусили его фигуру в наших рядах. Оставим пока все как есть. Просто будем держать нашего перевертыша подальше от серьезных дел и кормить тщательно выверенной дезинформацией.

– Учитель, я не могу понять, как с такими подозрениями вы доверили ему такую миссию?

– Я очень боялся, Диэлларэн. Очень. Но рискнул и отправил с ним еще двоих. Ставка была на то, что Сатарф не захочет провалить своего агента. Его внедрили к нам очень чисто, и карьеру он тут начал хорошо. На будущий год возглавил бы кафедру. Ну, понесли бедолагу.

– Я справлюсь и один, мэтр. А вот вам бы отдохнуть не мешало.

Секретарь набросил на лежавшее тело заклинание левитации, приподнял спящего на полметра над полом и, направляя легкими пассами, вынес за дверь.

Оставшись в одиночестве, Алиан брезгливо развеял кубок, из которого пил Айрес. Достал из шкафчика чистый сосуд, плеснул на донышко коньяка и задумчиво повертел в руках рубиновый флакон, рассматривая горевшую алую звездочку.

– Еще раз попробовать, что ли. Вдруг когда-нибудь и на меня подействует. Или не переводить добро зря?

Он уже отвинтил крышку, но торопливый стук каблучков за дверью заставил его спрятать в секретный ящик флакон и флягу и поспешно сунуть кубок на полку с книгами. Повыше, под самый потолок.

– Вы на месте, мэтр? – в кабинет, не постучав, ворвалась перепуганная женщина лет тридцати, с уложенными в корону рыжеватыми волосами. Если бы не гримаса ужаса на лице и не чересчур длинные, как опахала, искусственно выращенные ресницы, ее можно было бы считать красавицей. – Скорее, там магистру плохо. Он умирает!

– Какому магистру, милочка?

– Раму Айриунесу!

– Айресу?

– Да! Я шла по коридору, а Дил с ним навстречу. У Айреса начались корчи и рвота. Он отравлен!

– Не может быть, Эмина! – побледнел ректор. – Где они?

– Дил его в гостевые апартаменты нес. Наверное, уже там.

Архимаг, не вставая с кресла, исчез в слабой вспышке.

Женщина с облегчением выдохнула, поправила растрепавшуюся челку и огляделась. Довольная улыбка заиграла на ее лице, когда она обнаружила под потолком кубок, смотревшийся среди книг весьма чужеродно.