Телохранительница его темнейшества
Шрифт:
– Только руки?
Девицы рассмеялись.
– Ну и остальное, если такому красавчику не жалко. Тяжело нам долго без мужской ласки. У нас тут не монастырь.
Удивительная просьба. Сельо никогда не позарится на чужого мужчину, если есть свой. И даже если нет, она будет хранить себя для будущего супруга. Для единственного. Они не сельо! Кажется, мы нарвались на неприятности.
– Мы торопимся, сестры, – спокойно улыбнулась я. – К тому же и одолжить его не могу.
– Ты откажешь нам в такой мелкой просьбе, сельо? – из-под верхней губы старшей показались клыки.
– Откажу, –
– Лжешь! – выкрикнула самая младшая горянка – хрупкая девчонка лет пятнадцати, стоявшая у меня за спиной.
«Шурш! Ко мне!»
Дракон вдруг оглушительно чихнул, испарив всю воду из чаши. Исчез и сам родник, и камни, и струившаяся по каменному желобу тонкая струйка.
– Наша вода! Ты уничтожила наш родник! – ахнули девицы.
– Простите. Я нечаянно. Очень пить хотелось.
«Что ты наделал, драконище!»
Шурш, к моему изумлению, вовсе не выглядел виноватым. Подобрался, угрожающе обнажил клыки на горянок. А их лица между тем начали чудовищно меняться.
Руки Дьяра сомкнулись на моей талии. Рывок, и земля унеслась из-под ног как раз в тот момент, когда, хищно оскалившись, девицы бросились на нас. Над головой, словно туча, простерлись черные крылья принца Тьмы.
– Шурш, не… – я хотела крикнуть «не смей», но твердая ладонь Дьяра закрыла мне рот.
– Не мешай ему! – приказным тоном прошипело высочество.
Мешать было уже нечему. Все уже закончилось.
Шурш дохнул три раза туманной дымкой, коснувшейся горянок, и втянул ее обратно. По камням покатились три мертвых, наполовину преображенных тела. Два – в клочках черной шерсти, а одно, самое хрупкое, в перьях и с крыльями вместо рук. Дракон смерти не только напился, но и наелся.
Я всхлипнула. Меня затрясло.
– Ты никогда не сталкивалась с оборотнями, телохранительница ты моя незадачливая? – спросил Дьяр. – Это были горные медведицы и орлица. Гости у них остаются навечно в виде косточек.
– Нет, никогда, – по щекам, как я ни сдерживалась, покатились крупные слезы. – Они даже не увидели, кто их убил. Шурш обычно не питается разумными существами. Он у Кикируси на крыс и мышей охотится вместо кошки. Что на него нашло?
– Он тебя защищал, глупая девчонка. Оборотни так же опасны, как ваши хиссы. Было бы кого оплакивать. Демоны на них охотятся, как на диких зверей.
– И ты тоже?
– Да. Я их убивал в облаве. В Тархареше они вне закона, но все равно проникают и заражают низших демонов. Высшие от их укуса не становятся оборотнями, но умирают весьма долго и неприглядно. Хуже этого только смерть от светлой магии.
– Верни меня на землю, их похоронить надо. И тебе нельзя раскрывать тут крылья. Сейчас еще слетятся любопытные, начнут демона ловить.
– Не поймают. А слетятся, так пусть они и хоронят ту падаль, я рук пачкать не буду. Скажи дракону спасибо и прикажи ему лететь без нас в Башню трех принцесс.
– Почему без нас?
– Не спорь, Лика. А то не успеем смыться. Вон, уже летят твои подруги.
В небе справа и слева засеребрились быстро приближавшиеся лунные блики. Много, с полтора десятка.
«Шуршик, спасибо.
Ты нас спас, малыш. Лети в башню без нас, у Кикируси наверняка свежие простыни появились, а у Миранды – варенье. Скажи ей, что я разрешила отдать тебе целую банку».Меня окатило волной благодарности. Дракон исчез, превратившись в стремительно удалявшуюся полупрозрачную комету.
В тот же миг нахлынула тьма.
Ну, конечно, куда еще он мог меня притащить?
В спальню. Еще незнакомую.
Посадил на ложе – на удивление узкое и твердое, больше похожее на широкую лавку, по-солдатски застеленную грубым и тонким шерстяным покрывалом. И смылся. Но вернулся быстро, не успела я толком рассмотреть погруженное в темноту помещение. Пока я перестраивалась на ночное зрение, перед глазами появился кубок с водой.
– Не реви. На вот, попей. Тоже мне, боевой темный маг. Нам надо поговорить, Лика.
– На нарах? Ты что, в тюрьму меня притащил? Из-за того, что мой отец – белый маг?
– Гхм, – принц подавился и отпил воды из принесенного – мне! – кубка. – Ты не поверишь, но это мои покои.
– Ужас. А почему бы не поговорить в моей башне?
– Там шпионы светлых могли оставить какие-нибудь амулеты, и сейчас донжон чистят от крыши до погреба. И крышу ремонтируют заодно. А тут и мы никому не помешаем, и нас никто не подслушает, даже Кикируся.
Мне показалось или я расслышала чей-то тихий старческий смешок?
Не только мне послышался ехидный шум.
Принц щелкнул пальцами. Вспыхнули магические светильники, озарившие ну совсем не дворцовое помещение, если не считать его величины. Посторонних не обнаружилось, и спрятаться им было решительно негде.
Я узрела голые стены из черного камня со следами соскобленной лепнины. Каменный пол, не прикрытый коврами. Два окна, плотно закрытых коваными узорчатыми ставнями. В простенке между ними – вышеупомянутую узкую койку, поставленую торцом к стене и с кованым гербом в изголовье. К ней примыкал с одной стороны длинный стол, сооруженный из трех массивных плит черного мрамора. Могильных.
На столе – груда книг и тетрадей, пестревших закладками, канделябр (брусок с дырками) с тремя черными свечами, чернильница (куб с крышкой) и писчие перья, пучком воткнутые в стакан. С другой стороны – еще один мраморный стол, но пониже, вровень с койкой. На нем – стеклянный графин с прозрачной жидкостью и кубок. Похоже, только что поставленные, так как вода в графине еще колыхалась.
Три кованых двери. Одна пошире и две поуже. Скорее всего, узкие вели в умывальню и гардероб, ибо платяных шкафов в спальне не обнаружилось.
Напротив – пустая стена без единого пятнышка, если не считать плавающих бликов от светильников. Даже оружие нигде не развешано.
И последнее из мебели – единственный стул, на который и сел принц, повернув его спинкой вперед.
– Не нравится? – поинтересовался Дьяр.
– Мрачновато. А где же царская роскошь? Где изысканный готичный дизайн, полагающийся наследнику Темного Трона? Не похоже, что это ваша спальня, ваше высочество, – от потрясения я даже вспомнила о статусе этого синеглазого.