Темная Душа. Продолжение

Джерард молча смотрел.

– Ну как? – спросила она, опуская руку с мечом и приводя в порядок дыхание.

– Мастерски. Бабушка не зря оплачивает твои уроки фехтования.

– О да! – довольно заулыбалась Рокси, – Мне нравится катана. Биться с ней – истинное искусство. Но базу во мне заложил ты.

– Дай меч, – он подобрал ножны, подошел к ней, – Больше его не бери. Не прикасайся к нему.

Она отдала ему клинок. Джерард вложил его в ножны.

– Тебе не понравилось?

– Я же сказал – мастерски.

– Почему ты сердишься? Думаешь, опасно?

– Да.

– Он даже не заточен, как моя катана.

– Это боевой палаш, острый как бритва. Он в свое время выпил много крови, теперь спит. Не буди в нем жажду снова, девочка.

Повесив меч над камином, он повернулся к ней. Серые глаза смотрели настороженно.

– Ты, – Рокси шагнула к нему, – боишься за меня?

– Боюсь, Рокси, – ответил он.

Ей показалось, она уловила дрожь в его низком голосе. Сердце в груди опять совершило бешеный скачок. Ее затопила эйфория. Рокси кинулась к нему на шею, глубоко вздохнула, и не дав ему опомниться, прижалась ртом к его губам.

Он отреагировал не правильно, она ожидала другого. Взревел, словно в него всадили нож, оторвал ее руки от своей шеи и толкнул. Толкнул сильно, Рокси, не смотря на свою ловкость, не устояла на ногах. Шлепнулась, больно ударилась крестцом о каменную плиту.

– Встань! – крикнул Джерард.

– Ты чего? – Рокси вскочила на ноги, – Одурел?

– Я одурел?

– Да! Что ты творишь?!

– Это ты мне скажешь сейчас, что творишь, Рокси, – лицо его перекосилось от бешенства, – какого дьявола ты делаешь?

– Я поцеловала тебя! – взвизгнула Рокси. Она никогда не видела его в гневе, испугалась. Но отступать она не умела. Ей с раннего детства вдолбили, что если страшно, надо нападать с удвоенной силой. – Что в этом плохого?

– Ты меня спрашиваешь?

– Да! Я скучала по тебе! Что же особенного в моем поцелуе?

Он раскрыл рот в изумлении. А в ней заклокотала ярость.

– Я говорила тебе, что люблю тебя! Это для тебя не новость! Что ты вытаращился? Скажешь, не было? – стала выкрикивать девочка, размахивая руками. Из глаз ее брызнули злые слезы.

– Я сказал, выкинь это из головы!

– Как?! Может, научишь, умный, добрый Джерард?! Я не умею жить без тебя! Я только о тебе думаю, а ты! Ты бросил меня одну! Предпочел мне кого-то! Как ты посмел?! Почему? Мне больно! Больно!

Рыдая, она схватилась за свитер на груди, словно хотела его разорвать. Он отступил к камину.

– Я уродина! – кричала девочка, – не такая красивая как она, да? Я вижу всё! Ты не выпускаешь телефон из рук! Ждешь от нее звонка, да? Пусть только попробует позвонить! Пусть только сунется сюда, я ее изрублю на куски! Ты мой! Мой! Убью каждую, кто рискнет забрать тебя у меня!

– Рокси, приди в себя!

– Мама не зря говорит, что я косоглазый выродок! Тебя тошнит от меня! Скажи! Я страшная? Можешь не говорить ничего! Я была страшной в детстве, а сейчас совсем другая. Я вижу, как мальчики в классе на меня смотрят. Взгляни на меня тоже, Джерард, заметь меня хоть раз в жизни! Чем я тебе не подхожу? Чем не угодила?

– Господи, ты ведь ребенок, – прошептал Джерард в отчаянии, – что случилось с тобой? Что у тебя с головой, детка?

Рокси перестала корчиться в плаче, гордым движением вскинула голову. Щеки ее горели и блестели от слез.

– Я не ребенок, – сказала она, – Посмотри получше.

И он взглянул. С его глаз словно упала пелена. Он увидел юную красавицу. Да, не лишенную подростковой худобы, но уже начавшую округляться в положенных местах. Увидел роскошные темные волосы, тонкую кожу с изумительным оливковым оттенком, большие кошачьи глаза. Увидел стать и изысканность позы. Увидел девушку, похожую на распускающийся экзотический цветок. Молодую охотницу-пантеру. Усыпанный каменьями смертоносный клинок, выкованный в огне.

– Увидел, наконец, – Рокси все прочла по его лицу, – Понял, что я не хуже ее… Твоей нынешней любовницы… Я лучше ее, преданнее. Пойду за тобой, куда скажешь, сделаю, что захочешь. Я взрослая, я готова, Джерард. Я буду расти, становиться краше. Пусть сейчас мне тринадцать, я согласна подождать три года, но если ты не готов ждать, я хоть сейчас буду принадлежать тебе. Я не ребенок, а женщина, настоящая. Ответь мне.

– Нет, – Джерард прижал кулаки к вискам, – для меня ты не женщина. Никогда ей не будешь.

– Почему?

– Потому что я… Я…, – он оскалил зубы как от боли.

Рокси сжигала его взглядом.

– Что ты замолчал? – раздался смех в дальнем углу оружейного зала.

Рокси и Джерард посмотрели туда. У окна, ближе всего расположенного к выходу, стояла Бри. От ее сигареты к потолку тек кудрявый дымок. Дверь была приоткрыта. Когда Бри вошла, сколько успела услышать, мужчина и девочка не знали. Не заметили ее в пылу ссоры.

– Говори, Джерард, – повторила Бри, – докончи, что хотел сказать.

– Я всегда любил тебя как дочь, – сказал Джерард, переводя глаза на Рокси, – воспитывал тебя также. С самого детства. И ничего иного, кроме отцовских чувств к тебе никогда не испытывал.

– Почему ты не женился на моей маме и не стал мне настоящим отцом?

– Рокси…

– Нет, подумай. Ты мог бы удочерить меня. Но ты этого не сделал. Почему? Я знаю. Ты растил меня для себя. Был рядом, заботился, учил. Да, я мечтала лет до шести – вот бы мне такого папу! Но потом до меня дошло, открылись глаза – ты выбрал меня для другой цели.

Джерард взмахнул рукой, желая ее прервать. Но Рокси просительно сложила ладошки.

– Дослушай меня. Ты выбрал меня, чтобы сделать своей женщиной. Своей принцессой, как ты часто меня называешь. И я счастлива, что это так. Ведь ты, Джерард, был для меня рыцарем. Ты показал мне, что такое мужественность, смелость, великодушие. Настоящая любовь.

Бри издевательски прыснула. Рокси не удостоила ее вниманием. Джерард прижался спиной к каминной облицовке.

– Давай останемся вместе, Джерард, – попросила она, – пусть все смеются. Пусть будут против. Я люблю тебя, ты тоже меня любишь. Двадцать лет разницы в возрасте? Певать, это ничто. Сейчас все женятся на молоденьких. Мы уедем куда-нибудь, где нас не будут доставать. Ну что молчишь?