Темное предсказание

Кинан дышал глубоко и ритмично. Айслинн пыталась сосредоточиться на его дыхании, чтобы не думать ни о чем другом.

— Остановись, — наконец прошептала она.

— Остановиться?

— Да, — повторила Айслинн.

Но она не оттолкнула его руку и не разжала своих пальцев. От солнечного света ее кожа оживала.

«Это его солнце. Наше солнце».

В какой-то момент солнечный импульс стал сильнее, и Айслинн застонала. Ее глаза закрывались и открывались в такт волнам наслаждения, прокатывавшимся по телу.

Шуршащие цветки плюща потянулись к свету, которым наполнилась комната.

Затем Кинан убрал руку.

Айслинн ожидала увидеть следы ожогов от его прикосновения. Ничего подобного. Четыре маленьких шрама остались, но лиловый ореол почти исчез.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — тихо спросила Айслинн.

— Нет.

Кинан тяжело проглотил слюну. Сейчас он был очень похож на нее — такой же ошеломленный и уязвимый.

— Понимаешь, я не хочу быть и без нее, и без тебя. Дония не желает меня видеть из-за моих чувств к тебе. Вы обе просите меня принять решение. Точнее, два взаимоисключающих решения. Я мог бы быть счастлив с каждой из вас. А в результате я несчастен и слаб.

— Прости меня.

Привычное чувство вины, которое испытывала перед ним Айслинн, стало еще острее.

— Я и сам виноват. Я скорее согласился бы умереть, чем видеть тебя раненой. Но у меня вряд ли хватит сил нанести Доний ответный удар. Ты моя королева, но она… Я любил ее за моменты, казавшиеся вечностью. Если бы ты хотела меня, как она… — Он провел пальцами по голому животу Айслинн. — Я бы с ней распрощался. Когда я нашел свою королеву, я знал, что мне нужно делать. И она знала. Мы это приняли. Король должен быть со своей королевой. Я это чувствую. Стоит мне коснуться твоей кожи, я это чувствую. Ощущение похоже на…

— Неизбежность, — шепотом подсказала Айслинн. — Мне оно знакомо, но я тебя не люблю. Наверное, напрасно я согласилась на это исцеление.

— Ты была ранена. Я не сказал, что твои ощущения будут похожи…

— На секс? — вспыхнула Айслинн. — Значит, когда я тебя лечила, ты чувствовал то же самое?

— Не в такой степени. Раны были пустяковыми, и это случилось зимой.

Рука Кинана не касалась ее, но находилась совсем рядом. Тепло его руки искушало Айслинн взять его руку и прижать к своему телу. Однако Кинан лишь согнул пальцы.

— Я не имел права любить никого, кроме своей королевы. Моей возлюбленной должна была бы стать ты, а не она… Но и от тебя я ждал ответной любви.

По щекам Айслинн текли слезы. От боли или от стыда — этого она не знала.

— Прости меня, — без конца твердила она. — Мне нужно сохранять дистанцию. Прости… я должна… прости.

Кинан вздохнул. Согнутые пальцы были совсем рядом.

— Я должен был попробовать. Наша близость все упростила бы.

— Но я тебя не люблю. А Дония любит. Если бы я смогла, то поменялась бы с ней местами. Покинула бы наш двор, если бы смогла. Если бы это исправило весь ход событий…

— Ты сильнее меня. Я хочу все сразу: двор, королеву и любовь. Когда ты стала королевой, я получил двор, но не тебя. Пока. Внезапная свобода сделала меня глупым. Мне нужно держаться от тебя на расстоянии, пока нас обоих не потянет друг к другу. Может, нужно, чтобы рядом всегда находились стражники. Или вообще не оставаться в лофте вдвоем. Может, что-то еще. Не знаю.

— Ты поможешь мне сделать Сета…

— Нет. Об этом не может быть и речи. Я постараюсь не докучать тебе, но я не заставлю Сета принять такое проклятие. Даже если бы я не хотел тебя, я бы этого не сделал. Со временем, Айслинн, наши отношения станут иными. Наша близость неизбежна. А сейчас я уйду. — Он повернулся к двери. — Я не знаю, что придумать, чтобы не повторять недавних ошибок. Пока ты с Сетом, я постараюсь быть с Донией.

— И каким будет твой следующий шаг?

— Я все-таки пойду к Доний и потребую объяснений. Надеюсь, не слишком поздно.

Кинан посмотрел на нее страдающим взглядом, вышел и закрыл дверь.

Айслинн поглядела на дверь, потом дала волю слезам. Она была в безопасности. Она осталась живой. Но все это ее совсем не радовало. Ведь из-за нее события приняли такой дурацкий, а теперь еще и опасный оборот. Сет несчастен. И Кинан тоже. Та, кого она считала подругой, ранила ее, недвусмысленно пригрозив, что в следующий раз может быть хуже. Как никогда, Айслинн понимала смысл выражения: «Обстоятельства сильнее меня».

Сейчас она могла только плакать. И плакала, пока не заснула.

Проснувшись, Айслинн увидела в проеме двери Сета. Он стоял на пороге, не решаясь входить в спальню.

— Ты мне об этом хотела рассказать?

Айслинн моргала, прогоняя остатки сна.

— Тэвиш не пожелал сообщить мне о случившемся. Летние девы тоже молчат или лезут обниматься. И физиономии у всех заплаканные. Все бубнили об одном: ты — в спальне Кинана. Но если бы ты оказалась здесь по доброй воле, они вряд ли стали бы плакать.

— Сет…

Она попыталась сесть, но боль тут же напомнила о ранах. Айслинн поднесла руку к животу.

Сет вбежал в спальню.

— Ты ранена? Это он?

— Нет. Кинан бы меня и пальцем не тронул. Ты сам знаешь.

— Тогда кто?

Айслинн пришлось рассказать ему все, умолчав лишь о своих ощущениях, когда Кинан ее лечил. Потом она показала рану.

— Ускоренное лечение — это замечательно. Но я все равно чувствую боль. Фэйри не умеют лечить безболезненно.

Сет уселся на пол возле кровати.

— И как он тебя лечил? Так же, как ты его тогда? Поцелуем?

— Нет. Наложением руки.

Айслинн густо покраснела, и ее щеки сказали больше слов.

— Эш, скажи мне, что это было просто лечение. — В каждом слове Сета звучала мука. — Посмотри на меня и скажи, что между вами не возникло близости.

— Сет!

— Скажи мне, что я не теряю тебя. Что с каждым паршивым днем ты не отдаляешься от меня и не сближаешься с ним.

Сет буравил ее глазами, требуя ответов, которых у нее не было. Потом закрыл глаза и уткнулся лбом в матрас.

— Сет, пойми… мне нужна была помощь. Ты бы не смог… ты понимаешь, о чем я. Мы с Кинаном говорили об этом. Он все понимает. Мы найдем способ и установим границы наших отношений.

— И надолго?

— Пока ты…

Последние слова она не могла произнести.

— Пока я здесь? Или пока я еще жив? — Сет встал. — А что потом? Я видел, какое у него становится лицо, когда ты дотрагиваешься до его руки. Я знаю: все это… не пытайся меня уверить, что: его произошло случайно. А я не смог тебе помочь. Опять. Ты даже не подумала обратиться ко мне. Зачем, когда от меня никакого толку?