Темноты

— Откуда ты все это знаешь? — спросила Мирин.

— Один из нас должен знать все городские новости, и, боги свидетели, сэр Тень не собирается этого делать, — Целлика, в серебряном платье, пожала плечами, не переставая любоваться собой. — А я люблю сплетни.

Мирин улыбнулась и опустила глаза, подумав о Калене.

Продавщица вернулась с плетеной корзиной, в которой лежали еще два платья.

— Если Вам будет угодно, — сказала она, — госпожа предлагает примерить это.

Целлика хмуро посмотрела на платья.

— Кто?

— Леди Айлира, — ответила девушка. — Она видела, как вы вошли в «Коллекцию», и подумала, что эти расцветки и фасоны вам подходят. И размеры ваши. Может быть ... счастливая случайность?

Удивленная Мирин посмотрела вглубь салона. Леди Айлиры не было. Она, казалось, растворилась среди теней. Мирин словно обдало холодом.

— О боги, — Целлика взяла алое платье, по размеру подходящее обычному человеку. Она озорно посмотрела на Мирин.

— Я не думаю…— начала было Мирин, но Целлику такой ответ не устраивал.

Мирин робко переодевалась, в то время как Целлика занялась золотым платьем. Мирин вынуждена была признать, что красное платье на ней смотрелось потрясающе. Оно оказалось гладким, дерзким и сияло, хотя и не отличалось слишком ярким цветом. Покрой был совершенен: платье обтягивало формы, придавая им женственность и при этом не сковывая движений. Девушке казалось, что она выглядела просто прелестно.

 — По цвету идеально подходит к твоей коже! — кивнула Целлика. Мирин посмотрела на себя в зеркало. В мягком свете салона кожа казалась тёмно-коричневой от загара, словно древесная кора. Мирин покраснела.

— Плохо сочетается с синим, — сказала Целлика. Она взобралась на стул, и потянула Мирин за длинные, до плеч, волосы. Мирин снова покраснела и попыталась отвести взгляд от зеркала, но вспомнила, что со всех сторон окружена зеркалами.

— Это прекрасный голубой оттенок, но все же…синий.

Мирин внутренне задрожала. 

— Что... что можно сделать?

— Ладно, — сказала Целлика. — Такое же вечернее платье носила легендарная леди Аластриэль из Серебристой Луны, у которой — как одной из Семи Сестер — были серебристые волосы до талии. Если бы мы могли воспользоваться услугами Найни. Как жаль, она берет за это столько денег — просто не за что… — при этих словах Мирин посмотрелась в зеркало — ее синие волосы расправились на шее и поплыли по воздуху, словно по водной глади. В одно мгновение они превратились в густые пряди цвета полированного серебра и упали до талии.

Глаза Целлики расширились.

— Что сейчас ... это впечатляет, — она осмотрелась, ища взглядом исчезнувшую из магазина Найни, а затем наклонилась к Мирин и прошептала: — А ты можешь сделать что-нибудь и для меня? Мне нравится... мне нравится алый цвет, если можно.

— Не представляю, как это получилось. — Мирин покраснела. — Я могла бы попробовать.

— Нет, нет! — воскликнула Целлика, бледнея. — Похоже, это слишком рискованно. Так что не будем.

Мирин нахмурилась. Затем она кое-что поняла.

— Ты хотела алые? Наподобие цвета волос Файне? А! Прямо как на закате дня!

Целлика нервно потеребила золотое платье. Цвет необычайно радовал, а полупрозрачные вставки на животе так и блестели от солнечных лучей.

— Это, и то, — полурослица свистнула, подзывая продавщицу.

Та, оказавшаяся так же полуросликом, судя по виду, не выказывала удивления по поводу серебряных волос Мирин.

— Я думаю, что мы сделали выбор, — сказала Целлика, и Мирин поняла, что ей хотелось бы как можно скорее оказаться вдали от салона. Что такого она сказала?

— Пожалуйста, госпожа, возьмите, — продавщица протянула ей два свёртка, связанных вощеной бечевкой. — Менее элегантно, зато более практично, и хорошего качества. Подарок от магазина.

Целлика в гневе покраснела.

— Мы не можем это принять, — заявила она.

Но полурослица покачала головой.

— Леди Айлира упомянула о долге, — объяснила девушка. — Что-то связанное с «тенью, которая охраняет»… — она пожала плечами. — Леди сказала, вы поймете.

Целлика и Мирин обменялись долгими, удивленными взглядами. Полурослица улыбнулась.

— Очень хорошо, но мы все полностью оплатим, — Целлика указала на свое золотое платье и алое Мирин.

Продавщица пожала плечами. Она посмотрела на рубаху и штаны Калена и прикрылась платком, скрывая презрительную гримасу.

Целлика рассмеялась:

— Лучше всего, думаю, выбросить это, — продавщица кивнула и взяла старые вещи, брезгливо отвернув нос. Мирин посмотрела на свою одежду в руках продавщицы и почувствовала взгляд Целлики.

Полурослица вновь загадочно улыбнулась.

— Отлично, красавица, — сказала Целлика, пожимая ей руку. — Нет причин беспокоиться — он обещал взять на праздник тебя, а не другую юную девицу. А Кален, при всех его недостатках, человек слова.

Полурослица подмигнула.

— Помни об этом!

Как только Целлика отвернулась, Мирин вытерла щеку и заметила в зеркале слабо светящуюся крошечную синюю руну на запястье. Ее не было, когда девушка входила в салон — но теперь при взгляде на небольшую яркую отметину Мирин пробирала нервная дрожь. Она была теплой на ощупь и не исчезала, независимо от того, как долго девушка на нее смотрела.

Мирин взглянула в ту сторону «Коллекции», где ранее стояла леди Айлира, но там никого не было. Она видела лишь тени на дальней стене, словно вызванные чьим-то движением.

— Идем, подруга! — позвала ее Целлика. — Если задержимся, мне придется купить что-нибудь ещё!

Глава 19

Когда Файне пришла в себя, стояло позднее утро — полуэльфийка была одна в снятой комнатке трактира «Освежёванный дракон», что в районе доков. Каждая косточка, каждый мускул её тела болели.

Само то, что девушка очнулась от Дремления [39] одна, в пустой кровати было поводом для беспокойства. С тех пор, как её мать умерла, Файне не провела в одиночестве и дюжины ночей. Обычно ей хватало нескольких часов отдыха в трансе — лишь половины от проведённого в этот раз. Похоже, что девушке было действительно плохо, раз она легла в постель в одиночестве и отдыхала до самого утра.

О боги, а ведь она, похоже действительно заснула. Возможно она слишком долго носила личину полуэльфа.

39

Дремление — некий аналог сна для фееподобных рас, в том числе и эльфов. Их глаза при этом остаются открытыми, а само состояние напоминает некоторого рода транс. Хотя и нечто похожее на сны — грёзы — пребывающие в Дремлении видят тоже.