Темноты

— Да, — Мирин в упор посмотрела в серые глаза.

Файне не отвела взгляда, на лице всё так же играла ироничная ухмылка.

— Зря потратишь время, — произнесла полуэльфийка. — Кален убийца — холодный, жестокий убийца. Он ни за что не полюбит такого мышонка, как ты.

— Теперь он другой, — сказала Мирин. — Он изменился.

— Люди никогда не меняются, — Файне покачала головой. — Просто носят разные маски.

От этих слов Мирин вздрогнула. Мысли лихорадочно сменяли друг друга.

— Если бороться за Калена бесполезно, — рассудила она, —то тебе следовало меня отпустить. Так почему бы этого не сделать?

— Ты умная девочка. Но я так не поступлю, —снова покачала головой Файне.

— Но почему?

— У меня есть на то причины, уверяю тебя.

— Хотелось бы узнать их.

Файне промолчала, только наклонилась, чтобы по-сестрински поцеловать Мирин в губы, но это было похоже и на насмешку. Поцелуй был долгим, губам стало горячо — Мирин ощутила, что попала в ловушку: словно её парализовало паучьим ядом.

У девушки сложилось смутное ощущение, что Файне тоже словно парализовало. Та уже пыталась оттолкнуться руками, пытаясь разорвать поцелуй, но у неё не получалось.

Это было странно. Она никогда не целовалась с женщиной — она бы такое наверняка запомнила — и ко всему еще добавились странные, щекочущие ощущения в затылке и животе. Она словно хотела больше взять от Файне — поглотить Файне, впитать её в себя.

Мирин увидела собственное отражение в расширившихся глазах Файне — по лбу девушки расползались голубые руны.

Когда их с Файне губы соприкоснулись, Мирин увидела полуэльфийку невероятно чётко — увидела её изнутри. Она бы не смогла сказать, каким образом — то же было и в случае с женщиной-личем и её магией. Мирин просто видела это и не задавала вопросов.

Она оказалась в помещении где-то под землей, так она поняла, наполненной дымом от факелов и запахом горелой плоти. Девушка видела не более чем на полдюжины шагов вокруг.

В паре метров от неё стояла эльфийка в кожаной броне. Она показалась знакомой, и Мирин узнала её: леди Айлира, только моложе. Моложе настолько, что Мирин смогла заметить разницу: а это для эльфов семь или восемь десятилетий — может, десять. Эльфийка держала арбалет, направленный на Мирин — нет, на Файне.

Мирин поняла, что смотрит на всё глазами Файне.

— Где она, Цитара? — голос Айлиры ожег ей уши. — Где ребёнок?

Мирин почувствовала, как сильные руки схватили её за плечи.

— Какой ребёнок? — раздался сзади бархатный женский голос. — Только лишь моя собственная дочь. А что — потеряла кого-то из своих?

Мирин увидела, что Айлиру трясло от ярости.

— Во имя Селдарина — не стреляй! — крикнул стоявший за Айлирой мужчина. — Ты попадёшь в её ребёнка!

Мирин рассмотрела его: высокий, красивый эльф с золотистой кожей, одетый в сверкающую броню, со сверкающим в свете факелов мечом. Тот пульсировал, должно быть, из-за наполнявшей его магии, и Мирин почувствовала знакомое покалывание — от эльфа исходила убийственная магическая энергия из-за произнесённого им заклинания. Певец меча, подумала девушка, хотя и понятия не имела, что это слово могло значить.

Она понимала, что эльф имел в виду её, Файне. У Мирин было такое ощущение, будто она ребёнок. Если Айлира здесь моложе почти на сто лет, то какого возраста была Файне? Кембыла Файне?

Мирин посмотрела вверх глазами Файне на обнявшую её женщину. Мать, поняла она: эльфийка с золотистой кожей, слегка прикрытая чёрной пропитавшейся потом мантией. Она могла бы быть близнецом певца меча, если бы не жестокость её прекрасных черт. В глазах женщины танцевали тени.

— Убей меня, если хочешь, шлюха, только пусть моя дочь останется жива, — с жестокой улыбкой сказала Айлире мать Файне. — Видишь ли, ясмогла родить ребенка, а ты бесплодна, сколько бы мой брат не трахал тебя. Я довольна этим фактом и умру с улыбкой на устах.

Айлира издала сдавленный стон и выстрелила бы, но певец меча шагнул вперёд.

— Сумерка, пожалуйста! — взмолился знатный эльф. — Пожалуйста, она моя сестра, и она…

— Это неребёнок, Йлдар, — сказала Айлира. — Это демон. Демон!

Мирин почувствовала, как на неё нахлынула волна жгучей ненависти к Айлире, и знала, что это ненависть, испытываемая Файне. Это давило на неё, и она не могла пошевелиться.

Певец меча выставил руки.

— Тебе придется убить меня. Я не отойду.

Айлира схватила его за руку, чтобы оттащить в сторону, и Мирин-Файне увидела дым в том месте на коже, к которому эльфийка прикоснулась. Плоть Йлдара горела, но он стоял неподвижно. Их обоих, казалось, поразило то, что сделала Айлира, и эльфийка тут же разжала хватку.

— Как ты можешь защищать её? — крикнула Айлира. — Она убила твою невесту!

— Это был несчастный случай, — заявил мужчина. — Она хотела убить…

— Разве ты не видишь? — всхлипнула Айлира. — Она тебя контролирует! Она контролирует тебя с самого детства. Она управляет тобой и теперь, хоть ты и отказываешься это видеть. Она… Йлдар!

Певец меча упал на колени, схватившись за грудь. Айлира потянулась к нему, но отдернула руку, не смея прикоснуться.

Она посмотрела на мать Файне.

— Прекрати!

Мирин подняла голову и увидела в руке матери кровавую массу. Это было сердце, поняла Мирин — сердце Йлдара. Она догадалась, что, пока внимание Йлдара было отвлечено, действие его магии ослабло.

— Беги, — произнесла её мать. — Или он умрёт.

— Не делай этого, Цитара, — сказала Айлира. — Он твой брат. Ты видела, как он…

— Только то, что он стоял между нами, — сказала мать Файне. — Теперь ты обязана ему жизнью — не разменивай свою на его. Беги.

Мирин услышала повеление — магический приказ, вложенный в слово, но Айлира сумела его перебороть, оставшись на месте. Мирин заметила некое движение в тени за ней — ей показалось, что она увидела там лицо — но лишь на короткий миг.