Темные грезы

— Это было не самое ужасное, но самое первое и запоминающееся нападение, — выдохнул он. — Анне досталось гораздо сильнее.

— Как ты справился с этим? — закусила я губу, вряд ли моя сестра обладает хоть частью той силы воли, которая есть у Дина.

— Родители, — он пожал плечами. — Они были рядом со мной все время, помогали мне, отец часто брал меня на работу, иногда даже поздно ночью, пытаясь показать, что все остальные стражи, хранители или министры — истинные адепты Света и никогда не предадут.

Я так радовалась, когда узнала о встрече с родителями, но мысли о сестре меня пугали. Я боялась взглянуть ей в глаза и увидеть там ненависть ко мне или, что хуже, безумие.

— С твоей сестрой все будет хорошо, — Дин вдруг взял мою руку и крепко сжал, когда мы выехали на главный проспект.

Его слова звучали уверенно, а тепло ладони унимало дрожь. Так умел только он, менять тон и ход разговора. Внезапный мрак и грусть рассеялись.

— Ты умеешь задавать неудобные вопросы не в то время, — усмехнулся Дин.

— Ну и какая же я орхидея после всего этого? — решила я перевести тему.

— Самая настоящая, — ответил он, когда мы уже парковались около здания Академии. — Мы прибыли в целости и сохранности.

— Время-то! — посмотрела я на часы на главном корпусе администрации. — У нас осталось пять минут.

Но стоило вылететь из мобиля, как несколько студентов, также опаздывающих в кампус, заинтересованно посмотрели на нас.

— Дин, можешь не провожать меня, — предприняла я робкую попытку избавиться от надоевших любопытных взглядов, хотя и без наследника я привлекала не меньше внимания.

— Они просто завидуют, — Рид улыбнулся, когда мы шли к женскому корпусу.

Мы дошли до дверей, а Дин без лишних слов прижал меня к себе.

— Ты уверена, что не хочешь остаться у меня? — шепотом спросил он, заставляя меня жалобно вздыхать.

— Не уверена, но так будет лучше.

Я уже вновь ощущала эту тоску, когда не хотелось покидать его объятий. Дин несколько секунд молча смотрел мне прямо в глаза, словно искал какой-то ответ.

— Ты помнишь, что ты мне сказала сегодня на заднем сиденье эфикара? — неожиданно произнес он, а я ошарашенно начала вспоминать наш разговор.

Прежде, чем я успела что-то спросить, сзади послышался чей-то грозный кашель.

— Мисс Тали, или вы заходите внутрь, или остаетесь ночевать на улице, — раздался голос нашего коменданта. — А вам бы, мистер Рид, тоже не мешало поторопиться.

— Добрый вечер, миссис Эрлкрафт. Вы, как всегда, чрезмерно добры и заботливы, — Дин произнес эту фразу настолько учтиво и уверенно, что заподозрить его в сарказме было невозможно.

Женщина довольно улыбнулась и, кажется, оттаяла. Но время, и правда, было на исходе, а я все еще не могла найти в себе силы покинуть его объятия, но пришлось сделать это.

— В самый первый день я говорила вам, Леди, держитесь подальше от наследника. А вы сделали все наоборот! — возмутилась комендант, когда я оказалась внутри.

— Возможно, вам стоило повторять это почаще, — улыбка не сходила с моего лица, а женщина лишь покачала головой.

В коридоре на втором этаже было уже тихо, но нескольких студенток я все же встретила. Они прошли мимо меня и о чем-то зашептались. Мне оставалось лишь закатить глаза и зайти в комнату.

Джоан еще не спала, а в свете настольного кристалла изучала какой-то учебник. Рыжие волосы были небрежно собраны наверху, а на щеке виднелся след от чернил.

— Я думала, ты опять не придешь, — усмехнулась она. — Как все прошло?

— М-м-м… хорошо.

Я никак не могла понять, какая фраза зацепила Дина. В некоторые моменты я вообще не помнила ни себя, ни его, ни, тем более, что я говорила.

«Так и что же я тебе такого сказала?» — отправила я ему сообщение, не в силах ждать, когда вспомню сама.

«Сладких снов, орхидея» — только и ответил он, а я отшвырнула циркуляр в сторону.

— Ты чего? — удивленно спросила подруга, отрываясь от учебника.

— Все в порядке, — отмахнулась я. — Дин, как всегда, в своем репертуаре.

Джо грозно смерила меня взглядом.

— Леди, мы столько пережили, а ты продолжаешь все от меня скрывать!

Я села на кровать и посмотрела на нее, мне давно хотелось поделиться с ней, но никак не решалась на откровенный разговор.

— Мне почему-то кажется, что ты в очередной раз придумала себе проблему, но я слушаю тебя, — Джоан что-то дописывала в тетрадке.

— Ты… у тебя… бывало такое, что ты… — начала я после долгого молчания, кусая губы. — Что ты не помнила себя в моменты… эм… близости? Делала что-то, что тебе несвойственно, или теряла контроль над собой?

— Нет, — пожала она плечами.

— Просто когда я рядом с Дином… Я не похожа сама на себя, совершенно теряю голову, и… — выдохнула я, немного расстроившись, что подруга не проявила интереса.

— Он у тебя первый, что ли? — она неожиданно взглянула на меня, словно изучая.

— Не понимаю, о чем ты, но нет…

— Да знаю я, что нет. Я не об этом. Ты никогда не встречалась с эфиристами с темной способностью?

Поймав мой ошарашенный взгляд, Джоан закрыла книгу, убрала тетрадь и повернулась ко мне.

— Я думала, ты знаешь, на что соглашаешься, — как-то хитро улыбнулась она. — На лекциях же не раз рассказывали, как Эфир влияет на нас.

— Да, и способности Дина меня пугают не меньше Всадника. Я же тебе совсем о другом…

— Ты не понимаешь, — усмехнувшись, Джо подалась вперед. — Вот есть ты со своим барьером, который может только защищать…

— Я еще на первом курсе убила темного, забыла?

— Рикошетом. И ты пыталась защитить остальных. Поэтому вряд ли в твоей душе есть место Тьме. Я всегда считала тебя одним из самых светлых людей, кого знаю.

— Джо, — закатила я глаза. — Ты говоришь, как Дин. Вас послушать, так я само совершенство. А ведь, между прочим, у меня скверный характер!

— Ты — не подарок, это точно, — хихикнула Эклз. — Но необязательно обладать покладистым характером, чтобы оставаться светлой. Другое дело я. Мне достаточно поджечь волосы Терри, чтобы проучить ее раз и навсегда. Знаешь, как тяжело мне сдержаться?

Ее глаза вдруг стали темно-зелеными, а на губах появилась легкая ухмылка, на секунду мне показалось, что Соулривер снова вернулся в ее голову. Она не раз грозила поджечь одногруппницу, я всегда считала это не более, чем шуткой, но, похоже, все оказалось куда серьезнее.