Темные воды
Шрифт:
Старушка оторопела.
– Бедное дитя…
Питерсон, шагнув вперед, обаятельно улыбнулся женщине.
– Возможно, у нас возникнут еще вопросы, мэм. Вы хорошо знаете здешний район, и в расследовании ваши обширные познания нам очень бы пригодились.
Она посмотрела на него внимательно и спросила у Эрики:
– Он со мной флиртует?
– Ну что вы, вовсе нет, – смутился Питерсон.
– Надеюсь, что нет, молодой человек! Или вам в полиции больше заняться нечем?
– Уверяю вас, – поспешила вмешаться Эрика, подавив улыбку, – мы очень серьезно относимся к своей работе и к данному расследованию в частности, и ваша информация об этом районе была бы нам крайне полезна…
Старушка, поморщившись еще больше, смерила их быстрым взглядом с головы до ног.
– Есть сведения, что в день исчезновения Джессики
– Боб? Причастен к убийству? Нет-нет-нет. Он был чудаковат, глуповат, но чтобы убить ребенка… Нет. Исключено.
– Откуда такая уверенность? – спросила Эрика.
– Потому что я живу здесь всю жизнь. И могу отличить тухлое яйцо от свежего. На этом закончим, господа. Доброго вам дня.
Она свистнула собаке и загашала прочь. Лабрадор засеменил за хозяйкой.
– Так вы готовы помочь нам, раз вы так хорошо знаете здешних людей и местность? – крикнула ей вслед Эрика, но старушка даже не обернулась, продолжая удаляться от них.
Они смотрели, как она, хлюпая кроссовкой с надорванной подошвой, исчезает за деревьями.
– Флиртует… – проворчал Питерсон. – Много о себе возомнила.
– Нет. Ей известно больше того, что она выдала нам, – заметила Эрика. Она поспешила к деревьям, Питерсон – за ней. Когда они завернули за угол, там никого не оказалось.
– Куда она делась-то? – удивилась Эрика. Перед ними меж деревьями тянулась узкая тропа, в воздухе все еще висели клочья тумана, и их снова окутала неестественная тишина.
– Может, это был призрак, – предположил Питерсон.
– И собака тоже?
Они остановились на минуту. Эрика вытащила телефон.
– Мосс, это я. Попробуйте узнать, держал ли кто на карьере лодку, проверьте, не задокументировано ли где, что местный совет убрал с карьера какое-либо судно. Они очень педантичны в этом плане, любят все регистрировать… Также выясните, для чего конкретно использовался карьер; разновидность песка или гравия, что в нем добывали. Может быть, история подкинет нам какую-то зацепку… Чем черт не шутит.
– Порой только и нужно, чтоб черт пошутил, – прокомментировал Питерсон, когда Эрика отключила трубку. Он повернулся, глядя в ту сторону, где простирался карьер, замаскированный вереском и травой. – Подумать только, что все это время она была здесь, меньше чем в миле от дома, – промолвил он.
Глава 24
В ту ночь Эрика спала неспокойно. Ей снилось, что она тонет в ледяной темной воде Хейзского карьера. Светила полная луна, а она медленно опускалась на простиравшееся под ней дно, подсвеченное, будто лунный ландшафт. Она плыла параллельно дну, не чувствуя онемевших рук и ног; легкие разрывались от боли. Вокруг нее вздымался ил, заслоняя видимость. Но потом муть улеглась, и она увидела Джессику, стоявшую на дне карьера, – девочку, а не ее скелет. Она была нарядно одета, явно для похода в гости на день рождения подруги; ее длинные белокурые волосы веером струились вокруг ее головы; ткань розового платья лениво раздувалась в слабых потоках подводных течений. Ее ноги в украшенных узором сандалиях не утопали в грунте, а будто парили над ним. Под мышкой она держала подарок – маленький квадратный сверток с рисунком в черно-белый горошек.
Джессика улыбнулась, выпустив струйку крошечных пузырьков через дырочку на месте отсутствующего переднего зуба. Не двигая ни руками, ни ногами, все так же с подарком под мышкой, она тронулась с места и поплыла.
На некотором удалении на дне карьера Эрика теперь видела ряд знакомых домов, вереницу дубов, образующих темную размытую линию. Это была улица Эйвондейл-роуд в саване из илистых отложений. Далеко впереди мигнул свет – один раз, второй, и Джессика быстрее заскользила по подводной улице. Пытаясь нагнать ее, Эрика изо всех сил дрыгала руками и ногами, но только будоражила донный песок. Наконец она все же настигла Джессику, схватила ее за руку и начала подниматься на поверхность. Но стоило ее пальцам сомкнуться вокруг крошечной ручки Джессики, как кожа на ней стала отслаиваться, оголяя кости. Потом облезла кожа с лица, оголив череп и зияющие глазницы. К тому времени, когда Эрика вынырнула из воды, Джессика превратилась
в скелет.Пытаясь отдышаться, Эрика хватала ртом холодный ночной воздух, и когда ее зрение обрело четкость, она увидела на краю карьера две фигуры.
Эрика пробудилась с криком. Простыни пропитались потом, но саму ее бил озноб. За окном ее спальни все еще было темно, часы у кровати показывали 4.30 утра. Она встала и залезла под душ. Долго стояла под горячей водой, чтобы прогреть кости, заледеневшие в холодной воде карьера. Наконец, когда душевая вода стала остывать, она укуталась в толстый халат и прошла на кухню. В эти дни она знакомилась со следственными материалами, что отобрал для нее Джон, и сейчас, приготовив кофе, она принялась просматривать стопку архивной документации, которую принесла домой с работы.
Около восьми утра Эрика прибыла в отделение полиции Бромли и, выйдя из лифта на первом этаже, увидела весьма занятную сцену. Группа патрульных стояла вокруг старой магазинной тележки с чучелом, которое они изготовили для сжигания в Ночь Гая Фокса [16] , набив старыми газетами форму карикатурного полицейского. Вместо головы – воздушный шарик, на котором стойким маркером нарисовано скорбное лицо с большими глазами. На макушке – полицейский шлем, из-под которого торчат кудри рыжего парика. По-видимому, патрульных остановил суперинтендант Йель, который теперь распекал их, стоя перед тележкой.
16
Ночь Гая Фокса (Ночь костров, Ночь фейерверков) – в Великобритании традиционное ежегодное празднование в ночь на 5 ноября. В эту ночь, пятую после Хеллоуина, отмечается провал Порохового заговора: 5 ноября 1605 г. во время тронной речи короля Якова I, являвшегося протестантом, группа католиков-заговорщиков предприняла попытку взорвать здание Парламента Великобритании. Названа по имени предводителя заговорщиков Гая Фокса. Раскрытие заговора отмечается фейерверками и сожжением чучела Гая Фокса. Накануне дети выпрашивают монетки «для отличного парня Гая», чтобы накупить петард.
– Уровень террористической угрозы повышен до серьезного [17] , а вы, вместо того чтобы бдительно нести службу, решили поразвлечься?
– Сэр, сегодня Ночь Гая Фокса, и мы собираем средства для детской больницы на Грейт-Ормонд-стрит, – объяснила невысокая женщина-констебль в бронежилете и светоотражающей куртке.
– А если высокое начальство нагрянет с проверкой? И увидит, как вы тут стоите веселитесь?
– Так мы все только что сменились с дежурства, сэр. Подумали, что, если останемся в форме, соберем больше денег, – сказал другой патрульный.
17
В Великобритании пятиступенчатая система оценки террористической угрозы (введена с 1 августа 2006 г.): низкий, умеренный, значительный, серьезный и критический.
– А вы успеете все это объяснить?
Эрика сообразила, что Гай имеет невероятное сходство с суперинтендантом Йелем.
– Разве Гай Фокс был не террорист? – спросил высокий худой полицейский с мальчишеским лицом, сунув обе руки под бронежилет. – Мы и про терроризм могли бы лекцию прочитать, провести, так сказать учебное занятие.
– По предупреждению соскучились? – рявкнул Йель. – Ну-ка, вон отсюда, и пугало с собой заберите!
Патрульные развернули тележку и поспешили из отделения.
– Гай Фокс пытался взорвать здание Парламента, – ворчал высокий полицейский.
– Доброе утро, сэр, – поприветствовала Йеля Эрика, стараясь сохранять каменное лицо.
– Какое ж доброе? – Она собралась было ответить, но он, не давая ей открыть рот, сообщил: – Адвокаты Джейсона Тайлера нам и суду выкручивают руки. Теперь он отказывается говорить, где хранятся компьютерные файлы, пока мы не обязуемся выступить в суде с ходатайством об отсрочке исполнения наказания.
– Какой гад, – в сердцах произнесла Эрика. Вот что получается, хотелось напомнить ей Йелю, когда вступаешь в сделку с наркодилерами, но она промолчала. Тот покачал головой и, бормоча себе под нос, пошел прочь по коридору.