Тёмный Король
Шрифт:
Затем его губы приблизились к моим, целуя меня так глубоко, что я застонала.
Его рука медленно скользнула вниз по моей гладкой коже, вызывая горячее покалывание на рёбрах, талии, бёдрах. Но я нуждалась в нём между моих ног. Я превратилась в лужу сексуальной потребности.
— Лир, — выдохнула я. — Потрогай меня посильнее.
Лир, казалось, наслаждался своим контролем, растягивая удовольствие, чтобы сделать меня более влажной и готовой. С мучительной лёгкостью он провёл кончиками пальцев между моих ног. Мои бёдра раздвинулись шире, и медлительность сводила меня с ума. Холодный воздух
Изнывая от желания, я тёрлась об его ладонь, требуя большего. Лир наклонился и снова поцеловал меня, глубоко и чувственно. Его пальцы всё ещё лениво поглаживали скользкие складочки между моих ног, а палец скользнул в меня, чтобы подразнить ещё немного. Мои бёдра дёрнулись к нему навстречу, и я крепко поцеловала его в ответ. Мягкая полнота моего тела всё ещё жаждала от него большего.
Я высвободила свои запястья из его хватки и обвила руками его шею. Что-то в Лире щёлкнуло, и теперь он двигался с новой яростью, подхватив меня за спину, чтобы поднять с земли. Он прижал меня к стене пещеры. Страсть, зародившаяся во мне, сводила меня с ума.
— Скажи мне, чего ты хочешь, — я превратилась в полую пещеру сексуальной потребности, но я хотела, чтобы он сказал мне.
— Я хочу тебя, Аэнор.
— Более конкретно, — потребовала я.
— Я хочу трахнуть тебя.
— Так трахни меня.
Лир вошёл в меня, заполняя дюйм за дюймом. Моё тело сжалось вокруг него, и удовольствие пронзило меня.
Я провела ногтями вниз по его спине, принимая его глубже в себя, когда наши тела слились. Магия Лира пульсировала вокруг меня, поглаживая мою кожу. Его рот не отрывался от моего горла, зубы царапали шею. Я выгнулась, поддаваясь ему.
Лир врезался в меня сильнее, ускоряя темп, пока удовольствие не взорвалось во мне, словно вулкан. Мои ногти впились ему в спину, зубы вонзились в плечо, как будто я заявляла на него права. Я задрожала, прижавшись к нему, и мой разум погрузился в абсолютную тишину.
Достигнув разрядки, Лир простонал моё имя мне в шею. Пот и дождь сделали наши тела скользкими, и он прижимал меня к скале, пока мы переводили дыхание.
Когда Лир снова посмотрел мне в глаза, я увидела синеву. Опять Лир, а не Анку.
Его губы скривились в довольной улыбке.
— А вот и ты, — прошептала я.
— Я был здесь.
Лир поднял меня, отодвигая от стены, потом отнёс к своему месту и положил на пол, где я свернулась калачиком. Он обнял меня сильными руками и прошептал в мои волосы:
— Принцесса Аэнор Дахут, законная наследница трона Ис.
Уютно устроившись в его объятиях, я погрузилась в глубокий сон без сновидений. В кои-то веки тихий сон.
Глава 32
Восходящее солнце выпустило нас из пещеры, и мы шли, пока не достигли подходящей дороги, которая привела нас ближе к Иерусалиму. Грязь покрывала мои ботинки, и я вполне могла бы слиться с бездомными в местных парках. Хотя пластиковый пакет с базиликом на поясе и нож, пристёгнутый к голому бедру, возможно, и выделяли меня.
Даже без рубашки Лир всё равно выглядел как король, и люди в машинах таращились на него, когда он проходил мимо. Мой взгляд продолжал возвращаться к нему, впитывая
его черты. Вчерашняя ночь с Лиром просто взорвала мой мозг — такого я никогда прежде не испытывала. Каждый раз, когда я касалась его руки, по моему телу пробегало тепло, и я продолжала искать причины, чтобы придвинуться ближе к нему.Но я находилась здесь не просто так, и мне нужно сосредоточиться.
Солнце окрашивало золотые камни в мандариновые тона, когда мы вошли в старый город.
Теперь, когда мы оказались ближе, я могла сказать, что Зимняя Ведьма права. Медленно, словно издалека, я слышала звуки атама — низкую, похоронную песню Мериадока. Когда я услышала музыку, плывущую по ветру, я ощутила другую тоску. Я хотела от атама не только власти, хотя и этого тоже жаждала.
Я хотела, чтобы моя мать вернулась.
Пока мы шли, я поглядывала на Лира. Когда он поймал мой взгляд со слабой улыбкой на губах, я почувствовала ещё один прилив теплоты в его адрес.
— Я слышу, как он становится всё громче. Зимняя Ведьма права. Насчёт атама, — быстро сказала я. — Не о том, как я собираюсь отрезать тебе голову.
Как только эти слова слетели с губ, моё настроение стало ещё мрачнее. Если Зимняя Ведьма права насчёт местонахождения атама, увеличивало ли это вероятность пророчества «дочь Мериадока проливает смерть»? Неужели я каким-то образом сойду с ума и попытаюсь править королевством пепла и костей? Я всё гадала, не отравит ли меня атам своей силой.
От этой мысли меня пронзила паника.
— Лир, — начала я. — Тебя до сих пор беспокоит пророчество Зимней Ведьмы? Та часть, где я зациклена на уничтожении всего мира?
Он нахмурился.
— Я не могу объяснить, почему эта часть может оказаться ошибочной, но мне она кажется неправильной.
— Мне это тоже кажется неправильным, но ты сказал, что Зимняя Ведьма никогда не ошибалась, — заметила я.
— Иногда бывает трудно интерпретировать вещи, — в его голубых глазах отражался утренний свет. — В любом случае, если бы ты попыталась уничтожить мир, я уверен, что у тебя имелась бы веская причина.
— Верно. Например, если кто-то рядом со мной в автобусе жевал бы банан с открытым ртом.
— За это ты вполне вправе отправить всю Землю в чёрную дыру. Любой согласится.
И всё же острые мысли терзали меня где-то на задворках сознания.
Что-то было не так, и я не могла понять, что именно.
— Есть шанс, что мы сможем двигаться быстрее? — спросил он.
— Я бы с удовольствием. Только тогда мне будет трудно уследить за звуками атама. На самом деле это работает лучше, если мы не разговариваем.
Лир снова погрузился в молчание, но через несколько минут его нарушила я.
— Мне нужно кое-что прояснить. Что именно мы будем делать, когда найдём атам? Как ты думаешь, будет плохо, если я прикоснусь к нему?
— Я возьму его. Я сотворю заклинание, чтобы уничтожить фуатов.
Казалось, он слишком рвался сделать это.
Тёмная часть меня раздражалась при мысли о том, чтобы отдать атам — власть Мериадока — ему. Это мой атам. Он направляет морскую магию моей семьи. Что, если Лир почерпнёт из него силу, а потом вытянет её всю?