Темный лорд. Заклятье волка

— Я могу сразить тысячу человек, — заявил Змееглаз.

Може засмеялся.

— Возможно, только мы, те, кто участвовал во многих вой­нах, не настолько уверены в себе.

Аземар ждал вместе с ними, не зная, что еще делать. Солн­це силилось пробиться сквозь плотные тучи, свет был сла­бый, ученый замерз. Они простояли довольно долго, когда он заметил, что вокруг них собираются какие-то люди. Из- за ужасной погоды все сидели по домам, но вдруг под воро­тами Магнавры собралась целая толпа — не меньше двадца­ти человек стояло у них за спиной, и столько же собралось впереди. И это было чрезвычайно странно, потому что ули­цы в целом были пустынны.

— Эй, парни! На пару слов.

Это заговорил лысый коротышка в бледно-голубом одея­нии. Он взял Аземара под руку. Еще один попытался взять так же Може, однако рыцарь сорвался с места и скрылся в пе­реулке.

— В чем дело? — спросил Аземар.

— Мы просто хотим поговорить.

— Но кто вы такие?

— Сорок крепких ребят, — сообщил коротышка, — а ты один, поэтому вопросы, если не возражаешь, буду задавать я.

Змееглаз держался поодаль.

— Он что, соглядатай? — спросил Аземар.

Коротышка ударил Аземара кулаком в живот. Монах ох­нул, ноги у него подкосились, и он осел на землю.

— Я слуга императора, — сказал Змееглаз, — а никакой не соглядатай. Эти люди мне не ровня, поэтому они не посме­ют меня тронуть.

От толпы отделился грузный мужчина в фартуке кузнеца и указал на Змееглаза пальцем.

— Пока ты ходишь в любимчиках. Но это не продлится вечно, и вот тогда мы придем за тобой, не сомневайся.

Змееглаз ничего не ответил, он просто стоял и смотрел на собор Святой Софии, как будто ничего не происходит.

— Пойдешь с нами, — приказал коротышка.

Толпа повлекла Аземара по переулкам, его почти бегом по­гнали от собора куда-то вверх по склону холма.

— Куда мы идем?

От нового тяжкого удара в живот его отбросило в сторо­ну прямо на бегу.

— Прибереги силы, чтобы отвечать на вопросы, колдун, — посоветовал тот, кто ударил его, — они тебе еще понадобятся.

Глава шестнадцатая Госпожа Стилиана

Луиса особо отличили, поселив его в отдельных комнатах с собственной ванной и дав в услужение евнуха. Однако в покоях госпожи Стилианы он осознал, насколько его об­делили.

Их принимали в громадном зале, декорированном под ви­ноградник: выложенные мозаикой лозы поднимались до са­мого потолка, тяжкие спелые грозди переливались живыми фиолетовыми и пурпурными красками. Повсюду сновали ра­бы, поднося придворным на диванах и в креслах угощения на серебряных подносах, кувшины с вином, пергаменты и книги. Один раб прохаживался с маленькой метелкой, ко­торой он обметал сидение после каждого, кто поднимался и, кланяясь, подходил к госпоже.

А от самой госпожи просто захватывало дух. Ей было ед­ва за двадцать, она была миниатюрная, темноволосая, оде­тая в платье из светло-желтого шелка, на ее лице играла кукольная улыбка. Беатрис назвала ее красавицей, и она была красавицей с чистой кожей и живыми зелеными глазами.

Луис сидел рядом с Беатрис на диване, дожидаясь своей очереди, как показалось, целую вечность, пока госпожа при­нимала других посетителей, среди которых были богатые торговцы, придворные дамы и чиновники всех мастей — все с супругами. Луис сидел неподвижно, стараясь выглядеть до­стойно, он не совсем понимал, как следует себя вести, но был рад, что принял ванну и на нем прекрасное платье. В таком месте безопаснее казаться чиновником, а не каким-то сомнительным субъектом, в особенности чужестранцем. При дворе, кажется, разбирались в чиновниках. Впрочем, в чужестран­цах тоже разбирались: предварительно сосчитав и выдав им полагающиеся туфли, синие, красные или золотые, их при­числяли к своим.

Луис с Беатрис успели понаблюдать за восемью разными аудиенциями, когда открылись двери и сообщили о прибы­тии нового гостя:

— Логофет Исайя, начальник почтовой службы, и его су­пруга, госпожа Евдокия.

Луис постарался скрыть свое изумление. Это оказался тот самый человек, который в первый день вел его по коридо­рам, тот, что предлагал ему помощь на случай спешного бег­ства. Начальник почтовой службы? Государственное почто­вое ведомство, по сути, занималось тайным сыском. Так, значит, это глава «варварской официи», начальник всех ос­ведомителей императора, стоит на расстоянии вытянутой ру­ки от него?

Исайя низко поклонился, хотя и не преминул бросить взгляд на ученого. Луису очень бы хотелось знать, позвали ли сюда Исайю, чтобы он увидел Луиса, или же его пригла­сили взглянуть на Исайю. Он зашаркал ногами по ковру. Как же ему хотелось убраться отсюда.

Госпожа коротко переговорила с Исайей и его женой и от­пустила их мановением руки. Когда Исайя выходил из зала, Луис отхлебнул воды, налитой в тонкий стеклянный бокал из золотого кувшина. Если он и питал какие-то иллюзии по поводу влияния госпожи Стилианы, то теперь они рассея­лись.

Они ждали так долго, что, когда их позвали, приглашение застало Луиса врасплох.

— Схоластик Луис из официи начальника священных по­коев и его супруга госпожа Беатрис из Нормандии.

Луис заметил, как неуверенно слуга произнес слово «го­спожа», как будто до сих пор ему не приходилось ставить его рядом со словом «схоластик». Он вскочил на ноги и низко поклонился, едва ли не пьяный от волнения. Беатрис непри­нужденно поднялась вслед за ним.

— Поклонишься, когда окажешься прямо перед ней, — прошептала она.

Ноги у Луиса окаменели, он подходил к госпоже Стилиане, словно деревенский дурачок к королю, что было недале­ко от истины. Поравнявшись с ее диваном, он снова низко поклонился: согнул колени и отвесил поясной поклон. Беа­трис, как он успел заметить, не поклонилась, а всего лишь склонила голову.

— Добро пожаловать, — проговорила Стилиана. — Госпо­жа Беатрис, позволь своему мужу присесть рядом со мной. Я так много о нем слышала, я просто счастлива видеть его воочию.

Беатрис села, оставив на диване место для Луиса, но он так и остался стоять столбом.

— Ну, подойди же, не делай такое лицо, будто я предложи­ла тебе сесть на муравейник. Правила плебеев не распростра­няются на элиту. Мужчина может сидеть рядом с женщиной, не сгорая при этом от страсти, а дама, сидя рядом с мужчи­ной, не превращается в потаскуху. Сядь! — Она похлопала по сидению рядом с собой.

Луис садился в несколько приемов, опускаясь так медлен­но, как будто опасался, что слуга в любой момент выгонит его за такую наглость.

— Вот и все, — сказала Стилиана. — Ты до сих пор жив, и никакой демон не выскочил, чтобы тебя наказать.