Темный рыцарь

Алекс: Чувак, ты в порядке?

Алекс: Не заставляй меня приходить и, блядь, искать тебя.

Ответа нет, и от этого у меня сжимается живот.

Алекс: Братан, скажи мне, что ты жив.

Это последнее сообщение было отправлено, когда мы ехали сюда в машине.

Впервые с тех пор, как я это сделала, меня охватывает леденящий кровь страх, что я, возможно, перестаралась.

На бутылке была указана «принимать одну таблетку». Я дала ему… я думаю, четыре. Черт. Я даже толком не помню, я была в такой панике, что хотела убраться оттуда ко всем чертям.

Что, если у него передозировка?

Что, если я убила его?

— О, черт. Черт. Черт.

Я изо всех сил пытаюсь втянуть воздух, который мне нужен, когда у меня начинает кружиться голова.

Мои пальцы сжимаются вокруг края прилавка, когда я пытаюсь заставить свои ноги держаться и взять себя под контроль.

Дальше по коридору вода прекращается, и я знаю, что мне нужно двигаться. Я не могу быть поймана на слежке. Я уже по уши в дерьме. Потенциально чертовски намного больше, чем я рассчитывала, когда вчера увидела способ выбраться из квартиры Деймона. Но это все, чего я хотела. Побег. Я не хотела—

Из моего горла вырывается рыдание, боль пронзает грудь от суровой реальности этой ситуации.

Но затем, как раз, когда я собираюсь закрыть приложение и вернуться на диван, чтобы притвориться, что ничего не произошло, на экране начинают прыгать точки.

— О Боже мой, о Боже мой.

Ожидание появления слов длится целую вечность, поскольку звуки передвижения Алекса позади меня усиливаются. Он может появиться здесь с минуты на минуту, и меня поймают и—

Деймон: Я в порядке. Долгие выходные. Проглотил таблетку и вырубился.

— Черт возьми, — выдыхаю я.

— Если тебе нужно с кем-то поговорить, тебе более чем рады в моем будуаре, малышка Си.

На мгновение зажмурив глаза, я пытаюсь взять себя в руки.

— Я справлюсь и без визита в твою зараженную герпесом постель, большое тебе спасибо, — отвечаю я, к его большому удивлению.

Наконец, я закрываю приложение и перевожу его телефон в спящий режим. Я съеживаюсь от того, что Алекс не увидит это сообщение и все еще будет беспокоиться о своем брате, но прямо сейчас я мало что могу с этим поделать.

Я все еще стою на кухне, как запасная деталь, когда появляется Алекс, одетый в серые спортивные штаны и белую футболку в обтяжку.

Я смотрю на него с ухмылкой.

— Хороший выбор одежды, — бормочу я, стараясь не пялиться на более чем очевидные очертания его члена сквозь ткань. — Хотя ты мог бы надеть нижнее белье.

— Зачем мне это делать? — самодовольно спрашивает он. — Ты в порядке? — спрашивает он, его глаза прыгают между моими.

— Да, я просто хотела стакан воды. — Я мило улыбаюсь ему, надеясь, что он купится на мою чушь.

Он изучает меня на мгновение, и я задерживаю дыхание, ожидая, что он окликнет меня, но он ничего не говорит. Вместо этого он делает шаг вперед. В нос мне ударяет его свежевымытый аромат сексуального парня, и черт возьми, если от него у меня не текут слюнки.

Я так потерялась в нем на мгновение, что не замечаю, что его внимание исчезло с моего лица. Так было до тех пор, пока жар его пальцев не обжег мою шею.

— Калли? — рычит он, его брови хмурятся, когда он смотрит на—

— Черт, — шиплю я, когда его большой палец касается того, что, как я знаю, является одним из самых ярких засосов, с которыми мне пришлось бороться, чтобы скрыть этим утром.

— Кто это сделал?

Мое сердцебиение учащается, и я не сомневаюсь, что он чувствует это своими пальцами, которые сейчас обхватывают мою шею сбоку.

Я смотрю в его обеспокоенные и, возможно, ревнивые серые глаза, умоляя его не делать этого.

— Алекс, пожалуйста, можем мы не—

— Кто, Калли? Кто пометил тебя? — выдавливает он сквозь стиснутые зубы.

Его хватка на мне усиливается, и это мало помогает успокоить мое бешено колотящееся сердце.

— Это не имеет значения. Пожалуйста, просто оставь это.

Я пытаюсь выскользнуть из его объятий, но он ничего из этого не допускает. Другая его рука сжимает мое бедро, его хватка слишком жесткая, чтобы быть дружеской.

— Чем ты на самом деле занималась в эти выходные, Каллиста?

Я скриплю зубами от раздражения.

— Не твое, блядь, дело, — шиплю я, прилагая еще немного усилий к движению. К счастью, на этот раз он отпускает меня, и я стремительно пересекаю комнату, перегибаюсь через диван и хватаю свою сумку. — У тебя нет права судить меня. Не после того, как вы все ведете себя так, трахая разных девушек каждую ночь недели.

Когда я оглядываюсь назад, я нахожу его стоящим посреди своей кухни с озабоченным лицом.

— Я не осуждаю, Калли. Я просто присматриваю за тобой.

— Чушь собачья. Ты такой же, как Нико и Тео. Это одно правило для вас и совершенно другое для меня. Кучка лицемеров.

Я подхожу к двери и берусь за ручку, прежде чем он снова заговаривает.

— Прости, — он прерывисто дышит, прежде чем тепло его тела согревает мою спину.

Я вздыхаю, не желая отступать, когда он ведет себя как придурок, но также не в состоянии сдержать свое раздражение. Алекс может быть таким щенком, когда хочет, и трудно сказать ему «нет», когда он включает свое обаяние.

Его рука проскальзывает под мой блейзер и оказывается на моей талии, его прикосновение обжигает меня через тонкую рубашку.

У меня перехватывает дыхание, когда он разворачивает меня и прижимает спиной к двери, через которую я собиралась сбежать.

— Я обещаю, я не осуждаю тебя. Ты можешь пойти туда и переспать с каждой существующей задницей, если хочешь. — То, как его глаза вспыхивают гневом, говорит мне, что это не совсем так. — Я просто… — Он сжимает их, на секунду разрывая нашу связь. — Он хорошо к тебе относился?

Его глаза снова встречаются с моими, и комок подступает к моему горлу от того, что я вижу, глядя на него в ответ.

Почему это не мог быть Алекс?

Я спрашиваю себя об этом не в первый раз, и я уверена, что это не будет последним.

Но хотя я могла бы согласиться с остальным женским населением Найтс-Риджа и подумать, что он горячий и милый, разве я сказала горячий? Он просто не заставляет меня чувствовать то, что заставляет меня чувствует его вторая половина.