Темный. Плохой. Дикий

А когда их у нее не было?

***

— Почему бы тебе не зайти внутрь? Останься на ночь. Можем поговорить внутри. — Вики была раздражена. В какую бы беду она ни попала, это добило ее.

Я отвел взгляд.

— Я не могу оставить Кейс.

— Она может остаться на кухне? Только на сегодня. Я могу прибраться перед возвращением Слейтера домой.

Я покачал головой.

— Нет, Вик. Оно того не стоит.

У Слейтера с самого рождения аллергия на Кейси. По правде говоря, парню не очень везет. У него аллергия на все, даже на молоко, бедный малыш. Вики винит себя, но это не ее вина. Нездоровая беременность, говорила она, но тогда она была с Тайлером Джонсом, и жизнь была еще тяжелее. Удивительно, что ребенок вообще родился, учитывая то дерьмо, через которое этот ублюдок заставил ее пройти. Наша дружба оборвалась, когда я узнал об этом. Он был моим другом, мы выросли вместе. Шатались по кварталу. Но ни один мой приятель не бьет свою беременную подружку в живот. Даже я считаю это неприемлемым.

Вики опустила голову мне на плечо.

— Прости, что не смогла сохранить ее, Кал.

— Это не твоя вина. Мама должна была присмотреть за ней. Это единственное, что я когда-либо просил.

— Тайлер, наверное, надавил на нее. Все, что угодно, лишь бы отомстить тебе.

Я сменил тему разговора.

— Мои вещи все еще у тебя?

Она кивнула.

— Все, что ты оставил.

— Мои краски?

Она улыбнулась.

— Все еще там. Некоторые из них, возможно, высохли, хотя я и не проверяла.

Я сделал глубокий вдох. Он ощущался будто впервые за много лет.

— Выкладывай, Вик.

Она натянула джемпер на колени и прижала ноги к груди. Она выглядела еще более тощей, будто ее сдует ветром вместе с мусором.

— Мне не хватает денег. Задолжала Бену Брауну большую сумму за прошлую зиму, когда Слейтер заболел, и он не прощает долг. У нас не было электричества. Хорошо, что хоть вода была. Не было даже подходящей для Слея одежды.

— Черт, Вик.

— Ты был в тюрьме, и мама тоже была на мели. Подумывала о том, чтобы пойти к Тайлеру, но не могла рисковать, не с судебным запретом. Социальные службы были бы тут как тут.

— Куда же ты пошла? — Мое сердце ушло в пятки. — Пожалуйста, черт возьми, скажи мне, что это были не парни Стоуни?

Она закрыла руками лицо.

— Они были единственными, кто давал взаймы.

— Сколько? — Я скрутил еще одну сигарету, она была мне чертовски нужна.

— Семь сотен.

— Семь сотен?! Ты что, совсем из ума выжила?

— Я была в отчаянии! — прошипела она. — Я задолжала Бену Брауну почти пять.

— Сколько сейчас?

— В последний раз, когда проверяла, было двенадцать сотен. Ты же знаешь, каков их интерес. К следующему понедельнику они хотят три сотни. Мне страшно, Кал. Очень страшно. Ты слышал, что они сделали с Тиной Райан.

Я отвел ее руки от лица. Слезы. Я ненавидел слезы, они заставляли меня странно себя чувствовать.

— Если они причинят мне боль, кто позаботится о Слее? Мама не может взять его, не на полную опеку.

— Мы с этим разберемся

— Как? — воскликнула она, придвигаясь ближе. — Даже ты не сможешь справиться с ними, Каллум, они прирежут тебя.

— Мы должны найти деньги. — Моя нога начала дергаться, адреналин поднимался. Я ни за что не сделаю столько мелких поставок к следующему понедельнику, я еще даже не вернулся в дело.

— Я думала о том, чтобы провернуть несколько делишек… Я знаю пару парней, которые взяли бы меня.

Я схватил ее за плечи, пытаясь вбить в нее немного здравого смысла. Она не сопротивлялась, просто дрожала в моей хватке.

— Даже, блядь, не смей, тупая корова. Подумай о Слейтере. — Я посмотрел на Кейси, которая тихо лежала у моих ног. Вот вам и спокойная жизнь. — Мне надо идти, Вик, собраться с мыслями.

Она схватила меня за локоть, притягивая ближе.

— Ты точно не останешься? Мне бы не помешала компания.

В ответ я встал, протягивая ей самокрутку.

— Отлично, — она грустно улыбнулась. — Я принесу твои вещи.

***

Софи

Я смотрела, как Эрик Флетчер топает по офису, зная по его траектории, что он направляется прямо к моему столу. Он хмуро посмотрел на меня, взволнованный и грязный, чистящая пена забрызгала его рабочий комбинезон.

— Одна чертова ночь — это все, что потребовалось.

— Что, прости? — поинтересовалась я, убирая с глаз долой мобильный.

— Каллум ублюдок Джексон. За одну ночь он распылил все свое чертово дерьмо. Не знаю, какая сволочь выпустила его досрочно, но я хочу поговорить с ним.

— Граффити?

— Чертова тонна этого дерьма. Должно быть, он рисовал всю ночь.

— Точно его?

Он покачал головой, будто я была чертовой идиоткой.

— КаДже, как и всегда. Тот еще самоуверенный ссыкун.

— Где на этот раз?

— Рядом с продуктовым магазином Али и еще один на одном из скейт-пандусов. О, и большая картина в гаражном блоке у первого здания Ист-Веил. Сделал снимки для файла. Смотри, если можете подключить поддержку сообщества по этому поводу, надеюсь, они запрут его обратно.

Он протянул мне цифровую камеру, и я пролистала снимки на экране предварительного просмотра. Та, что была у продуктового магазина, была темной. Зазубренные прутья решетки скрывали сгорбленную фигуру с руками на голове, скрученными таким образом, что это напомнило мне «Крик» (примеч.: картина Эдварда Мунка). Она не была похожа на другие граффити, которые я видела в Ист-Веил. По большей части это были имена — кричащие и любительские. Эта была чем-то другим. Я увеличила изображение подписи в нижнем углу. КаДже.

— Я же говорил, — сказал Эрик. — Это точно Джексон.

Я перешла к следующей фотографии.

Очертания тела с места преступления были нанесены на скейт-рампу. Мультяшное, но ужасное. Ист-Веил убивает. И снова КаДже.

— Неплохо, не правда ли? — небрежно заметила я.

— Неплохо? Это чертово бельмо на глазу.

— Никаких камер наблюдения?

— Он знает, где они. Ничего не засняли, а даже если и что-то поймали, он носит капюшон. Ни хрена не докажешь. Видели ту, что у гаражей? Я ничего не понял. Чертов вандал.

Я пролистала несколько снимков, пульс бешено забился при воспоминании об этом месте. Кровь застыла в жилах, когда я осмыслила увиденное, чувство вины и смущения, и что-то неопределенное прошло сквозь меня. На изображении была Кейси. Должна была быть. Большая черная собака, обозначенная зигзагообразными линиями, застыла в прыжке, задрав вверх хвост. Красные и фиолетовые буквы на всю высоту гаражных ворот. Спасибо.

Спасибо.

Дерьмо.

Я чувствовала, как горят мои щеки.