Тень стрекозы

Я проявила любопытство и узнала, как Юрины дружки смогли нас отыскать в столь рекордно короткий срок. Оказалось, что позорно бежали они недалеко и позвонили Авдотьеву. Тот понял, чем ему может грозить сложившаяся ситуация, и дал приказ нас найти. Мы к тому моменту уже укрылись в гараже. А дальше вмешалась судьба: на пустынной ночной улице ребятишки увидели нас случайно, продолжая прочесывать ближайшие районы. Правда, к этому моменту они успели поменять машины и запастись кое-чем посущественнее бейсбольных бит.

* * *

Свою помятую «Ауди» я отогнала на станцию техобслуживания, просила сменить стекло и отремонтировать дверь, чтобы она хотя бы открывалась.

— Придется искать работу, — без особой печали сообщил мне Ковалев, когда мы на такси возвращались домой. — Если обойдется только этим, считай, легко отделался.

— Сам виноват, — съязвила я. — Нечего было лезть не в свое дело.

— Ничего хорошего я от тебя и не ждал, — огрызнулся он.

— Но все равно полез. Твои коллеги должны сказать тебе спасибо, неизвестно, сколько бы еще они провозились с этим убийством.

На это он ничего не ответил, только головой покачал.

— Как думаешь, имитатором может быть Авдотьев? — все-таки спросила я, когда мы уже были в квартире.

— Не говори глупости. — Он покосился на меня и решил быть добрее. — Твою подругу он не убивал. И ничего не знал о метке. И вообще для профессионального убийцы он неподходящая кандидатура. Вся эта чушь с куклами и кладбищем… Нет.

— Тогда кто? Вот свинство, подозреваемых не осталось. Если только Павлищев. Эзотерический центр — неплохое прикрытие. Кто же звонил Авдотьеву, неужели он?

Алексей Дмитриевич пожал плечами, помолчал и заявил:

— Не знаю, как ты, а я хочу спать.

Он отправился в ванную, а потом возился на кухне, застилая себе постель. Меня неудержимо повлекло туда. Ковалев вроде бы уже уснул или просто таким образом давал понять, что мое присутствие здесь совершенно неуместно. Я наклонилась и осторожно поцеловала его.

— Разве я тебе не объяснил все доходчиво? — спросил он с печалью в голосе, не открывая глаз.

— Тебе кажется, что доходчиво. А я ничегошеньки не поняла.

Он приподнялся на локтях и на меня уставился.

— Допустим, найдешь ты своего имитатора, и что дальше? Уедешь в Питер? А я буду пить чай по ночам, страдая от бессонницы, смотреть в окно и ждать твоего звонка?

— Так все равно же будешь, — улыбнулась я, стараясь перевести разговор в шутку. — А так у тебя будут приятные воспоминания.

— Лучше без воспоминаний. Катись отсюда.

— Только с кухни? Или из квартиры? Или еще лучше — из города?

— Не пойму, почему тебя так и тянет поиздеваться надо мной.

— Потому что есть опасения, что ты пудришь мне мозги, — ответила я, направляясь к двери.

— Что? — Он едва не задохнулся от возмущения, а я одарила его пленительной улыбкой.

Но выспаться Алексею Дмитриевичу так и не довелось. Не успела я устроиться на своем ложе, как зазвонил телефон. Чертыхаясь, Ковалев поднялся, с кем-то долго разговаривал, а потом заглянул ко мне.

— У них есть вопросы, — сообщил покаянно. Кто такие «они», догадаться было нетрудно.

— И не надоело людям… — ворчливо заметила я, но было ясно: ехать придется.

Полдня нас мучили вопросами, потом мы пообедали в кафе, погадали немного, что нас ожидает, и пришли к выводу, что ничего хорошего. Ковалев чувствовал себя не в своей тарелке и, должно быть, по этой причине оказывал мне повышенное внимание. Даже сказал, что я красавица, хотя я, против обыкновения, на комплимент не напрашивалась. Выбрав время, когда Ковалев ненадолго меня покинул, я сделала несколько телефонных звонков, в которых теперь видела необходимость, а потом набрала номер Пашки.

— Рад тебя слышать, — сообщил он, хотя особой радости в его голосе я не услышала.

— Ты мне кое-что обещал, — напомнила я.

— Думаешь, это так просто? Я работаю над твоим заказом.

— Поторопись, а то игрушка мне может уже и не понадобиться.

— Я не понял, это хорошо или плохо?

— Я тоже пока не поняла.

— Беда с тобой. Ты куда из гостиницы свалила? К своему другу менту?

— Догадливый. Решила, что у него безопасней.

— Я же предлагал тебе дружбу.

— И чердак в придачу? Я приличная девушка и нуждаюсь в душе два раза в день.

— А твой мент занятный, — продолжил Пашка. — Ты его давно знаешь?

— Всю жизнь.

— Да? А у меня есть сведения, что он приезжий.

— Откуда сведения? И что в менте такого интересного?

— Это я так, пытаюсь понять, чем он тебя обворожил.

— Прекрасной душой, я полагаю. Хочешь, накормлю тебя ужином?

— Опять затеяла какую-нибудь пакость? — заволновался Пашка и тут же вздохнул:

— Я бы с удовольствием, но сегодня не получится. Кстати, народ болтает, что убийцу тетки нашли. Твоя работа?

— Шутишь?

— А Гризли все еще за тобой бродит? Или ему не до того?

— Я о нем в милиции даже не упомянула, если ты это имеешь в виду. К убийству моей подруги он отношения не имеет, а меня только оно и интересует.

На том мы пока и простились, и тут как раз подошел Ковалев.

Мы возвращались с ним домой, когда зазвонил его мобильный. Алексей Дмитриевич дважды ответил «да», а потом сказал: «Пока» и повернулся ко мне.

— Авдотьева нашли на даче, — сообщил хмуро.

— Живой?

— Нет. Вскрыл себе вены. Похоже на самоубийство.

— Насчет самоубийства сомневаюсь, но так как событие это было вполне предсказуемым, то и удивления от меня ждать нечего. Нет подозреваемых, нет! — развела я руками. — Ни у меня, ни у Строева, ни у ментов.

— Так, может, и нет никакого имитатора?

— А кто тогда убил Светку?

— Авдотьев и убил, а эта метка…

— Ага. Теперь на него все можно свалить.

* * *

Вечером Ковалев усердно потчевал меня чаем, оттого пить его я не стала. Взяла чашку, отправилась с ней в комнату, по дороге юркнув в ванную и выплеснув содержимое в раковину. Ковалев на кухне тоже не остался, вошел в комнату чуть позже, включил телевизор, а я делала вид, что чай прихлебываю.