Тень уходит последней

– 2 -

Статья, над которой он работал сейчас, назвал "Оборотень". Заголовок, пожалуй, это одна из важнейших частей материала, который дает возможность автору настроиться на раскрытие темы. "Оборотень" - это мифологическое существо, обладающее способностью превращаться из человека в животное или наоборот.

Но герой материала - Шмыгало был немифическим животным, а мошенником чистой воды. Он маскировался под целителя-экстрасенса и убеждал своих пациентов, страдающих от болезней, чтобы те воспользовались его услугами. Всю информацию о людях, в основном, стариках или душевно больных, на которых ему якобы указывали души, он собирал заранее в поликлиниках города. А дальше по мобильному телефону начинал их обрабатывать, запугивая большими физическими и духовными мучениями.

Сеансы Шмыгало были дорогостоящими, начиная с тридцати тысяч рублей. А в "лекарственные" травы, из которых он делал чай, а клиент должен был выпить его до начала сеанса, входили препараты, влияющие на нервное состояние: апатию, вялость. Включение в этот момент ламп с меняющимся то желтым, то красным и ультрафиолетовым светом начинало вводить больного человека в истерию, вызывая в нем страх. А голос, идущий из динамиков, начинал зомбировать гостя, вводя его в состояние подчиненности экстрасенсу...

В результате этого, многие его пациенты стали попадать в психоневрологические диспансеры, расставаясь не только с деньгами в момент лечения у экстрасенса, а и недвижимостью - дачами, квартирами. Таким образом, за три с половиной года своей деятельности Шмыгало заработал около шестнадцати миллионов рублей. Но и это еще не все, благодаря его "помощи", из-за прекращения лечения, назначенного врачами медицинских учреждений, и нервного расстройства умерло более десяти человек.

Синцов несколько раз просматривал видеосюжеты, сделанные при допросе подозреваемого Шмыгало. На вид это приятной внешности человек, с мягким голосом, немножко полноватый, невысокого роста. Лицо у него круглое, черные волосы с проседью, собраны на затылке в хвост и стянуты резинкой. Голос у него тоже приятный, спокойный, даже не верится, что Шмыгало находится под уголовной ответственностью в связи с гибелью нескольких человек, отравившихся грибами во время проведения им сеанса.

На вопросы следователя, связанные с целью его лечения пришедших к нему людей, подозреваемый отвечал не сразу, беря некоторое время на их обдумывание. В этот момент руки у него начинали дрожать, на лице появлялся испуг, и свой ответ он начинал всегда с одной фразы: "Я всеми душевными силами страдал вместе с ним".

Слушая Шмыгало, который в миру себя называл Светлым человеком, Николай невольно начинал ощущать жалость к нему, чему видно поддавался не только он, а и полицейский офицер, ведущий следствие.

"Вы понимаете, гражданин-следователь, когда ко мне подходит женщина и просит помощи, ну как я могу ей отказать в этом?
– дрожащий голос Шмыгало вызывает слезы.
– Ну, как поступить в этот момент, я ведь не убийца. Если у нее, этой пожилой женщины уже нет веры врачам, ее заболевание очень сложное, то этому старому человеку нужно оказать хотя бы какую-то психологическую поддержку, в которой она так нуждается. И я ее начинаю успокаивать, отвлекать от плохих мыслей, рассказывать о чем-то хорошем. А ведь это и начинает ей, болезной, давать веру в то, что еще не все потеряно, можно вылечиться и жить, жить..."

"И это говорит мясник, в свое время проработавший пять лет на мясокомбинате, - думал Синцов.
– Убивал животных током или ножом, распарывал их шкуру, рубил их кости и в своем духовном мире, при всем этом, оставался мягким, душевным, заботливым человеком, куда-то пряча свой дух палача, убийцы. Хм. А такое может быть? Наверное, да.

Но, как это связать с тем, что в поданный чай пришедшему к нему пациенту Шмыгало подсыпал порошок из высушенного мухомора, листьев дурмана или еще чего-то там? А, как можно понять, когда после принятия этой отравы человек входил в повышенное нервозное состояние или транс, Шмыгало включал диск с угрозами, с описанием ада, с рассказом о том, что ждет там в преисподней этого человека, если он вовремя не очистит свою душу. Если он не отдаст свое самое дорогое человеку, который заботится о нем.

Да, это страшный человек. Он - самый настоящий оборотень. Когда встречал гостя, пел ему псалмы о радужности прекрасной жизни, окутывая его своей заботой, а когда человек впадал в прострацию, запугивал его страхами".

Николай вытер пот со лба и посмотрел на настенные часы: час тридцать утра, а на экране ноутбука указан только заголовок и под ним несколько строк, что осужденный Шмыгало после обращения в высшую инстанцию апелляции не получил. Приговор остался в силе.

Еще раз пересмотрел список файлов с видеосъемками. Вроде все их пересмотрел уже по несколько раз. Перевернул лист и невольно присвистнул, там записан еще один файл, о котором он совершенно забыл. По размеру самый большой, около двести семидесяти мегабайт.

"По вашей просьбе мы принесли икону Божией Матери", - говорит следователь в видеозаписи и достает из сумки что-то, завернутое в белую материю. Разворачивает ее и кладет на стол перед допрашиваемым Шмыгало.
– Это - икона, - уточняет следователь.

Увидев ее, Шмыгало вздрогнул, голова его затряслась, и он вместо того, чтобы приблизиться к ней, почему-то вскочив со стула, стал пятиться назад. Споткнулся и упал.

– Евгений Семенович, - говорит следователь, - что с вами. вы же просили икону, и мы ее вам принесли.

– Нет, нет, - закрывая свое лицо ладонью, запричитал Шмыгало.
– Она смотрит на меня. Нет, нет, это не икона. Она, она, - и, отползая спиной назад к двери, вдруг затрясся всем телом. Создавалось такое впечатление, что по нему идет электрический ток, но в этот момент на полу, на котором он бился в конвульсиях, ничего не было, и никто рядом с ним не стоял.

"Его несколько раз при допросе, когда он смотрел на икону, трясло, и мы невольно ждали, что его тело сейчас начнет превращаться в какое-то страшное чудовище, - рассказывал Федор Викторович Дятлов.
– Самим в этот момент хотелось выскочить из комнаты и запереть ее, чтобы не выпустить это чудовище наружу".

"Вот с этого и начну, - подумал Николай и, подтянув к себе поближе ноутбук, начал писать статью.

– 3 -

– Аж, мурашки по телу прошли!
– отложив листы с напечатанным текстом в сторону, сказал редактор газеты.
– Коля, ты - талантище! Вот так рассказать об этом страшном человеке не всем дано. Я ведь был на том суде, сам хотел написать эту статью, но сколько не брался за нее, какая-то куцая получалась штамповщина.

– И напечатали?
– поинтересовался Синцов.

– Да. Сразу же после суда, как только узнал, что этот человек апелляции не получил, сделал из нее информационную корреспонденцию. Такого она шума наделала тогда, если б ты знал!

– Иван Викторович, так что ж вы раньше об этом не сказали мне. Повторяться то нехорошо как-то, - возмутился Николай.

– Заметка заметке рознь. А, вот, икона Божьей Матери, которую он испугался - это - сила!

– Это - не выдумка, Иван Викторович, я смотрел документальную видеосъемку с допроса и видел, когда перед Шмыгало развернули эту икону, как он испугался ее. Он вскочил со стула и стал пятиться. Потом упал, его начало трясти. Артист он?