Тень. Своя судьба

Меня больше не терзали сомнения и подозрения, и страхи улеглись в душе. Я просто точно знала, как мне следует поступить, и вскоре стояла перед знакомой уже калиткой, не сомневаясь, что меня ждут.

Райнер и правда ждал. Он встретил меня за накрытым к ужину столом. Старик сидел, уткнувшись невидящим взглядом в одну точку и не притрагивался к пище, но стоило мне подойти, улыбнулся криво и выдохнул:

– - Вернулась все-таки. Значит, все правильно она сказала.

Я все еще не решалась спросить у Райнера, кто такая эта таинственная она, а потому промолчала, принявшись за еду. До меня только теперь дошло, что за весь день я и крошки в рот не взяла.

– - Не хочешь сегодня почитать для меня?

– - неожиданно спросил Райнер после ужина.

– - Не знаю, -- растерялась я, -- наверно. А вы сами? Или вам приятнее слушать, чем читать самому?

– - Самому мне уже затруднительно, -- признался старик, -- прежде я впускал в себя духа, если возникало желание насладиться чтением, но теперь я слишком слаб для этого. Духи тянут много сил.

– - Зачем... духа?

– - Чтобы видеть, -- просто ответил Райнер.

Выходит, не зря старик показался мне слепым при первой встрече. Но... он так уверенно передвигался!

Видимо, эти размышления как-то отразились на моем лице, потому что Райнер усмехнулся:

– - Я живу в этом доме много лет -- знаю каждый камушек в саду, каждую неровность на ступеньках. Здесь ничего не меняется, потому что я не позволяю.

– - Значит... Видящие могут видеть только незримое? И зачем это все? Кому может быть нужен такой дар?

– - Слепцу, -- коротко и сердито отозвался хозяин.
– - Когда внезапно теряешь всё, и тебе, уже вкусившему тьмы, предлагают замену, тут уж не раздумываешь, берешь обеими руками и благодаришь. И служишь, покуда хватает сил.

– - Простите, -- я покаянно склонила голову. И тут же полюбопытствовала: -- И какой же службы может потребовать Владыка Молний? Или это тайна?

– - Я никогда ни с кем не говорил об этом. Пожалуй, не готов и сейчас. Возможно, позднее, если Отверзающий не станет возражать. И если ты останешься.

– - Я остаюсь.

– - Тогда пойдем.

Старик привел меня в библиотеку. Мы уже заглядывали сюда, когда хозяин показывал мне дом, но теперь я получила возможность не спеша пройти вдоль шкафов, вдыхая знакомые с детства ароматы и прикасаясь кончиками пальцев к корешкам книг. Райнер не торопил меня. Он устроился в кресле, налил из графина в маленький стаканчик какой-то мутновато-желтой жидкости и вроде бы забыл о моем существовании, погрузившись в собственные мысли.

Впрочем, его отрешенность была лишь кажущейся: стоило мне обернуться, бросив на хозяина вопросительный взгляд, он тут же встрепенулся:

– - Выбери что-нибудь... на свой вкус.

Я взяла с полки 'Путешествие купца Тосвеара Листи в Восточные земли и обратно'. Мне уже попадалась прежде эта книга, и я помнила, что язык повествования гладкий и образный, но без витиеватости, осложняющей чтение.

Прежде я никогда никому не читала вслух и немного волновалась, но оказалось, это занятие, которое увлекает и завораживает не только слушателя, но и чтеца. Я наслаждалась. Время от времени украдкой бросая взгляд на Райнера, я видела умиротворенную улыбку у него на лице, и мне самой становилось тепло от этой улыбки.

За этот первый наш вечер я была искренне благодарна Видящему, но... Вернувшись в свою комнату, я горько рыдала в подушку. Впервые за много лет я плакала о том, чего лишена...

Где и кому люди чаще всего читают вслух? В семье -- детям. Наверняка и в моей жизни такое было, но я не помнила. Те отдельные видения, которые посещали меня во сне, были слишком обрывочны и не складывались в цельную картину. Оне не были полноценными воспоминаниями о прежней жизни. А в новой -- приютской -- я быстро научилась читать сама, и мне не приходилось кого-нибудь просить об этом. Впрочем, подозреваю, эти просьбы остались бы без ответа -- девочек в воспитательном доме было много, каждой не угодишь.

Но обиднее всего было сознавать, что и в будущем моем не предвидится ничего подобного. Может ли вообще Тень иметь семью и детей? До сих пор я не задумывалась об этом. Не загадывала так далеко -- мне достаточно было определить ближайшую цель. Не то чтобы мне вдруг внезапно захотелось замуж, да еще и детей рожать, но не иметь даже шансов...

Словом, я плакала.

И утром встала с постели с опухшим лицом и заплывшими глазами. Хорошо, что портной, который доставил мой новый гардероб, не видел меня. Хорошо, что я сама себя не видела. Мне хватало и ощущений.

Райнер укоризненно покачал головой, когда я спустилась к завтраку:

– - Ты спешишь, девочка. Всему свое время. Нельзя получить все сразу.

– - Ты что-то видишь?

– - Что-то вижу, -- согласился старик.

– - Тогда скажи, что меня ждет.

– - Э, -- усмехнулся Райнер, -- я Видящий, а не провидец и уж тем болеее не Плетельщик. Я уже говорил тебе. Могу увидеть только то, что уже есть. А могу и не увидеть, если Идьярд не подтолкнет.

– - Как это?

– - Как и любой дар от высших, он действует через человека, но не по его воле. Ты замечаешь что-то, словно тебя заставили посмотреть в нужную сторону, делаешь что-то, потому что откуда-то знаешь, что это нужно. Да ты, наверно, и сама замечала.

– - У меня нет дара Высших. Разве Высшие раздают свои дары, не спрашивая?

– - Есть. В крови. Просто он спит, и ты его до конца не осознаешь. Захочешь пробудить -- обратишься к Арнастре.

– - Не захочу, -- решительно отказалась я.
– - Меня пугает дар плетельщиков. Это ведь чудовищная власть -- влиять на чужие судьбы.

– - Плетельщики лишены возможности влиять по собственному произволу, только по указанию богини. Они видят точки расхождения, могут, как и другие провидцы, намекнуть на выбор, но если хотят вмешаться, указать конкретный путь, обращаются к Арнастре, и та взвешивает. Если подобное вмешательство не нарушает миропорядок, то богиня может дать согласие, но всегда возьмет плату. За серьезное вмешательство плетельщик расплачивается своим даром, поэтому решаются на такое немногие и только ради тех, кого любят. И даже в этом случае они вынуждены действовать мягко -- советовать, просить, направлять, но не настаивать. И могут лишь надеяться, что в определенное время события повернутся нужным образом. А теперь представь, что в каждой судьбе таких развилок множество, и путь зависит не только от идущего, но и от тех, кого он встречает на своем пути. Плетение -- это не насилие над судьбой, служители Арнастры всего лишь делают один из возможных путей чуть более вероятным, чем другие. Для того, кто действует в собственных интересах, прокладывает путь другу или родственнику, это только надежда на благополучный исход, но не гарантия его.

– - Вы столько знаете об этом, -- удивилась я.

– - Боги часто действуют в согласии друг с другом, равно как и их служители. Плетельщику дозволяется вносить Видящего в свой расклад.

– - И Видящий согласится?

– - Почему бы и нет?
– - Райнер снова усмехнулся.
– - Если я тоже от этого только выигрываю.

– - То есть?

– - Ты поймешь. Со временем поймешь.

– - Надеюсь.

Пока что я ничего не понимала. Все эти слова интриговали, завораживали, как случается обычно при соприкосновении с тайной, но я не могла определить ни собственного отношения к этой тайне, ни то, какое отношение она имеет ко мне.