Теневой клуб
Шрифт:
Теперь, само собой, я оказался самым быстрым в команде, но мне на это было наплевать. Хотите верьте, хотите нет, меня больше заботило состояние ног Остина.
Я последовал за мистером Диллером с Остином на руках в школьный медпункт и смотрел, как медсестра обрабатывает ноги моего бывшего соперника, пока они не захлопнули дверь. Но даже через закрытую дверь можно было слышать, как он плачет. Я стоял там по крайней мере пять минут, забыв про то, что на мне нет футболки. Впрочем, с футболкой можно было попрощаться навек; но в моём рюкзаке лежала другая одёжка — майка с надписью «Гофер». Я надел её и уселся под дверью. Вскоре появилась
Наконец сестра впустила меня в медпункт — посидеть с Остином, пока она позвонит его родителям. В комнате пахло спиртом и кровью. Ноги Остина были теперь перевязаны бинтами того же цвета, что и его «аэропеды». Сломанную лодыжку заключили в шину. Я всё ещё держал в руках его кроссовки. Положил их на стул рядом с Остином.
— Спасибо за помощь, Джаред, — сказал Остин. В глазах его ещё не высохли слёзы. Я улыбнулся. Впервые с начала учебного года он назвал меня Джаредом.
— Не стоит, — сказал я. — Мне очень жаль, что с тобой случилось такое несчастье.
Он сглотнул.
— Кажется, я вёл себя с тобой как последняя сволочь, — проговорил он.
— Да, — признал я, — но забудь об этом.
— Наверно, это потому, что во мне очень силён соревновательный дух, понимаешь? Отец говорит, что в этом нет ничего плохого. Н-не знаю... Думаю, за все эти годы ты единственный, кто почти догнал меня по скорости. И мне стало страшно. То есть, у меня было такое чувство, что если есть человек, которому осталось вот совсем чуть-чуть — и он меня побьёт, то я тогда недостаточно хорош для Олимпийских игр.
Он смотрел на меня, а я молчал и слушал.
— Думаю... думаю, мы могли бы стать по-настоящему хорошими друзьями, — продолжал он, — если бы я дал тебе шанс.
Я кивнул, а Остин уставился на свои забинтованные ноги. В его глазах снова стали собираться слёзы, а лицо покраснело.
— Не видать мне теперь Олимпийских игр, верно?
Слёзы скатились с его щёк и капнули прямо на бинты. Я сидел с Остином, пока не пришла его мать и не забрала сына в больницу.
Новость разлетелась по школе со скоростью света, и к тому времени, когда я вошёл в класс, все жужжали о происшествии с Остином. Народу не понадобилось много времени, чтобы понять: это не просто несчастный случай. Я был настолько выбит из колеи, что и думать забыл о Тайсоне. Я погрузился в полную прострацию и до самого ланча так и не сообразил, что теперь я главный подозреваемый.
— Я ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛ! — кричал я в лицо мистеру Грину. Я никогда прежде не кричал на учителей, но сейчас не владел собой. Шёл шестой урок, сразу же после ланча; Грин вызвал меня в свой кабинет и обвинил в том, что это я подложил те камни, о которые Остин располосовал себе ноги.
— Я тебе не верю! — отчеканил он, стоя перед своим столом.
— Клянусь, я этого не делал!
— Ах значит, ты чисто случайно оказался рядом, когда произошло несчастье?
— Совершенно верно!
— И чисто случайно ты затеял накануне жестокую драку с Остином?
— Да какую там жестокую!
— И ты, я полагаю, станешь уверять меня, что ваш клуб не имеет ни малейшего отношения ни к велосипеду Веры, ни к трубе Дэвида, ни к аквариуму Дрю?
— Не имеет!
— Брось, Джаред! — Он впечатал кулак в стол. Мистер Грин был до
того уверен в своей правоте, что мне стало страшно. — Это заняло некоторое время, но я выяснил, кто состоит в вашем клубе. И знаешь, что я тебе скажу? Каждый из его членов имел зуб на тех людей, что стали жертвами этого... этого террора!— Это верно, — подтвердил я, — нас подставили!
— Подставили? Кто подставил?
— Тайсон Макгоу!
Вот к этому Грин был явно не готов. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать услышанное, и наконец он проговорил:
— Если ты надеешься переложить вину на Тайсона...
— Но это правда!
— Тайсон никогда бы такого не сделал, я знаю это совершенно точно.
— У нас есть свидетель, — настаивал я.
— Кто?
— Ральфи Шерман. Он видел, как Тайсон взрывал аквариум!
— Ах вот как? — отозвался Грин. — Ральфи Шерман, значит? Да он утверждает, что его мама как-то родила щенков. Ты ожидаешь, что я поверю хоть одному слову Ральфи Шермана?
— Но это правда! Почему бы вам не вызвать сюда Тайсона и не обвинить его, как вы обвиняете меня?
— Потому что, — сказал Грин с отвратительным сарказмом в голосе, — Тайсон вообще не пришёл сегодня на занятия, Джаред. Я слышал, что вчера на него набросился некий мальчик, избил и выгнал из школы, во всё горло крича «Тайсон писается в постель». Не знаешь, случаем, кто был этот мальчик, а, Джаред? — Он смотрел на меня так, будто я был каким-то преступником. — Очень много людей потратили годы на то, чтобы Тайсон смог преодолеть последствия своего обездоленного детства, а тут являешься ты, и все наши усилия, возможно, коту под хвост!
Грин ещё какое-то время буравил меня гневным взглядом, а затем сел в своё кресло, вытащил из кармана рубашки ручку с золотым пером и принялся писать.
— Вот записка к учителю — разрешение покинуть урок. Я также даю тебе список классных комнат, в которых ты в течение седьмого урока сможешь найти всех членов Теневого клуба. Ты должен привести их сюда, в мой кабинет, чтобы мы могли окончательно во всём разобраться. — Он вручил мне записку, как раз когда прозвенел звонок на седьмой урок. — А завтра я переговорю со всеми вашими родителями.
Я повернулся, чтобы уйти.
— У тебя десять минут. Я буду ждать вас всех здесь. Не явитесь — вам же будет хуже.
— Не волнуйтесь, — сказал я. — Можете мне доверять.
— Неужели могу?
— Конечно.
Десять минут спустя весь Теневой клуб как сквозь землю провалился. Грин, должно быть, обыскал всю школу, но никого не нашёл.
Значит, нам объявили войну. А поскольку мы были безоговорочно настроены на то, чтобы доказать свою невиновность, то и действовать решили как на войне. Как только я вытащил остальных членов Клуба с уроков, мы разделились, тайно выскользнули из школы и через двадцать минут встретились в Стоунхендже.
Грину, похоже, было известно чертовски многое, и если он знает, где находится Стоунхендж, мы пропали. Так что оставалось надеяться, что место наших сходок пока остаётся для него тайной.
Хотя было холодно и ветрено и небо заволокли густые тучи, руки у меня больше не мёрзли; их жгло огнём гнева. Гнева на Тайсона Макгоу. Пусть это станет моим первым и последним деянием на посту президента Теневого клуба, но я заставлю Тайсона поплатиться за то, что он сделал.