Тени Деймона: Шаг в неизвестность

— Так кого?

— Кого-кого! Моих ребят! Тех, с кем мы тогда пытались выяснить все «обстоятельства» нашего «спасения». Не всех, конечно, но большинство. Кстати, там были и его приближенные. Двенадцать человек.

— Как раз те, которые вернулись, — задумчиво протянул я, пытаясь встроить новые факты в уже существующую картину. Состыковываться с ней они совершенно не хотели, а «новая реальность» уже с их учетом получалась совершенно паскудной. Похоже на то, что никакой первой высадки попросту не было. Бермут попросту произвел чистку неугодных, а остальному экипажу показал красивое смоделированное кинцо, которое потом показал и мне во время планирования высадки на планету. Вот только чем он тогда думал, подсовывая командиру отряда заведомо ложные сведения…

— Так что ты там надумал или узнал? — спросил Берт, нарушив секундное молчание.

— Первой высадки не было. От слова совсем. Твоих ребят просто выкинули в открытый космос.

В эфире повисло молчание. Парень пытался переварить то, что я ему только что сказал.

— То есть, как это, не было? Мы же все видели…

— Вы видели крыс, бегущих на толпу ваших. Обычных грызунов-переростков, а не этих уродов, клервинов, или как их там. Даже более того, этим самым крысам было насрать на взрывы, они перли вперед просто не замечая их. А ваши? Ты не обратил внимания, что они все поголовно взрывались, стоило только грызунам нагнать их? Неужели ни один не попытался побороться за собственную шкуру? Если сопоставить все это с теми фактами, что мы тут ни разу не встретили хоть что-то отдаленно напоминающее крысу, то вырисовывается не слишком приятная картина.

— Мда-а-а… А ведь у Ани там погиб брат… Если ты прав, то не уверен, что ей стоит знать, что его просто выкинули в космос, словно какой-то мусор, — парень ненадолго замолчал, но потом все-таки продолжил, — для нее он был героем.

— С этим будем разбираться потом. Вопрос в том, как не стать следующими, кого Бермут пустит в расход. Ситуация у нас другая, конечно, но где гарантии, что когда мы вернемся на «Тень», успешно выполнив задание, нас не выкинут за борт, списав все на боевые потери и нарисовав остальным красивое кинцо. Мне, если честно, не хочется становиться еще одним героем.

— Мне тоже, — коротко бросил Берт. — Но прямо сейчас мы вряд ли что-то можем сделать. Я дам команду своим парням быть настороже. Ты — предупреди своих. А там уже посмотрим по обстоятельствам. Насколько мне известно, на этот раз наш одноглазый друг отбирал людей не по признаку принадлежности к своему ближайшему окружению, а по специализациям и способностям. Очевидно, что успех этой миссии для него важен так же, как и для всего остального экипажа, а значит проблемы у нас могут возникнуть уже на борту «Тени».

— Ладно, держи в курсе, если вдруг вы со своими что интересное заметите, — сказал я, переключаясь на общий канал. — Ну, как у нас тут дела?

— Дроны нашли энергоячейку, сейчас занимаются извлечением, — отрапортовал Селлас. — Уродов на горизонте тоже не видно. Да, кстати, броневик почти починили. Осталось только с поворотного механизма башни дерьмо этой, — он махнул рукой в сторону огромной туши с развороченным брюхом, — херни очистить и будет полный порядок.

— Хорошо. Тогда, парни, грузитесь обратно. Роботы закончат тут без нас, и как только это произойдет — тронемся к транспортникам.

Уговаривать парней долго не пришлось. Все как один дружно рванули к своим машинам. Оно и понятно. Под прикрытием брони чувствуешь себя куда спокойнее, чем на свежем воздухе, где твари могут в любой момент может броситься на тебя и разорвать в клочья. Конечно, бронированные пластины они не прокусывают, но вот если попадут в сочленение или кинутся всем скопом сразу…

Я еще немного постоял, глядя на то, как отряд забирается внутрь броневиков, и неторопясь двинулся вслед за ними. В голове крутился целый ворох вопросов. Почему Бермут, зная, что возможно подвергает всю экспедицию неоправданным рискам, все равно решил показать мне то фальшивое кинцо первой высадки, которой, по ходу, и не было вовсе? Решил поддержать легенду, прикрывающую его грязные делишки? Ну так ведь я все равно не был в курсе. Расчет шел на то, что могу пропиздеться случайно, подорвав тем самым авторитет одноглазого? Возможно. Но стоило ли ради этого рисковать всем экипажем? А может он и не рисковал? Или рисковал, но не в той степени, в которой нам это было представлено? В конце-концов, он бы не усидел на капитанском месте десять лет, не будь у него плана «Б».

Говоря проще, скорее всего он разрабатывает два или три пути решения проблемы, а мы — лишь один из них, хоть и убеждали нас совершенно в обратном. А значит рискует он больше, когда раскрывает правду о прошлой высадке, чем когда подсовывает нашей экспедиции ложные сведения. Сукин сын. Для него собственная задница важнее, чем жизни тридцати человек. Вопрос только в том, догадываются ли эти люди о том, что они не последняя надежда экипажа, а всего лишь пушечное мясо? Да и стоит ли им сейчас такое говорить? Точно нет. Пусть верят, что от них зависят жизни всего экипажа — лучше будут работать.

— Босс, а в том видении, ну… внутри корабля, ничего больше интересного не заметили? — спросил главный инженер, когда я забирался в бронетранспортник.

— Заметил, — бросил я, усаживаясь в кресло и набирая на панели интерфейса сообщение для своих парней. — Тот факт, что твари, которых мы тут встретили, не эволюционировали. Они были разумными еще в те времена, когда в городе располагались лагеря выживших. Кстати, о местных аборигенах. Один из них упомянул программу «Новый рассвет».

— Я слышал о таком, — отозвался Рам. — Это что-то вроде запасного плана для Директората. Часть людей замораживают на три сотни лет. И если что-то случится с человечеством, то их капсулы раскрываются, давая людям второй шанс на выживание. Насколько мне известно, филиалы этого проекта создавались во всех колонизируемых мирах зеленой зоны.

— Надо полагать, капсулы бедолаг забыли забрать во время всеобщей эвакуации и они раскрылись в этом проклятом мире. Да уж, действительно не повезло, — хмыкнул Эдрих.

— Они думали, что Деймон потерян, и они — все, что от человечества осталось, — бросил я, подтверждая отправку сообщения.

— Кто знает, может и к лучшему, что эти… выжившие, — Селлас на секунду замялся, пытаясь, судя по всему, сформулировать мысль, — не дождались нашего прилета. Думаю, им было бы очень обидно осознавать, что никакая они не надежда человечества, а лишь отходы его жизнедеятельности.

— Спорный вопрос, — вмешался техник, — может быть они обрадовались бы, узнав, что мы можем вывести их на орбиту. Да и нам давно пора пополнять экипаж. В последнее время потерь было многовато.

«Извлечение энергоячейки завершено. Начата транспортировка на борт первой машины. Ожидайте», — замигал нейроинтерфейс красными буквами. Одна есть. Осталось еще четыре.

— Что значит «многовато»? — переспросил я, наблюдая за движением дронов к первой машине. — Были еще смерти?

— Да, к сожалению, — задумчиво протянул он. — «Тень» — уже довольно старый корабль. Да, ей всего десять лет, но рассчитывалось так, что она минимум раз в два года будет ремонтироваться на верфях Директората. Мы с командой, конечно, пытаемся поддерживать ее в должном состоянии, но то и дело случаются какие-то сбои, утечки воздуха, перебои питания и прочие неприятности, нередко приводящие к смертям. Не знаю, сколько нам еще удастся удерживать эту малышку в рабочем состоянии, — техник хлопнул себя по бронированной коленке.

Что-то в его интонациях мне не понравилось. Очень не понравилось. Он говорил так спокойно о смертях среди экипажа… Как будто был сам к ним причастен. А если так, значит он из команды Бермута. В принципе, разумный шаг с его стороны, завести себе человека, который может обеспечивать несчастные случаи. Но зачем было посылать его с нами? Устроить несчастный случай тут? Так ведь одноглазый заинтересован в успехе этой экспедиции. Может, просто потому, что он хороший специалист, как ни крути? Хоть и редкостная свинья. Не знаю. Но надо держать ухо востро с этим парнем. И не делать поспешных выводов. Интонации еще ничего не значат.