Глава 1: Пепел Порт-Артура

Порт-Артур дышал дымом и ржавчиной. Алексей Волконский стоял у края пирса, щурясь от солёного ветра, что гнал с моря запах пороха и гари. Ему было семнадцать, но выглядел он моложе — худой, с растрёпанными русыми волосами, что лезли в глаза, и руками, огрубевшими от работы. На нём болтался старый кадетский мундир, давно потерявший пуговицы, — единственное, что осталось от былой гордости рода Волконских. Он не был солдатом, не был даже настоящим магом, как его старший брат Григорий. Он был никем — мальчишкой, что таскает ящики в порту за медяки, пока война пожирает всё вокруг.

Русско-японская война гремела уже полгода. Пушки грохотали где-то за горизонтом, и в городе шептались, что японцы вот-вот ударят снова. Алексей не особо вслушивался в эти разговоры. Его мир ограничивался скрипом досок под ногами да тяжестью груза на плечах. Но сегодня что-то было не так. Воздух звенел, будто натянутая струна, и тени под ногами казались гуще, чем обычно. Он списал это на усталость — последние три ночи он почти не спал, разгружая бесконечные баржи с углём и порохом.

— Эй, Волконский! — окликнул его хриплый голос. Это был Фёдор, старый портовый грузчик с лицом, похожим на смятую бумагу. — Ты там не заснул? Тащи ящик, шевелись!

Алексей кивнул, подхватил деревянный короб с патронами и побрёл к складу. Тени шевелились у его ног, словно живые, но он привык их не замечать. Так было с детства — странные пятна, что плясали в углу зрения, особенно когда он злился или боялся. Бабка, пока была жива, шептала, что это проклятье рода, но Алексей не верил в сказки. Магия — удел аристократов, а он давно перестал считать себя одним из них.

Склад гудел от голосов. Матросы, солдаты, портовые крысы — все сновали туда-сюда, как муравьи перед дождём. Алексей поставил ящик у стены и вытер пот со лба. В этот момент небо раскололось. Грохот ударил по ушам, земля дрогнула, и где-то вдали взметнулся столб огня. Японцы. Снова.

— К орудиям! — заорал кто-то. Люди бросились врассыпную, словно стая птиц, вспугнутая выстрелом. Алексей замер, не зная, куда бежать. Он не был бойцом, не умел держать винтовку, но ноги сами понесли его к пирсу — туда, где море могло дать хоть какое-то укрытие.

И тут он увидел её.

Она стояла у края причала, будто явилась из другого мира. Девушка, не старше двадцати, в странном одеянии — тёмное кимоно с серебряными нитями, перехваченное поясом, на котором поблёскивали тонкие пластины, словно доспехи. Длинные чёрные волосы вились по ветру, а в руках она сжимала короткий меч. Её глаза — янтарные, яркие, как закат, — смотрели куда-то за горизонт. Алексей остановился, не в силах отвести взгляд. Она была красива, но не той красотой, что манит, а той, что заставляет чувствовать себя меньше, чем ты есть.

— Ты кто такая? — вырвалось у него, прежде чем он успел подумать. Глупый вопрос, но тишина между взрывами давила на нервы.

Она не ответила. Вместо этого её взгляд метнулся к нему, и в тот же миг воздух за её спиной сгустился. Двое в чёрных одеждах, с лицами, скрытыми масками, возникли из ниоткуда, как тени, сорвавшиеся с цепи. В руках у них блеснули клинки. Алексей даже не успел крикнуть — всё произошло слишком быстро.

Девушка развернулась, её меч взлетел в воздух, встречая удар первого нападавшего. Сталь зазвенела, но второй убийца уже был за её спиной, занося кинжал. Алексей не думал. Он просто рванулся вперёд, хотя в голове стучало: "Что ты делаешь, идиот?" Он схватил обломок доски с земли и с размаху ударил второго по голове. Тот рухнул, как мешок с углём, но первый уже повернулся к Алексею. Клинок мелькнул у самого его лица, и он отшатнулся, споткнувшись о ящик.

— Беги! — крикнула девушка, её голос был резким, но мелодичным, как звон колокольчика. Она шагнула вперёд, и её меч рассёк воздух, заставив первого убийцу отступить. Алексей хотел послушаться, но ноги не двигались. Он смотрел, как она танцует между ударами, как её кимоно трепещет на ветру, и чувствовал, что тени вокруг него оживают. Они тянулись к ней, к убийцам, к нему самому, словно голодные звери.

И тогда он услышал это — шёпот. Тихий, но отчётливый, будто кто-то говорил прямо в его голове: "Докажи". Алексей моргнул, пытаясь понять, откуда идёт голос, но в этот момент первый убийца бросился на девушку с новой силой. Её меч дрогнул, и она упала на колено, едва успев отбить удар. Второй, очнувшись, уже поднимался с земли, сжимая кинжал.

Алексей не знал, что делать. Он не был героем, не был магом, но что-то внутри него щёлкнуло. Тени под ногами рванулись вперёд, как чёрные змеи, и обвили второго убийцу. Тот вскрикнул, выронил оружие, а потом рухнул задыхаясь. Первый замер, глядя на Алексея с чем-то похожим на страх, но девушка не дала ему шанса. Её меч вонзился ему в грудь, и всё закончилось.

Тишина упала на пирс, тяжёлая, как мокрый снег. Алексей стоял, тяжело дыша, и смотрел на свои руки. Тени вернулись к нему, послушные, но живые. Он чувствовал их — холодные, текучие, как вода, и в то же время твёрдые как сталь. Что это было?

Девушка поднялась, убирая меч в ножны. Её янтарные глаза остановились на нём, и в них мелькнуло что-то — удивление? Благодарность? Она шагнула ближе, и Алексей невольно отступил.

— Ты… маг? — спросила она. Голос был мягче, чем раньше, но в нём всё ещё звенела сталь.

— Я… не знаю, — выдавил он. Это была правда. Он никогда не понимал, что с ним происходит, и уж точно не хотел разбираться в этом посреди войны.

Она посмотрела на него долгим, изучающим взглядом, а потом протянула руку. На её ладони лежал маленький амулет — чёрный камень, оправленный в серебро, с вырезанным символом, похожим на спящего дракона.

— Возьми, — сказала она. — Это твоё.

— Что? — Алексей нахмурился, но она уже вложила амулет ему в руку. Камень был тёплым, почти живым, и от него исходил слабый пульс, как биение сердца.

— Меня зовут Акико Такамура, — добавила она, и в её голосе мелькнула тень улыбки. — Запомни это имя. Мы ещё встретимся.

Прежде чем он успел что-то сказать, она повернулась и исчезла — не ушла, а именно исчезла, растворившись в воздухе как дым. Алексей остался один посреди пирса, сжимая амулет и слушая, как где-то вдали гремят пушки. Тени у его ног шевелились, будто ждали приказа, а в голове крутился только один вопрос: что, чёрт возьми, сейчас произошло?

Он не заметил, как с неба посыпался пепел — мелкий, серый, как предвестие чего-то большего. Война была только началом.

Алексей стоял, сжимая амулет, и смотрел туда, где только что растворилась Акико. Её имя — Акико Такамура — звенело в голове, как отголосок колокола, но он не мог понять, почему оно кажется знакомым. Ветер гнал по пирсу клочья дыма, и пепел оседал на его мундире, смешиваясь с грязью и солью. Где-то вдали снова ухнула пушка, но теперь звук казался приглушённым, словно война отступила на второй план, уступив место тому, что только что произошло.

Он опустил взгляд на амулет. Камень в его руке был гладким, тёплым, и от него исходило слабое свечение — едва заметное, но реальное. Алексей провёл пальцем по вырезанному символу, похожему на дракона, и почувствовал, как что-то внутри него отозвалось. Тени у его ног дрогнули, словно услышали зов, и на миг ему показалось, что они шепчут — неразборчиво, но настойчиво. Он тряхнул головой, прогоняя морок. Это всё усталость, сказал он себе. Или шок. Или то и другое вместе.

— Волконский! Ты оглох, что ли? — голос Фёдора вырвал его из оцепенения. Старик ковылял к нему, опираясь на кривую палку, что заменяла ему трость. Его лицо, и без того сморщенное, теперь было перепачкано сажей, а глаза блестели от смеси страха и злости. — Чего застыл? Японцы лупят по гавани, а ты тут как столб! Бери ноги в руки, пока нас всех не накрыло!