Тени стёртых душ

Его холодная ладонь отрезвляла, заставляла за долю секунды прокрутить разговор с Нацу и вновь броситься в лавину ледяных осуждений со стороны теней собственной души.

— Ты ведь понимаешь, что дело остается за малым? — убрал руку и посмотрел на Люси.

— И тогда он умрет, — мрачно усмехнулась она, избегая взгляда господства.

— Очистится, — кашлянул тот, даже не пытаясь ее переубедить.

Он знал, что Люси была в чем-то права. Даже немного остерегался иногда прямолинейных заявлений с ее стороны. Не потому, что они были слишком кощунственными или лживыми, а даже наоборот — не каждый благословленный обладал настолько честными суждениями.

И даже не каждый благословленный знал о том, что такие суждения имеют место быть.

— Умрет, — отчеканила и опустила голову.

Глаза упрямо не могли сфокусироваться на чем-то. Они до сих пор горели от пожара, который зажег в ней этот Нацу Драгнил, чья история поглотила хранительницу другой пустотой — чужой для ангелов и родной для ее стертой души.

Зрачки вдруг наткнулись на открытую страницу из той книги, которую только что читал Джерар.

«… протянула свои прозрачные руки к солнцу, в первый раз почувствовала у себя на глазах слезы».

«Русалочка?» — вспомнила она и взглянула на господство, застыв в немом вопросе.

Джерар, поняв это, улыбнулся уголками губ и тихо произнес:

— Далеко в море вода синяя-синяя, как лепестки самых красивых васильков…

— … и прозрачная-прозрачная, как самое чистое стекло, — незамедлительно продолжила она, проговаривая давно въевшиеся в голову строки.

— Как думаешь, — удовлетворенно кивнул он и неспешно отошел к окну, — какое оно, звездное сияние?

Люси обняла себя за плечи и, подумав пару мгновений, поникло ответила:

— Совсем мне неинтересное.

Господство рассмеялся, наверняка принимая ее ответ. Потому что он, возможно, в мыслях ответил то же самое. Хотя, что творилось в его голове, она даже подумать не осмеливалась — Джерар не походил на большинство благословленных.

Пожалуй, именно ему в истории о треснувших масках и гнилом мире отведена главная роль. Если бы когда-то он не спросил «справишься ли», она бы так и не справилась. Сдалась бы и уступила место хранителя кому-то более опытному.

Если бы тогда он не подтолкнул ее искать ответы на свои вопросы, она бы так и блуждала во мгле промерзших боли и надежд.

— Я хочу это сделать, — прервав тишину, решительно заявила хранительница.

— Ты потеряешь день, — сжал тот губы, в надежде переубедить.

— Но обрету двадцать лет своего прошлого, — вопреки всему, настаивала она на своем, сжимая ладони в кулаки.

Джерар устало выдохнул и потер глаза, тщательно сдерживая все свои аргументы «против» внутри себя. Он давно бросил попытки успеть за гнавшейся впереди ветра Хартфилией. Оставалось издали наблюдать следы, которые она оставляла, ступая горячими ступнями по граням.

Она тоже боялась, но почему-то упрямо шла вперед, путаясь в новых перекрестках и поворотах. Впереди неосязаемым туманом расползлась паутина ловушек. Попади в одну — утонешь в холоде.

Но уже нечего было терять, поэтому, в последний раз стирая страхи, она четко произнесла:

— Я хочу вернуть свою память.

Желание почувствовать себя человеком и вспомнить эти ощущения скребли глотку.

И даже если люди не умеют летать, не имеют сверхсилы, не видят потустороннее, как ангелы, в них было то, чего не хватало высшим.

Они жили мгновениями и летали без крыльев в злополучных самолетах.

Обманывали на каждом шагу, убивали, предавали, не боялись нарушать правила, радовались поражению врагов.

Матерились благим матом, пили до потери сознания, курили до прогнивших легких.

Люди не боялись совершать ошибки.

И они умели по-настоящему жить.

========== Глава пятнадцатая. Ребенок, который верил. ==========

Комментарий к Глава пятнадцатая. Ребенок, который верил.

Песни: Jason Walker - Seattle

anterograde tomorrow – shattered (вообще, песня принадлежит Trading Yeasterday, но в вк проигрывателе включите именно эту версию)

Jason Walker - Cry

____

Одна завеса приоткрыта.

Не знаю, что еще написать, потому что все эмоции уже выжаты в восемь страниц этой главы.

На кончиках пальцев щипало ожидание, слегка скребло кожу и устало вздыхало. Частой гостье надоело каждый раз приходить и наблюдать за этими двумя, скрывавшими в себе ураганы, сравнимые с извержениями крупнейших вулканов мира. Она томно шептала на ухо одному поспешить, а второй — дождаться.

Ожидание тоже имело свой предел, поэтому и сейчас она торопила и щекотала нервы своими сожалеющими смешками.

— До шести лет я рос в детдоме, — наконец, тишина сдалась, и голос Нацу прошил воздух сквозящим холодом, — а потом вдруг появился он — добрый дядечка по имени Игнил, который что-то нашел в таком непослушном, вечно шумном сироте как я. Он решил меня усыновить, да и мне было только в радость, — при этом Нацу грустно усмехнулся и слегка прищурил глаза.

— Но что-то мешало? — осторожно заметила Люси.

— Да, была одна проблема, — цокнул он и закусил губу.

Она видела, что он будто вырывал воспоминания ошметками приросшей гнили через глотку. Ему было больно, но еще больнее было понимать, что оставлять это — чересчур тяжело.

— И у этой проблемы было имя.

***

— А Венди!? — испуганно воскликнул мальчишка с розовой растрепанной шевелюрой и взглянул на двоих взрослых, которые стояли рядом с ним и мило улыбались.

— Венди? — мужчина тридцати лет удивленно вскинул бровь.

— Это девочка, с которой Нацу постоянно играет, — аккуратно пояснила женщина, стоящая рядом и взглянула на того.

Мальчик закусил губу до боли и сжал кулаки, все так же пронзая взглядом этих двоих. Мужчина замешкался и через пару секунд одобрительно кивнул, присев на корточки перед ним.

— Давай ты мне о ней расскажешь, — он ободряюще улыбнулся и положил массивную ладонь на макушку ребенка, — и мы заберем ее с собой.