Теоретик
Шрифт:
– Точно.
– Теоретик, я вот что подумал. Про сверловку Ланкастера слышал?
– Слышал.
Про нее все, кто хоть сколько-нибудь интересуется оружием, слышали. При ней в стволе вместо четырех или больше борозд нарезов, делается всего две. В итоге получается ствол с пусть и не с теми же характеристиками, как и у нормального нарезного, но куда лучше чем у гладкоствольного. А что самое приятное, разрешение для такого оружия, что и для последнего.
– Так вот, есть у меня один экземплярчик именно с такой сверловкой, "Вепрь". Парень ты вроде хороший, вот я и подумал: а почему бы мне тебе его не дать? Калибр у него серьезный, да и магазин той же вместимости, что и у тебя сейчас - на двадцать патронов. Приклад
– Спасибо, Григорий, я уже определился, - не надо мне регулируемого приклада. Взяли моду на всякие там полимеры. У ФАЛа приклад из дерева. И пусть вес больше, зато к нему щекой куда приятней прикладываться.
– Ты мне лучше флягу дай.
Из человеческих потребностей вода стоит на первом месте. Затем идут сон, еда, секс. В этом мире воды хватает, но далеко не везде ее можно пить.
– Это тебе к Сан Санычу.
– И ремень бы неплохо. Портупею.
– Тоже к нему.
– Нож бы еще.
Мой складень всем хорош: и маркой стали, и фирмой-производителем. Пожизненная гарантия. Но он для города, в лесу к ножам совсем другие требования.
– Ты сразу список составь, - хохотнул Гриша.
– И если Грек его завизирует, по нему и получишь. Если серьезно, нож я тебе дам. Завалялся у меня один, прежде он Пашкин был.
– Это тот, чей шкафчик я занял?
– Именно.
– А может у тебя и коллиматор завалялся?
Читал я статейку, в которой говорилось, что, согласно расчетам, уменьшение времени прицеливания в два раза, приводит к повышению скорострельности почти наполовину. Подобные девайсы и созданы именно для того чтобы уменьшить время прицеливания.
– Теоретик! Не наглей! Такие вещи здесь вообще редкость. Мне что, свой тебе отдать?
– Ну, нету так нету. Да, кстати, куска байки на портянки не найдется? И еще бы кожи толстой, стельки вырезать. А также парафин. Воск, кстати, тоже подойдет.
Картинно взметнув руки к небесам, Гриша взвыл. И чего так нервничать? Как будто я требую, а не прошу. Нет у меня пока ничего, не обзавелся еще. Пройдет какое-то время, глядишь, и сам начну раздавать.
– Спасибо Сан Саныч!- от души поблагодарил я деда Пихто, обеими руками сгребая со стола и прижимая к груди все то, чем он меня оделил. Особенную радость мне доставила поясная разгрузка. Как и полученная от Титова, тоже далеко не новая, но куда более удобная в обращении. Особенно в том случае, если придется много ползать, или долго лежать в засаде.
– Наворачивать портянки умеешь?
– Умею, - кивнул я, не пускаясь в объяснения, в какой именно семье вырос.
Это в профессорской с младых ногтей учат отличать Моне от Мане. Или импринтинг от импрегнации. В нашей семье все было иначе. Ноги - в дальнем походе главное ноги. Не сбить их, не насадить мозолей, не растереть до крови и так далее. И состояние ног полностью зависит от состояния обуви.
Так что импрегнацией в самое ближайшее время, мне и предстояло заняться. Пропитать кожу берц, и, особенно швы воском. Ну и про шнурки не забыть. И обязательно заменить стельки. Носки - к дьяволу, теперь, когда у меня достаточно байки на портянки. Да, еще обклеить строительную каску тканью.
– Игорь, Сноуден просил передать, - с этими словами дед Пихто протянул мне нож в деревянных ножнах.
– Только сразу проверь: под руку, нет?
– Проверю. Сан Саныч. И что я вам за все это буду должен?
– Будешь, - и когда я напрягся, (мало ли что он запросит?) сказал.
– По возможности, если она представится, железу птера принеси. Суставы иной раз к непогоде ноют так, что выть хочется! Они не протухают, так что не обязательно свежую. И весят немного. Разве что воняют неприятно, но ты уж заверни во что-нибудь.
–
Сделаю!– твердо пообещал я.
Даже если не попадется, по возвращению пойду и куплю, сколько бы она ни стоила.
Нож оказался эвенкийским. Не слишком-то они и различаются, ножи северных народов: массивная деревянная рукоять, чтобы удобно было держаться за нее даже в толстой меховой варежке. Хотя, учитывая местный климат, мне эта опция вряд ли понадобится. Никакого намека на гарду, односторонняя заточка и ярко выраженный дол на противоположной стороне клинка. И все же этот нож был именно эвенкийский, поскольку острие клинка располагалось строго на осевой линии.
Заточка оказалась левосторонней, под левшу. То есть, как раз под меня. Именно на это и просил обратить внимание дед Пихто. Сталь была довольно мягкой, но именно такой она и должна быть. Ведь в этом случае можно поправить режущую кромку на любом подвернувшемся камне. Настоящий нож для выживания, который с одинаковым успехом можно снять со зверя шкуру. Затем полностью разделать тушу без всякого топора или тяпки, поскольку его конструкция позволяет расчленять ее по суставам. Настрогать стружки для костра, почистить рыбу, а при нужде и вонзить его, не дай бог, кому-нибудь между ребер. На деревянных ножнах снизу имелось отверстие, куда должна стекать влага, не задерживаясь в них самих. Я точно знал, что при изготовлении ножен с одной стороны по всей их длине делается пропил. Но сколько ни всматривался, так и не смог его увидеть, настолько плотно сошлись края. В довершении ко всему своеобразная подвеска, благодаря которой рукоять всегда будет смотреть вверх, какие кульбиты ты не выкидывай. В общем, стоящая вещь!
Когда в комнату вошел Гудрон, человек, к которому я начал испытывать стойкую антипатию, мне пришлось сделать вид, что в упор его не замечаю. Он постоял немного, наблюдая за моим занятием, и сказал.
– В общем, так, Теоретик. Не очень-то мне и хотелось, вернее, не хотелось совсем, но Грек поручил мне взять над тобой шефство. Я теперь твой куратор, так сказать.
В связи с недавними событиями, новость не очень-то меня и обрадовала. Лучше бы им стал тот же Гриша. С другой стороны, если пойти к самому Греку, и попросить его заменить Гудрона Гришей, получится слишком по-детски. К тому же, судя по всему, опыта у Гудрона куда больше, чего это не коснись.
Если мне хочется выжить в этом мире, стоит пошире разуть глаза, больше слушать и почаще задавать вопросы. Вот с последним и могут возникнуть проблемы. Все-таки вопросами можно достать любого. А тут предоставляется возможность задавать их сколько захочешь. И этот самый Гудрон должен ответить на все. Иначе, зачем он нужен? Тогда я и задал тот самый, ответ на который хотел получить прежде всего.
– Скажи, Борис, - назвать его по кличке, у меня не повернулся язык. К этому предстояло еще привыкнуть.
– Как тебе вообще пришло в голову...
– Спросить насчет Элки?
– не дал договорить мне он.
– Так там все просто. Целую ночь по всему Фартовому кипежь стоял: Шахова Элка пропала. И тебя тоже нет. Видели все, как ты на нее в "Кафе-Шантане" пялился! Да так, что едва слюни не пускал. Вот я и решил над тобой подшутить. Кто же мог знать, что вы и на самом деле того?.. Но тут ты уж сам виноват: незачем было себя выдавать.
– А дальше?
– Пойми, Теоретик, ну не мог я упустить такую возможность! Человек ты новый, дело нам предстоит серьезное, и всем нам хотелось узнать: чего ждать от тебя? Ну я и постарался нагнать на тебя жути. Хотя какая там жуть! Все так и было бы, если бы вас действительно кто-нибудь увидел в одной кровати. За тем исключением, что Шаху мы тебя в любом случае не отдали бы, будь уверен!