Теперь, — когда я проснулся…
Шрифт:
Власти призрака покорный,
Вы склонялись молчаливо.
Храбрый рыцарь. Вы дерзнули
Приподнять вуаль мой шпагой…
Гордый мой венец согнули
Перед дерзкою отвагой.
Бедный рыцарь. Нет отгадки,
Ухожу незримой в дали…
Удержали вы в перчатке
Только край моей вуали.
«О, если бы аккорды урагана…»
О, если бы аккорды урагана,
Как старого органа,
Звучали бы не так безумно дико;
О, если бы закрылась в сердце рана
От ужаса обмана —
Моя душа не рвалась бы от крика.
Уйти в страну к шатрам чужого стана,
Где не было тумана,
Где от луны ни тени нет, ни блика;
В страну, где все — создание титана,
Как он — светло и пьяно,
Как он один — громадно и безлико.
У нас в стране тревожные отливы
Кладет в саду последний свет вечерний,
Как золото на черни,
И кроны лип печально боязливы…
Здесь все венки сплетают лишь из терний,
Здесь дни, как сон, тяжелый сон тоскливый,
Но будем мы счастливы, —
Чем больше мук, тем я люблю безмерней.
Петербург, 1 мая 1913
ДЕНЬ НОВОГО ГОДА
Слова учителя ученику
Только храброму сердцу откроется свет,
только смелому — воздух душистый, —
Для иных в высь нагорную доступа нет,
Нет молитвы безмолвной и чистой.
Отрекись от утех, — пусть ликуют они! —
Ты ж отвергни покоя лик бледный, —
В них неверная часть, — но найдешь ты во мне
Всю великую радость победной.
Отвори их! В руках твоих сила лежит, —
Моя сила, — и ждет лишь желанья.
И войдем в этот край, что зарею горит,
На холмы золотого сиянья.
Но запомни: в те страны не примут раба, —
Радость, горе, покой или беды
Не должны изменить очертания лба…
Моя сила растет от победы.
Самарканд, лето 1913
ВСЕМ МЕРТВЫМ
Я ризы белые несу
для мертвых,
и слезы, — дум моих росу —
для скорбных.
Опалы, павшие с куста, —
умершим,
кристаллы слез, чья соль чиста,
ушедшим.
Я речи снова берегу
для мертвых,
и свечи траурные жгу
для чистых.
Пусть пламя слов падет на грудь
умершим,
пусть знамя свеч укажет путь
воскресшим.
1913
«Христос сошел в твои долины…»
Христос сошел в твои долины,
где сладко пахнущий миндаль
на засиневшие стремнины
накинул белую вуаль,
где ярко-розовый орешник
цветет молитвенным огнем,
и где увидит каждый грешник
Христа, скорбящего о нем.
Но я ушла тропою горной
от розовеющих долин, —
о, если б мне дойти покорной
до белых снеговых вершин.
И там упавшей в прах, усталой,
узреть пред радостным концом
цветы иные — крови алой
на лбу, пораненном венцом.
Ананур, 1915. Пасха.
ХОРЕИ
Хрупкой прялки трепет,
Как отрадно прясть!
Робко-резвый лепет
Кроет ритма власть.
Рук незримых пряжа
Размеряет путь;
Разве радость та же,
Разве ноет грудь?
Разве двери рая
Не раскрылись вновь?
Разве не играя
Разгорелась кровь?
Розы крови, рея,
Дали красный нимб…
Ровный бег хорея
Подарил Олимп.
1915
ДАКТИЛЬ
Верьте, что вестники чистые
К воплям живущих не глухи;
Сверху шлют вести лучистые
Вечно-пресветлые Духи.
Звезд перевитые линии