Терн
Шрифт:
– А я слышала, что древко можно смело выбрасывать, там только кристалл и важен…
– Я слышал обратное, – отрубил дхусс. – Слышал также, что при неумелом обращении кристалл взрывается.
Сидху мигом точно ветром сдуло.
Тёрн молча посидел какое-то время, потом пододвинул к себе посох и затянул неразборчивую плавную песню, едва цедя слова сквозь плотно сжатые губы, словно боясь, что его кто-то подслушает. Пальцы дхусса, как и всегда, когда он прибегал к магии, с ловкостью музыканта скользили взад и вперёд по его посоху.
Древко сломанного жезла долго оставалось неподвижным. По
– Мои поздравления, достославный и многознающий Тёрн, – не замедлил с похвалой учтивый демон. – Заклятье восстановления – одно из труднейших, особенно для меня, адепта огненных стихий…
– Пустяки, – хрипло и с трудом ответил дхусс, медленным движением стирая пот. – Если мэтр Кройон пожелает, я постараюсь открыть секрет этого ярмарочного фокуса…
Демон рассыпался в благодарностях и уверениях, что сие чародейство никак нельзя отнести к «ярмарочным фокусам» и пусть много– и высокоучёный Тёрн, чьё имя, несомненно, знаменито в его родных землях, не уничижается, поелику…
И так далее и тому подобное.
…Городские огоньки замаячили перед ними уже в сумерках.
– Мэтр Кройон, я бы… хотел попросить тебя… – не слишком уверенно начал дхусс.
– Да, досточтимый? – с готовностью откликнулся демон. – Могу ли я как-то ещё быть полезен?
– Конечно. Если люди Державы Навсинай умирают от одного твоего вида, не представлялось бы более разумным сейчас войти в селение только мне одному? Сидха вызовет подозрения, за беглой Гончей уже сейчас может вестись охота, ты, мэтр… способен оставить весь этот милый городок без единой живой души.
– О да! – воодушевился демон. – Я поэт, я художник, я хотел бы отразить эту стихию страха, что властвует в умах и сердцах при одном моём появлении! Пожалуй, на эту тему сложилась бы неплохая ода. Например… м-м-м…
– Замечательно. Может, ты сложишь её к моему возвращению?
– О да! Не сомневайся, досточтимый, мои гекзаметры и амфибрахии заставят тебя забыть о скучной реальности, забыть об окружающем мире!
– Превосходно. Тогда ждите меня здесь.
…Небольшая роща высоких крепостволов осталась позади. Тёрн бесшумно спустился по склону холма и оказался возле внушительного частокола. Ворота, что сделали бы честь и крепости, были наглухо заперты. Городок подковой охватывал протянувшийся далеко от главного хребта пологий отрог; наверху, в свете Малой Гончей, виднелись рудничные колёса, сейчас напоминавшие скелеты каких-то чудовищных тварей.
Тёрн остановился перед запертыми створками. Поверху красовалась надпись:
И чуть ниже, другими символами, нарочито-угловатыми, словно вырубленными единым ударом топора:
Эти руны вырезаны были с особой тщательностью.
– Не зебуб кхарисш, – прочёл Тёрн. Презрительно скривился: – Как же, так мы их и послушали.
Он
решительно постучал посохом.Ответа пришлось ждать довольно долго.
После обмена всегдашними ничего не значащими фразами вроде «кого ещё там бездна принесла?» и просунутой в окошечко монеты створки чуть приоткрылись.
Охранник, несомненно, происходил из рода клоссов, или, иными словами, горных троллей. Семи футов ростом и не менее трёх в плечах, он нависал над дхуссом подобно горе. Низкие брови почти сошлись над маленькими красноватыми глазками, массивный подбородок выдавался вперёд. На скулах Тёрн заметил характерные мозоли, оставленные боковинами шлема, – этому троллю довелось сражаться, и немало.
Как и дхусс, тролль почти не носил одежды. Сероватая кожа маслянисто поблескивала. С руки на руку, больше напоминавших ковши здоровенных черпаков, клосс перебрасывал чудовищного вида топор-секиру с широким закруглённым лезвием.
– Чего надо? – прорычал тролль. – Дхусс… клан Морры. Что ты здесь делаешь? Твои соплеменники давно ушли.
– Я не переламывал хлеба с кланом Морры много зим, – ответил Тёрн обрядовой фразой.
– Во как? Выходит, ты этот… пайрамайлед? – в глазах тролля внезапно мелькнул живой интерес. – Изгой? Дхусс– одиночка?
Дхусс чуть помедлил, пристально взглянул на стражника.
– Слушай, неужто тебя заставили выпытывать такое у каждого встречного? – вдруг почти рассмеялся Тёрн. – Это ж сколько времени убить надо? А если караван?
– Караваны я не расспрашиваю, – несколько обиженно буркнул клосс. – Только тебя. Дхуссы-изгои не часто к нам забредают.
– Да ведь ты, брат, и сам… – негромко сказал Тёрн. – Род тоже отверг тебя.
– Ишь ты! Догадался! – фыркнул тролль. – Ну ладно, хватит тут торчать, проходи давай. Хотя… Слушай, может, завернёшь в караулку? Мне сейчас сменяться, пошли б, пива бочонок-другой приговорили… Чувствую я, наш брат-изгой пожаловал, вот и… обрадовался. А то веришь ли, дхусс, поговорить тут не с кем, кроме одного гнома, да и того невесть когда сыщешь. Что внутри скопилось, не излить, не выплеснуть. А слова-то, они… жгут, знаешь.
– Знаю, брат. Приглашение твоё приму с благодарностью, только у меня есть дело срочное. Травника найти надо.
– Мэтра Ксарбируса то бишь?
Тёрн молча кивнул.
– Никак големы кого порвали? – тотчас напрягся тролль. – Было дело, хаживали они тут поутру. С Навсинаем у нас мир, но на уговоре – железным болванам и прочей их нечисти в наши стены ходу нет. С этими державниками – дело такое, ухо держи востро.
– Не совсем големы, брат, но неважно сейчас. Мне бы отыскать мэтра Ксарбируса. Он ведь тут на жительстве, мне не солгали?
– Не солгали, – кивнул тролль. – Как же, как же, всё верно. У нас он, здесь. Долго уже сидит. То есть по горам окрестным шастает, не без того, но так всё больше отвары свои декоктит, или как там это у них называется.
– Покажешь дорогу, брат?..
– Трувор.
– Благодарю и доверие твоё ценю. Я – Тёрн.
– Благодарю, брат Тёрн. Идём… ага, вот и смена моя. Эй, Сульпри! Моханн! Вставайте на место, обормоты! И чтобы не мздоимствовали! Донесут ещё раз купеческие гости – все придатки вам повыдергаю.