Терновый венок надежды

Взлетев на несколько ярдов над землей, тут же прыгнула на изумленную толпу «исполнителей». Резкий, жестокий удар ногами об пол при приземлении. Испуганно зарычала плитка, трескаясь от неведомой силы. Разрезанный воздух волнами набросился на врагов, с легкостью разбросав их в стороны.

Жалобно поползли по полу, пытаясь скрыться в толпе.

Я стояла посреди зала, бешено выпучив глаза на испуганных зрителей. Нервно дышала. Притаилась. Я чувствовала, как по моим сосудам разливалось даже нечто большее, нежели ненависть, нечто большее, нежели только что произошло. Поводья вырывались из рук - и вот-вот я совсем отдамся дьявольскому безумию...

Малейшее резкое движение – и разорву гада на клочья. Кто бы это не был.

– Тише, моя девочка, тише, - неожиданно отозвался Колони. – Все будет по-твоему. Только

растолкуй дуракам, что хочет моя Искья.

Сука, притворная. Вмиг метнула на него взгляд. Выжидающие мгновения, сражаясь за и против, - и, пока все еще побеждает разум, пытаюсь судить трезво.

– Асканио , Франко сам их упустил! Франко – глупец! – завопила, зарычала я, жадно сплевывая слова.
– Да еще, ко всему, девушку оставил в живых! Свидетели? А как же тайна Ордена? Он поступил, как глупый юнец, а не как каратель Темной гвардии. Поверенный? Да он и взгляда моего больше не удостоится, а не то, что ВЕРЫ. Личные амбиции и желания выше нашего Закона? POENA CAPITIS!

В мгновение ока Герра упал на пол, жалобно корчась от боли. Еще миг – и тут же рассыпался в прах.

Гневный взгляд в сторону Колони.

Замерла. Затаила дыхание. Желание тут же отомстить за всё, что он мне причинил, заставило вскипеть мою кровь. Казалось, в глазах загорел огонь - и лишь отголоски доброты, просеянной во мне Ивуаром и Матуа, сейчас сдерживали меня от непоправимого.

– А подсудимые? Чего хочет для них моя Искья?
– замечает, конечно, понимает, мой настрой. Но решается дальше вести больную игру.

– Я не вижу в них ничего унизительного, - наконец-то набираюсь сил на самые главные слова. Слова, рожденные из дара, врученного Надеждой. Сей дивной, так вовремя появившейся, Гостьей. Майей...
– Они пытались жить во имя любви, а не мести и амбиций. Да, преступили закон. Да, оступились. Но они мне не служат. Да и боли Искье не чинили, как глупый Франческо,… Только Nature может решить их судьбу. Да и потом, уж, кому, как не мне, пролежавшей почти век под землей, знать цену такой каре, как «Vivi sepultura» . Один срок забвения – это всего лишь капля истинного ГНЕВА. Но безумия им хватит сполна, сполна для того, чтобы больше никогда не переступать наш закон. Закон Вампиров. Не гневить Искью и саму Nature.

Молчат, молчат, твари, не осуждая меня за сорванное веселье.

Робкий, несмелый взгляд на Шона - а затем разворот. Невнятно закивала я головой, осознавая свою победу.

Да только сил нет даже на улыбку. Искреннюю улыбку. Нет сил на ликование...

Еще один взгляд на своего мальчика украдкой - и пошагала. Нагло, бестактно, повеливающе... пошагала прочь. ... по красной дорожке на выход. Пошагала приводить в исполнение свое собственное наказание: извечная sepultura под Небесами... без НЕГО.

Глава 64. Sepultura

***

– Их уже увели, - едва слышно шепнул мне Матуа и взял за руки. Взгляд в глаза.
– Ты как?

– Нормально, - попытка вырваться. Не перечил - отпустил. Шаги к выходу.

– Там, - вдруг отозвался Луи, отчего я замерла. Не оборачиваюсь. Жду.

– Кое-какие вещи остались у стражи. Их, обычно, сжигают. Но я попросил повременить. Если тебе... интересно.

Короткий взгляд через плечо. Нежная, благодарная улыбка. Но в словах боюсь ронять искренность:

– Хорошо. Благодарю.

***

Быстрыми шагами добираюсь в темницу.

Скользкий взгляд по тому месту, где вот уже сколько дней держали мое сердце на цепях, взаперти.

Пристыжено осеклась из-за чужого внимания. Взгляд на молодого человека.

– Мне сказали, здесь кое-какие вещи заключенных остались?

Задергался, закопошился стражник, вытащил из-под стола черный рюкзак.

Немое мое удивление - и повела взглядом, разочаровавшись. На мгновение поджала губы.

– А сумки большой черной не было?

Нахмурился тот, перебирая рассуждения в своей голове.

– Н-нет, синьорина. Вот только этот рюкзак новообращенной.

– Майи?
– просветлело мое лицо.

Замялся тот на мгновение:

– Н-ну, да. Девю.

– Я заберу?
– несмело протянула руку вперед.

– Д-да, конечно, - спешно передал поклажу мне.

***

На душе были странные чувства. Словно страх, который еще доныне жил в каждом уголке моей души и тела, сейчас замер от холода, морозным настом покрылся - и стало так тихо, равнодушно... пустынно и даже не больно.

Словно сердце мое заморозили, пустив во всю править разум. Разум, под меланхолические нотки былого.

Шаг за шагом. Шаг за шагом...
– уже виднеются впереди разрытые могилы.

Каждый рядом со своей... на расстоянии нескольких ярдов, друг от друга.

Совет принял решение, что правильнее всего этих ловкачей похоронить на Искье, близь Арагонезе. Под пристальным присмотром Ордена, дабы больше никому не пришло в голову нарушить, приведенное в исполнение, наказание.

Пытаюсь не смотреть на Него. Всячески избегаю взглядом такого тяжелого зрелища. Не выдержу. Сего уж точно не выдержу.

Еще шаг - и замерла около девушки.

Моя ты Гостья. Моя... надежда. Мое спасение.

Рюкзак на землю - и присела рядом. Взгляд в глаза.

Видит меня. Видит. Чувствую, что видит. Узнала.

Пытаюсь улыбаться, сквозь неловкость и боль.

– Я так тебе завидую…, - набралась храбрости я на слова. Искренне, добро, надломлено.
– Искренне завидую. У тебя есть тот, кто тебя любит. И кого любишь ты. Береги его. Умоляю… Я верю, что это испытание не разлучит вас. Что вы выдержите предписанные муки. Но уж лучше «vivi sepultura», чем смерть. Правда? – ласково улыбнулась, к глазам моим подступили слезы.
– И не делай больше ошибок. Береги себя и его. Цепляйся за хорошее, гони гадкое. Пусть сжалится над тобой Сedrus, уступит Nature, да отпустят раньше. Пусть следующие пятнадцать лет тебе будут за один день.

Тяжело сглотнуть и неуверенно потянуться к девчушке. Словно себе, робко прикрываю ей веки...

"Да здравствует Пустота", - раздались ее мысли в моей голове, вторя моему страху.

– Прости, - едва слышно шепчу...

Мигом стираю проступившие на ресницы слезы, хватаю рюкзак, срываюсь на ноги - и живо отдаляюсь прочь.

Прочь. Испуганно убегая из ада прочь. Из ада, где теперь обитает моя... любовь. Мой Шон.

***