Тертон

Лопату отца, с которой не хотелось расставаться, Стас прихватил с собой и положил на пол у заднего сидения. Кивнул на прощание Юре-шнырю, сидевшему за стойкой ресепшена, и уселся в тачку.

Погода не задалась с утра — пасмурно, сыро и прохладно. Но дождя вроде бы не ожидается. Асфальт блестел от луж после вчерашней непогоды.

Дара ловко запрыгнула за руль, взяла закрытый стаканчик с кофе, стоявший в специальном углублении между сидениями, протянула Стасу. Тот поблагодарил и принялся потягивать горячий напиток. Дара поправила светлые волосы автоматическим движением, ее маленькая ручка задела длинную ажурную золотую сережку, и та закачалась в мочке.

Стасу захотелось сделать комплимент заботливой даме, и он, кашлянув, произнес:

— У тебя… классная водолазка.

— Хотел бы ее снять? — неожиданно спросила Дара.

Стас чуть не поперхнулся кофе.

— А?

Почудилось, что он ослышался.

Дара покосилась на него. Огромные голубые глаза-озера смеялись.

— Я шучу. Расслабься.

Она выглядела очень довольной и даже игривой. И Стас решился:

— Скажи, Дара, ты была… в горах? Со мной и Майей?

Она пригубила свой стаканчик, прикрыла веки, длинные загнутые ресницы трепетали.

— У меня сильное желание помучить тебя, Стас, повыделываться и подержать в неведении, — призналась она. — Ты такой смешной, когда ждешь ответа на волнующий тебя вопрос! Но тебя и так все наши мучают секретами, поэтому я тебе скажу прямо: да, я была в горах с тобой и Майей.

Стас хватанул ртом воздух. Никак не ожидал такой быстрой капитуляции и откровенности.

— А… почему я тебя не всегда чуял?

— Потому что меня скрывали, — пожала плечами Дара. Ее, похоже, совсем не смущала собственная откровенность.

— Под Туманом?

— Ага.

— А зачем это надо было?

— Потому что я дакиня, как и Майя, — серьезно и почти строго ответила Дара. — И то, что между нами было, не секс, а тантрическое посвящение, понимаешь? Говорить об этом непросвещенному человеку глупо и рискованно — не так поймет, хоть сколько не объясняй. Его переполнят гордыня и чванство. Все таинство посвящения сводится для такого человека к тому, что с ним просто переспали две женщины. А на самом деле мы не просто женщины — мы дакини.

— Кто такие дакини? — тупо спросил Стас.

Дара нахмурилась и щелкнула пальцами.

— Берегини… вот. Было раньше такое слово.

— Феи, что ли?

— Типа того.

— Ты говорила, что обычный человек, — напомнил Стас.

— Я человек. Дакиня — это что-то вроде пожизненной должности. Статуса. Призвания.

— Почему рассказала? — задал Стас новый вопрос после долгой паузы. Он пытался переварить услышанное.

— Из сострадания, наверное. Мне тебя по-человечески жалко. Тебя выдернули из обычной жизни, как младенца из теплой и уютной матки…

Стас крякнул.

— … тантрические методы жесткие и даже жестокие, — с доверительным видом поведала Дара. — А тебя, как тертона, учить нужно быстрее, чем всех прочих. Следовательно, еще жестче. Ты никогда не будешь понимать полностью, что происходит… Но со временем поймешь — не концептуально, а на собственном опыте. А это значит, что ты никогда не забудешь выученные уроки — ты усвоишь их навсегда.

Помолчав, Стас спросил:

— А не будет хуже из-за того, что ты мне вот это все рассказала?

Дара дернула плечиком и пригубила стаканчик с кофе.

— Не знаю. Не думаю, что искреннее сострадание может навредить.

Она лучезарно улыбнулась ему. Стас был растроган.

После паузы Дара проговорила:

— Существуют два уровня восприятия: обычный и сверх-обычный. На обычном уровне мы просто круто перепихнулись втроем…

Стас снова крякнул — куда громче. И закашлялся.

— Кха-кха! А Майя… там была в натуральном виде?

Фантазия стыдливо отказывалась представлять подробности.

— Да. Почти.

Стас не понял, что значит «почти», но почему-то успокоился.

Дара продолжила:

— Но на сверх-обычном уровне восприятия мы дали тебе посвящение дакинь. Воспринимай это так, хорошо? Не раскатывай губу, не считай себя великим жеребцом и не утомляй нас этими дурацкими мужскими понтами. Гордыня все испортит.

Стас поспешно закивал, затем вкрадчиво спросил:

— В будущем будут еще такие… посвящения?

Дара закатила глаза, вздохнула и завела двигатель.

— Мужчины! Вы реально думаете не тем местом… Посвящения еще будут, Станислав, но другие. Многие тебе не понравятся… Так что еще раз: не раскатывай губу!

С этими словами она тронулась с места.

Глава 38

Чаринск-4

Вагон, в который сел Стас, был очень старым, почти раритетным, но вполне чистеньким. Возле туалета ничем неприятным не пахло, на окнах висели свежевыстиранные занавески, свернутые в рулон матрасы на верхних багажных полках не смахивали на постельные принадлежности из бомжатника.

Интересно, каков вагон без Завесы? Стас не рискнул отдергивать Завесу от праздного любопытства. Предупреждали ведь: стоит отдернуть Завесу, как его увидят Твари, что скрываются под ней!

Купе Стаса было двухместным. Стас уселся на свое место, приспособил рядом верный рюкзак и принялся ждать, поглядывая то в окно, то в коридор через открытую дверь. Несколько раз мимо прошмыгнул проводник, на удивление похожий на Юру-шныря — не внешностью, а повадками, — прошел еще кто-то, кого Стас прозевал… И поезд, с лязгом содрогнувшись, тронулся с места, а перрон плавно поплыл в сторону.

Стало быть, соседей у Стаса не будет. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, что Стас будет избавлен от лишнего общества, и плохо, что Стас, увы, будет избавлен от человеческого общества. Он был не против сейчас с кем-нибудь пообщаться на разные безобидные темы, как это делают пассажиры поездов.

Странно, но в вагоне вообще было мало пассажиров. Или же они расположились в купе еще до прибытия Стаса — Дара привезла его минут за десять до отбытия.