Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Тест на измену
Шрифт:

— Она просила не пускать посетителей.

Не хочет никого видеть. Я ее понимаю, хотя все душой сейчас тянусь к ней.

Из медицинского центра я выхожу живым трупом. Смотрю прямо перед собой и ничего не вижу. Глаза застилает пелена. Где-то на задворках сознания крутится мысль засудить нахрен весь этот медицинский центр вместе с врачами. Куда они смотрели? Почему допустили выкидыш? А потом думаю: что это изменит? Уже ничего не вернуть.

На следующий день главврач докладывает, что Арина самопроизвольно покинула центр, даже не забрав вещи. Аринина мама говорит, что она закрылась в своей комнате и никого не пускает.

Я

незамедлительно еду к ней. Увидеть Арину необходимо как воздух. У нас теперь общая боль, одна на двоих. И спасаться от неё мы должны вместе.

— Арина, открой, — прошу, стоя за дверью ее комнаты.

Не открывает и не отвечает.

— Арина, я прошу тебя, открой, — приваливаюсь лбом к дереву.

Снова тишина.

— Арина, пожалуйста… — обреченно скулю. — Я умоляю тебя, открой.

В ответ мне молчание.

— Я не уйду, слышишь? Никогда не уйду.

Я так и стою, привалившись к двери Арининой комнаты. Боль душит. Она въелась под кожу и разъедает все на своем пути.

Не знаю, сколько проходит времени. Меня приводит в чувство щелкнувший замок. Дверь приоткрывается, являя моему взору Арину в полумраке комнаты. Она стоит бледная как простыня, обхватив себя за плечи. Я медленно прохожу в спальню, не сводя с Арины глаз. Когда дверь за мной закрывается, она выкрикивает истерично:

— Зачем ты пришел? Убирайся!

— Я пришел к тебе.

Арина еле стоит на ногах. Я и сам такой же. Не спал ни минуты, не съел ни крошки, не выпил ни глотка воды. Каким-то образом организм ещё продолжает жизнедеятельность, сердце зачем-то качает кровь.

— Не надо ко мне приходить! Я же не нужна тебе! Убирайся!

Она громко всхлипывает, сгибается пополам и закрывает лицо ладонями. Срывается на истошный обреченный плач. Я подхожу к Арине и поднимаю ее за плечи. Она принимается колотить меня кулаками в грудь, громко рыдая. Я даю Арине выплеснуть скопившуюся боль, потому что знаю, как тяжело держать ее в себе. Когда силы покидают Арину и она обмякает в моих руках, я крепко прижимаю ее к себе.

— Зачем ты пришел? — Спрашивает едва слышно.

— Я пришел к тебе.

— Зачем?

— Чтобы быть рядом. Позволишь мне?

Она молчит, уткнувшись в мою шею и продолжая тихо лить слезы. А я все так же крепко ее обнимаю, питаясь теплом.

— Я не нужна тебе. Ты же сам говорил. Ты потом уйдёшь.

— Нужна как воздух. И никогда не уйду. Ты только позволь мне остаться.

Арина всхлипывает. Я отрываю ее голову от груди и целую в губы. Они соленые из-за слез. Я продолжаю сминать их, стараясь через поцелуй выразить, как сильно люблю. Арина сначала не двигается, а потом начинает отвечать. Сначала вяло, затем чуть живее. Аккуратно обвивает меня за спину, я прижимаю ее к себе еще крепче.

— Ты же ненавидишь меня, — шепчет, прервав поцелуй.

— Я люблю тебя.

— Ты же не хочешь со мной быть.

— Хочу. Ты нужна мне.

— Паша… — тихо всхлипывает. — Я не знаю, как жить дальше…

— Я тоже. Но давай попробуем это вместе? У нас ещё остались мы.

— Зачем я тебе? Я же причинила тебе такую боль.

— Она ничто по сравнению с этой болью.

Я подхватываю Арину на руки и несу на кровать. Укладываю на постель и ложусь рядом, прижав к себе. Мы молчим. Просто молчим, лёжа в обнимку, как делали это раньше. Понимаем друг друга без слов.

Арина знает, что я не уйду. А я знаю, что она

позволила мне остаться.

Эпилог

Год спустя, 31 декабря

Ключ в двери поворачивается, когда я выключаю утку в духовке. Я снимаю передник и тороплюсь в прихожую встретить Пашу.

— Привет! — тону в его объятиях и отвечаю на поцелуй.

Трогаю холодное лицо, короткие волосы с хлопьями снегами.

— Не замёрз? — обеспокоенно спрашиваю.

— Немного. А чем так вкусно пахнет?

— Я запекла утку с апельсинами и сварила глинтвейн. Еще сделала несколько салатов. Скоро надо садиться за стол. Проходи быстрее.

Пока Паша раздевается в прихожей, возвращаюсь на кухню. Уже восемь часов, пора бы и за стол. Паша как истинный трудоголик поехал в «Стройкапитал» даже 31 декабря.

— Как все вкусно выглядит, — обнимает меня со спины и разглядывает блюда на столе. Нежно целует в щеку, задерживаясь губами на коже подольше.

Я блаженно улыбаюсь, откидываясь затылком на Пашино плечо. С щеки он спускается губами к шее. Ласкает горячими поцелуями, даря тепло.

— Я соскучился по тебе за день.

— И я по тебе. Давай ужинать? А то остынет. Ты, наверное, голодный?

— Как волк.

Переносим блюда в гостиную. Мы отмечаем праздник вдвоём. Не хотим никаких друзей и родственников. Они нам мешают. Каждую свободную минуту мы с Пашей стремимся провести вместе. Обожаем просто валяться на диване, разговаривать обо всем на свете и смеяться. Потом занимаемся любовью. Долго и не по одному разу.

Нам так хорошо вдвоём. Не нужны ни телефон, ни компьютер, ни телевизор. А какие-то посторонние люди — пускай это даже ближайшие родственники — тем более не нужны. Мы почти не ездим в гости и никого не приглашаем к нам. Достаточно того, что работаем в будние дни. А Паша иногда и в выходные ездит в «Стройкапитал». Мне бы хотелось, чтобы он работал поменьше, но это невозможно, учитывая какую большую компанию возглавляет.

Пробка от шампанского хлопает, и Паша пополняет нам бокалы.

Это был хороший год. Пускай следующий будет еще лучше, — произносит тост.

Мы чокаемся и делаем по глотку игристого напитка.

— Люблю тебя, — тянусь к Паше и обнимаю его.

— И я тебя люблю.

Паша перетаскивает меня со стула к себе на колени. Я прижимаюсь к нему так сильно, как могу. Вот и пролетел наш год вместе. Даже чуть больше. Год и месяц примерно. Нам было очень тяжело первое время из-за несчастья, которое случилось, но мы справились ради друг друга. Я старалась держаться и не расклеиваться ради Паши, а он старался держаться и не расклеиваться ради меня. У нас получилось. Вместе мы смогли справиться с этим испытанием.

Ну и еще нам помогла одна Пашина знакомая психиатр.

После первых двух выкидышей я не обращалась за психологической помощью. А зря. Психиатр здорово со мной поработала. Теперь я спокойно смотрю на улице на беременных и маленьких детей. Я не завидую им и меня не бросает в слезы. Да, у них есть ребенок, а у меня нет. Ну и что? Если у меня нет ребенка сейчас, это не значит, что у меня его не будет никогда. Мы с Пашей никуда не торопимся, у нас впереди целая жизнь. Возможно, однажды мы попробуем снова. Но пока хотим пожить для себя.

Поделиться с друзьями: