Тест на измену

Отворачиваюсь к окну. На самом деле сложно сидеть вот так напротив Ромы, пить кофе и беседовать о его измене. Я же не железная. Я живой человек. И мне больно от предательства.

— Ну а почему ты не с ним? — переводит тему разговора на меня. — Он тебя не простил?

— Говорит, что простил, — отвечаю, продолжая рассматривать в окне снующих по тротуару прохожих.

— Тогда почему вы не вместе?

— Он не хочет.

— А ты хочешь?

Рома испытывающее на меня глядит. Перевожу глаза на него.

— Знаешь, да, а я хочу, — честно говорю. — Я никогда его не забывала.

— Я знаю, что ты его не забывала, — ухмыляется. — И платье свадебное до сих пор хранишь.

— Да. Никогда его не выброшу, — отвечаю с вызовом. — Паша был моей родственной душой, а с тобой была сиюминутная страсть.

Наверное, Роме неприятно слышать от меня такое, но я не собираюсь жалеть его чувства и подбирать выражения. Мне от его измены больнее.

— Ну это вот к моему утверждению о том, что все в жизни нужно делать вовремя. И замуж за любовь всей своей жизни тоже нужно выходить вовремя, а не через семь лет, побывав в браке с другим мужчиной.

Вздыхаю. А ведь Рома прав. Все должно быть своевременно.

— А как же быть, если вовремя не сделал?

— Расхлебывать. Как сейчас мы с тобой.

Лучше и не скажешь. Хочется спросить у Ромы, есть ли надежда, что удастся наверстать упущенное. Но не задаю вопрос. Наверное, он и сам не знает.

— Ты любил меня? — спрашиваю вместо этого.

— Любил. Но со временем это чувство прошло. А ты меня?

— Тоже любила.

А потом тоже прошло, добавляю мысленно. Потом просто была привычка и жизнь, что называется, «по накатанной». Возможно, это нормально. Возможно, так у всех пар. Но почему-то именно мы с Ромой не смогли жить без всепоглощающей страсти. Мы питались ею. А когда она прошла, наступил голод.

Мы сидим в кафе еще где-то полчаса, пока не допиваем кофе. Оба понимаем, что скорее всего это наша последняя встреча, поэтому оттягиваем момент разлуки. На улице Рома обнимает меня и просит прощения за измену. И я прощаю. Искренне прощаю.

Потому что знаю, как тяжело жить с этим грузом на душе, знаю, как он гложет. А я хочу, чтобы Рома был счастлив без оглядки на прошлое и на меня. Построил счастье с какой-нибудь девушкой, будь то Рената или нет. Родил ребенка. И чтобы все у него было хорошо. А обо мне остались тёплые воспоминания. Как и у меня о нем. Хорошее ведь у нас тоже было. Много хорошего.

По дороге домой, проезжая мимо аптеки, останавливаю машину и долго смотрю на горящий зелёный крест у входа. От страха поджилки трясутся, но я все-таки выхожу из автомобиля и покупаю тест на беременность. Когда уже дома он показывает положительный результат, я падаю лицом в ладони и громко рыдаю. Сама не понимаю от счастья или от горя.

Я беременна. От Паши.

Глава 45. Заявление

Все повторяется. Несколько дней лежачего положения, потому что стреляет то в боках, то в животе, затем кровянистые выделения, звонок в скорую, страшные слова врачей «Угроза прерывания беременности» и больница. Здесь палата на четверых, катетер в руке, бесконечные капельницы, равнодушные доктора и грубоватые медсестры. Я проходила это дважды. Ничего нового в нашей системе здравоохранения не произошло.

Зато я изменилась и стала чуть умнее. Целыми днями только и делаю, что читаю про частные центры по планированию и ведению беременности. Я больше не лягу пластом дома в ожидании, когда все само собой разрешится. Я буду бороться за этого ребенка до конца. Я найду лучшую больницу, лучших врачей. Если потребуется, уеду за границу. Где там лучшие в мире врачи? В Израиле? В Швейцарии? В Америке?

Этот ребенок — смысл моей жизни. У меня больше ничего не осталось, только он, мой малыш. Свободной от капельницы рукой я обнимаю живот и тихо плачу. От счастья. Конечно же, от счастья.

Во мне живет маленькая частичка меня и Паши. Это подарок судьбы, это подарок небес. Я так боюсь его потерять. Как же я боюсь! Мне кажется, если снова случится выкидыш, то я умру вместе с этим ребенком. В моей жизни совершенно точно больше не будет никакого смысла.

Меня выписывают через неделю с огромным списком лекарств, которые нужно принимать. Родители думают, что я беременна от Ромы, поэтому мама по новому кругу начинает капать на мозги, что один раз не считается.

— Он же не завёл любовницу или вторую семью! — талдычит. — У вас будет ребенок! Арина, ты должна простить его ради ребенка!

— Я беременна не от Ромы, — рявкаю, не выдержав.

Мама стоит в проходе в мою комнату. Хлопает ресницами.

— А от кого?

— От Паши.

Как тебе такое, Илон Маск?

— Как от Паши…? — растерянно бормочет.

— Как все люди. Его сперматозоид оплодотворил мою яйцеклетку.

Пока мама не успела еще что-то сказать, закрываю дверь и поворачиваю замок. Я нашла хороший центр по ведению беременности. Там наблюдаются жены олигархов и знаменитости, цены на услуги соответствующие. Придётся вытряхнуть ВСЕ свои сбережения и, возможно, взять кредит. Благо, это можно сделать онлайн в личном кабинете банка, не надо ходить в отделение. У родителей просить деньги не буду.

В медицинском центре меня ждут уже завтра, поэтому выйти на работу в конце октября, когда закончится отпуск за свой счет, не получится. Надо сегодня ехать в офис и увольняться.

Разговор с Пашей страшит. Я не знаю, как объявить ему о беременности. Вдруг он подумает, что я хочу привязать его к себе ребенком? Это не так. Мне вообще ничего от Паши не нужно. Я даже не буду просить у него деньги на наблюдение в медицинском центре. Лучше возьму кредит, чем попрошу их у Паши.

Я приезжаю в «Стройкапитал», не предупредив Пашину секретаршу заранее. Так что, возможно, меня ждет неприятный сюрприз в виде отсутствия Севастьянова в офисе. Но мне везёт. Он у себя в кабинете, проводит какое-то совещание, поэтому секретарша просит меня подождать. Это тяжело. Меня подташнивает, кружится голова. А когда секретарша достаёт принесённый из дома контейнер с едой и начинает есть, я вовсе не выдерживаю и убегаю в туалет, где меня выворачивает над унитазом. К концу Пашиного совещания я уже еле держусь.

— Я спрошу у Павла Александровича может ли он вас сейчас принять! — кричит мне в спину секретарша, когда я устремляюсь в его кабинет после выхода оттуда нескольких человек.

Ну уж нет, я не могу еще и ждать, когда Павел Александрович соизволит меня принять. Сейчас он свободен, значит, мы поговорим.

— Арина? — удивляется Паша, когда я захожу к нему и плотно закрываю дверь. — У тебя разве отпуск не до конца месяца?

При виде Паши внутри все сжимается, горло стягивает. Он такой красивый и такой… не мой. Нет-нет, мне не надо думать о плохом. Это негативно влияет на ребенка.

— До конца, — отвечаю чуть дрогнувшим голосом. — Я пришла поговорить.

Замечаю, как Паша тяжело сглатывает. Ему тоже тяжело меня видеть, догадываюсь.

— Я сейчас уезжаю на встречу, — лепит на лицо привычную маску безразличия и строгого начальника. — Можешь зайти ко мне вечером?

Он и правда куда-то собирается. Складывает бумаги в портфель. Отворачивается от меня и старается сделать это быстрее.

— Я не займу много твоего времени. Подпиши, пожалуйста, заявление об уходе, — кладу листок ему на стол и сажусь. Стоять мне тяжело.