Сознание живёт вне времени и стен,Пределами тюрьмы не кончено сознанье.Ты понимаешь: то, что рядом – тлен,Но дальше тоже тлен. Всё мирозданьеВ его глазах и пусто, и темно,Как чёрная дыра, утеха астронома.И старые меха, и новое вино,И радость, и печаль – всё, чем богато лоноЗемли, чем скуден гордый дух, —Всё тлен. И каждой тле в нём уготован жребий,И выбирая лишь одно из двух —Из радостей земных и из печалей неба,Рискуем
оказаться на бобах —Жизнь провести во времени и в стенах.А в этом случае спасителен лишь крахИллюзий и карьер, падение со сцены.
«Вот тридцать три богатыря…»
Вот тридцать три богатыряВолшебной силой приговораУнесены – не за моря,Не за Кудыкинскую гору —За грань тюремного забора,И вот уж на железных шконкахХрапят – и каждый видит сны:Долины, горы и девчонкиВ них сложно переплетены.А им бы в пену погрузитьсяМорскую, занырнуть до дна,Отворотив скорее лицаОт созерцания говна!
«Солнцепоклонники на лавках…»
Солнцепоклонники на лавкахУселись около барака.И на дворе – трава, и давкаНа этих лавках. Возле знака,Где «не курить!», там курят все.И солнце на щеках, как бритва,Чтоб встретили во всей красеМы новый день для новой битвыЗа жизнь, свободу и семью,Путь начиная им навстречу,Садясь на солнечном местечкеНа неподсудную скамью.
«Вот безупречный водоём…»
Вот безупречный водоём.Как в небеса оконце,Похожее на воду в нём,Нам отражает солнце.И дарит свет нам и тепло,Не признанное миром,Как опереточных мундировПалитра, словно ремеслоАстролога иль бизнес-гуру.А нам приятно всё равно,Мы громко радуемся сдуру,Что там вода, а не говно.
«Обученный бежать в мешке…»
Обученный бежать в мешкеИдти не может по-другому,Как кал лежит в прямой кишке,А бомж в упор не видит дома.Он в путах спутанным быть должен,Пройти пытаясь сложный путь.А из мешка, словно из кожи,Не вырваться, не отряхнутьКак пыль, как прах, ногам привычный.Беги, пока бежишь – живой.А цель – ничто, и рок – первичен,И слепо властвует тобой.
«Луна висит над горизонтом…»
Луна висит над горизонтом,Застыл, недвижим, циферблат,Как часовой часов. И он-тоОстережёт заблудших чадОт неуместных здесь поступковИ не ко времени словес.Он в этом равновесье хрупкомИмеет явный интерес.Не начинайся, день, помедли!Пока висит, как вечность, тьма,У мыслящих целее стебли,И дальше горе от ума.На
грани сна и горькой явиПусть балансирует восход,Пусть тот, кто свыше, не оставитСвоих возлюбленных сирот,Пускай, усталые, проснутсяЧуть позже, чем велит восход,Пускай ночной свободой куцейХоть раз насытится народ.
«Воскресный день. Из серой тучи…»
Воскресный день. Из серой тучиНад зоной капли Н2О,И от безделья нам не лучше.Да и «дела» все у него —У прокурора. Здесь – делишки:Помывка, стирка, стрижка – ох!Здесь самомнения излишкиУходят, словно капли в мох.Ещё до полдня не рукою,Скорей верстою подавать,Своё богатство вещевоеВыкладываю на кровать,На шконку, то есть. Жив Курилка!(Проснулся здесь и есть – воскрес).Хотя вознёсся из могилкиНе в лучшем из возможных мест.
«Страстей и горестей неделя…»
Страстей и горестей неделя,Напоминанье о кресте,Которым эры ныне делятНа до и после. Тех страстей,Что призваны очистить души,Как чистит ржавчину наждак.А мы опять: чего б покушать,Как разговеется бедняк.Яйцо и есть нам Роза Мира —Начала и концы таитИ сотворённого кумираНесёт в Аид.
«Мать-мачеха – карикатура…»
Мать-мачеха – карикатураНа жизнь в тюрьме и вне тюрьмы.Я падал на колени сдуруПеред желтком цветка. Увы!Национальную идеюНе там искали и не так:Тут, на дворе тюремном, где яЕй кланяюсь за просто так,Мать-мачехе. И всем народомНе можем разделить ту связь:Одним лицом она свобода,Другим, точнее мордой, – в грязь.
«Понятно, что конец апреля…»
Понятно, что конец апреля:Мать-мачеха опять цветёт.Да, жёрнов хоть неспешно мелет,Муку хорошую даёт.А мyки – в прошлом, злом и зимнем.Оно пригвождено капелью,Как басурман – крестом и гимном.Мать-мачеха, конец апреля:Дыши, на то тебе мандатИ выдан Росгидрометцентром,И ты, как дурень сельский, радОбрывкам вечной киноленты.
«Скажи мне, сорная травинка…»
Скажи мне, сорная травинка,Какой судьбой, какими ветрамиЗанесена сюда, где ФСИНксаОкрест на много километровВладенья, где царит режим,Несовместимый с мирной жизнью?Смеются сорняки над ним,И я смеюсь, пока не брызнетСлеза, пока не жжёт глазаМне немощь русского народа(Сентиментальность, что-то вроде),Не понимая ни азаВ закономерностях природы.