Тетради

Усадьба графа. Татарин угощает яичницей

4.06.84. Проснулся я у Мити от боли в боку – это Шура прижал совсем меня к стенке. В доме уже просыпались. Мы лежали тихо, как мышки, боясь, что хозяйка нас услышит. Хозяйка ходила около, но так и не заметила, что в доме гости. Когда угомонилась, Митя дал знать. И мы, быстро встав, сделали вид, что только-только пришли. Устроили затянувшееся застолье с двумя бутылками прибалтийского вермута – вещь славная. Часам к пяти вышли на дорогу. Лесовозы подбросили нас до Порхова. Из Порхова с автовокзала на Волышово. Нашли усадьбу какого-то графа, тут же парк пейзажный и конезавод. Всё в запустении, м. б., поэтому и красиво.

Приближалась ночь. Возвращались к шоссе ловить машины. И тут нам встретился, как мы позже узнали, татарин Кемаль. Он предложил остановиться у него на ночлег. Ничего не оставалось, т. к. было уже поздно. Кемаль угостил «Изабеллой» и яичницей. Легли спать в его холостяцкой антисанитарной квартире. Он, по своему восточному гостеприимству, наотрез отказался ложиться в свою единственную в доме кровать, предоставив её нам, а сам лёг на полу. Пришлось лечь на белье дико подозрительного цвета.

Митя Шагин и прибалтийский вермут

Утром (05.07.84) подарили ему Сашины кеды, а он ему стихи Гёте.

До Порхова доехали на автобусе. Дальше наш путь лежал на Остров, до которого добрались со многими пересадками.

Пушкинские Горы

Остров. «Агдам» дороже на 5 коп.

Сороть с Савкиной горки

Остров – приятный городишко. На главной площади красивый собор, от него узкий подвесной мост через речку на сам остров, на котором стоит ц. Николы Чудотворца (XVI в.). В городе поели и купили одну косорыловку.

Выйдя на шоссе, довольно быстро добрались до Пушкинских Гор. Здесь на почте нас обрадовали – наши посылки уже прибыли. Город произвёл тяжёлое впечатление – слишком много туристов. В экскурсионном бюро сказали, что остановиться негде. Кажется, начинается обруб. Естественно, никакие Тани и Ларисы нам ничего не нашли, в смысле где жить. От житья в самих П. Г. мы отказались.

Пошли в д. Вороничь. Там, говорят, можно найти жильё. Вокруг поля и холмы, просёлочной дорогой вышли к шоссе, по нему опять свернули на просёлок и очутились у железнодорожной насыпи. Раньше здесь были и рельсы. По насыпи и дошли до магазина, купили «Агдама» и пожрать. У «Агдама» здесь наценка 5 коп. В магазине посоветовали обратиться за ночлегом в два ближайших дома. Мы остановились в том, который прямо за магазином. Досталась каморка с четырьмя кроватями, кроме нас тут пока никого нет.

Михайловское. Картина поругания

Сороть с Савкиной горки

Вид на долину реки Сороть от деревни Дедовичи

Пошли на Савкину горку, там стоят каменный крест и часовенка, посвященная гибели монастыря, который был как раз в Воронине, который раньше, оказывается, был городом. Его разрушил польский король Стефан Баторий (вот сволочь!) во время похода на Псков. Оттуда мимо мельницы и оз. Маленец по Сороти прошли в Михайловское и увидели страшную картину поругания. Везде таблички с обращениями к паломникам, мраморные доски со стихами под каждой ёлкой и всякие разные другие противные таблички. Перешли через Сороть по пешеходному мостику. Побывали в деревнях Зимари и Дедовичи. Оттягивались на Савкиной горке и под Дедовичами. Искали сюжеты, но всё не то. Вокруг очень красиво, но писать бы это я не стал. Не за что зацепиться. Не хватает какого-то предмета. Может, завтра что-нибудь надыбаем.

Аллея Керн. Чудные мгновения

15.07.84. Пишем с 8-го числа один и тот же пейзаж: утром, вечером и снова вечером – его же, но с мостом. Утром ещё стога с насыпи, а за ними Тригорское. Сюжетов больше не находим, хотя всё вокруг красиво. Долго мучились около Михайловского и Савкиной горки: то ли не закомпоновать, то ли ещё чего-то, но писать покатам не стали.

Живём по рублю в день с человека. И, так как в дороге сильно издержались, ограничиваем себя в еде и питье, что пагубно сказывается на нашем настроении. Подумываем, как, когда и куда отсюда смотать.

Вид на Сороть и автомобильный мост от Тригорского

Вчера (14.07–84) пили за чужой счёт. Познакомились с Аркадием Константиновичем и милиционером Юрой, старшиной. С ними и пили. Угощал Аркадий Константинович двумя бутылками водки и тремя портвейна. Он познакомился со старшиной двумя часами раньше, представившись ему майором КГБ, а милиционер всё время хотел увидеть его документы, это подтверждающие, на что совсем пьяный «майор» отвечал ему: «А иди ты на…»

Водку пили над автобусной стоянкой в Воронине. Я заначил почти целую бутылку. Потом Юра поймал автобус (ПАЗ), и на нём поехали в Петровское, где был его пост, а он опаздывал на дежурство.

Очень интересно ехать по заповедным дорожкам Михайловского, чуть ли не по «аллее Керн», распугивая туристов. Объехали кафе и магазин, но они оказались закрыты. Шофёр за бутылку согласился сгонять в Пушкинские Горы. Растрясли Арк. Конст. ещё на три бутылки портвейна молдавского розового (одна из них досталась шофёру). Приехали в Петровское, по пути подвезли девок. С одной, Наташей, я разговорился. Они из Тулы, остановились в самих П. Г. и тоже по рублю с человека. Старшина застремался вести нас в свою каптёрку, и мы, вскрыв дверь, расположились в домике, где хранятся грабли, косы и т. д.

Сидим, пьём портвейн, вдруг входит человек, как оказалось, смотритель музея, и начинает делать нам выговор: «Как вам не стыдно? Кто позволил?» А старшине: «Там туристы розы обрывают, а Вы, вместо того чтобы их ловить, здесь пьянствуете!» Старшина приссал, но пить продолжил, и тот убрался. Посидели мы ещё немного, но наши товарищи стали отрубаться, и мы убрались. Они нас вышли провожать. Когда уходили, Арк. Конст. сладко нам улыбался и махал рукой, у старшины был вид печальный: что ему теперь делать с пьяным «майором КГБ»?

Домой шли по берегу озера Кучане. Саша побежал вперёд и увидел двух голых купающихся девок. Чтобы завлечь оных, разделся и стал купаться рядом с ними. За этим занятием я его и застал, а девки (если это были девки, а не тётки – я с пьяну не разобрал) уже оделись и уходили. Как мы шли дальше, ни он, ни я не помним. Помним только, что, до того как купались, идя по берегу, орали песни. Проснулись у себя в коморке в 10 вечера, допили водку, схованную мной. От нашего похождения мы поимели также полтора плавленых сырка, полхлеба и банку килек в томате, а также кучу приятных воспоминаний.

Серёжа-академист

15.07.84. С утра (12 часов) собрались в Пушкинские Горы, где Саша получил письмо от Оли. Обратно шли пешком. Пива нигде не было. Заплатили хозяйке ещё десятку за пять дней. Вечером писали уже четвёртый пейзаж на Сороть, уже с последней горки, где усадьба Тригорское. Познакомились с академистом Серёжей. Он пригласил нас в гости: они живут бесплатно одни в совхозном общежитии (6 человек). Попили молока, поели картошки, но жить к себе нас не пустили, хотя сначала это уже было решено [3] . Ночью при луне возвратились в Вороничь.

3

Академисты всё же плохие люди.