The Мечты. О любви

И едва отведя Андрюшку по месту назначения, отправилась на автовокзал. Ей, пешеходу поневоле, но обладательнице охренеть какой дорогой лошади, и поездка на перекладных — не проблема. Всего-то пара пересадок.

Покупая билет на автобус, она только ворчала куда-то в космос: «А был бы твой Савелий, мог бы и подбросить». Но космос в ответ молчал. И телефон тоже. И Моджеевский молчал. Как он теперь представляет себе их общение? Ему вообще мальчишка нужен?! Или все это было показательным выступлением? Или характер выдерживает? Ждет, что она прибежит? Так она не прибежит!

Она специально на ферму приехала, чтобы не прибежать. И весь день помогает Юрке в конюшне. У них там кобылка ожеребилась, ей было интересно и было чем заняться. И посмотреть, как Юрка урок проводит для детей, записанных к ним в секцию верховой езды, — все же однажды она сюда и Андрея приведет, когда он немного подрастет. И на Первой погонять хотелось. На ее собственной, спасибо Моджеевскому, лошади, которую в этот день она едва не загнала вдоль реки.

Теперь та шумно дышала, а Юля прижалась к ее шее и думала, что как бы ни было, что бы ни случалось с ней в прошлом, это не может и не должно определять будущего. Никто не способен изменить того, что произошло десять лет назад. Но ведь никто не отменит маяка, поездки в Лазурную гавань на ее день рождения, бессчетное количество киношек про супергероев и их поцелуи до шума в ушах. Никто не отменит того, что она примчалась к нему в больницу, а он прогулял из-за их ссоры экзамен. Никто не отменит двух одинаковых роз на свадьбе Ромы и Жени. Никто не отменит Андрея. Их прошлое — маленькое, в котором нечего вспоминать. Но оно настоящее. Самое настоящее. И его рука, обхватившая ее пальцы, когда она несла околесицу в доме Романа и Жени — тоже настоящая.

И ей только и стоит, что научиться принимать. Руку его принимать. Может быть, у них все-таки что-то получится. Если не получается с другими — есть же шанс, что получится вместе? Ну и что, что разные?

В Солнечногорск Юля вернулась едва ли успокоившейся или определившейся, что делать. Но когда спешила в садик, чтоб забрать Андрюшку, уже по привычке, боясь разочароваться, в пути высматривала машину Богдана — вдруг он хотя бы сегодня приедет? Разочаровалась.

Бодиного авто не было. Зато стояла Ярославцевская бэха у самых ворот. И в ушах звучал Андрюшкин голос, когда он мчался к Диме, топающему к мальчишке навстречу:

— Папа-а-а-а!

Ни тот, ни другой Юльки не видели. А она так и застыла, едва войдя во двор детского сада.

Подхватив сына на руки, Ярославцев сделал дежурный «би-и-ип!», развернулся к калитке и узрел остановившуюся там жену.

— А вот и мама! — радостно сообщил он и уверенным шагом двинулся к ней. — Ну привет, дорогая.

Охреневшая от такого поворота событий, Юлька во все глаза смотрела на почти бывшего супруга и пыталась подобрать с земли челюсть. Потому как понятия не имела, какая реакция может быть правильной в данном случае. Уж точно не уносить ноги.

— Ты что здесь делаешь? — выдавила она из себя вместо приветствия.

— Захотелось повидаться, — легко ответил он. — С тобой, с Андрюшкой.

— Именно поэтому ты все это время трубку не брал?

— Мне надо было подумать.

— И как? Подумал? — мрачно спросила она, наблюдая, как Царевич вцепился с Ярославцева. И это ее категорически не устраивало.

— Да, — кивнул он. — Имею предложение. Давай сохраним семью. Я знаю, придется постараться, но я готов. Найдем хорошего семейного психолога.

Теперь она не только челюсть с земли поднимала. Теперь ей казалось, у нее еще и глаз вот-вот вывалится. Или уши отпадут.

— Папа, у меня такой бибип есть! — ворвался возглас Андрюшки в ее недоумение.

— Машинка, — машинально поправила сына Юлька. — Ярославцев, я же тебе сказала, что хочу развестись. Это было мое предложение. Я надеялась, ты его обдумаешь.

— Вот я и обдумал, — рассудительно сказал он препода, объясняющего элементарные вещи первокурсникам. — Мы с тобой не один день прожили, всякое бывало, и с этим справимся.

— Ну это если хочешь справляться. А я — не хочу. Я же… я тебе уже все объяснила, Дим!

— Ну что ты кактусом прикидываешься, — включил обаяние Яр. — Лучше подумай, кому ты, кроме меня, нужна. А пацан твой? Что-то я новоявленного папашу не наблюдаю.

— Да я и тебя не особенно наблюд… — Юля запнулась, прикрыла на секунду глаза, выдохнула и рявкнула: — Так. Не здесь. Давай хотя бы из ворот выйдем. А то ты тут второй раз в жизни, а сам шоу устраиваешь.

— В гости приглашаешь? — Дима вскинул брови и, не дожидаясь ответа, потопал по дорожке с территории садика.

— Нет, конечно, — шла она следом, усердно раздумывая, как бы поскорее отвязаться. — У меня планы на вечер. С тобой они никак не связаны. С тобой… с тобой должен был связаться юрист.

— И с кем же связаны твои планы? — он продолжал разыгрывать простодушие. — Неужели с Моджеевским? А признайся честно, тебя его бабло заводит?

— Дима, я понимаю, что ты на меня злишься и можешь говорить мне любые вещи. И вряд ли кто-то скажет, что не имеешь права… потому что виновата в нашей ситуации я. Но это все равно несправедливо. Никто лучше тебя не знает, что я умею обходиться и одним рюкзаком.

— Умеешь. Но набить этот рюкзак своими ржавыми побрякушками, на которые у тебя не всегда хватает денег, куда как заманчиво, признай. А мелкий, типа, в качестве гаранта. Только знаешь что, дорогая? — Ярославцев резко остановился, Юлька от неожиданности налетела на него, а Андрюшка издал радостный возглас ввиду произошедшего столкновения непутевых взрослых. — Ему таких гарантов любая дура нарожает. А тем более недура вроде Алиночки. Ты б пораскинула остатками собственного мозга. Так что я предлагаю тебе неплохой вариант, между прочим.

В ту самую секунду это и произошло. Оно самое. То, что давно уже должно было, а все никак.

Юля отступила на шаг от Ярославцева, потому что, оказывается, физически не могла находиться рядом, и осмотрела его с ног до головы. С годами он становился даже интереснее, чем когда они познакомились. Лощеный весь. Одет с иголочки. Ни капли небрежности. Идеально собранный образ. Везде образ. И во всем.

Помимо воли перед глазами вспыхнул Бодька с его кудрями и в пальто без единой морщинки. Но только Богдан и был такой. Никакого отношения к образам.

Малич прикрыла глаза ресницами и наконец осознала главное. Наверное, самое главное в своей жизни. Ей ни на черта образ, когда у нее есть настоящее.

— Для тебя Андрей тоже гарантия, да? — медленно проговорила она. — Ты же знаешь Моджеевских… они от своего не отказываются. И Андрюша — вполне себе… если ты будешь рядом, не дашь ему забыть, что ты… вырастил… тогда наконец исполнится твоя мечта войти в семью, правильно? Тоже прекрасный вариант.

— Где-то близко, но не совсем, — Дима поводил перед ее носом ладонью, жестом изображая воображаемые весы. — Нафига то, что растил другой, когда можно свое от самых подгузников.